План соблазнения
Шрифт:
— Сегодня день вашего рождения? — Эрин ему подмигнула, передавая листочки с сообщениями. — Если так, то вы должны купить нам торт.
Он растянул губы в улыбке.
— Как по-вашему, если я завтра принесу тирами су, Елена на коммутаторе сможет перезвонить всем, кто мне позвонил, и сказать, что я получил их сообщения, но слишком занят в операционной? — Ему было легче солгать, чем признать истину.
Эрин рассмеялась:
— Уверена, она согласится — ради торта и ради вас. Увидимся в десять.
Она вышла, и приглашенный анестезиолог поднял глаза от документов:
— Ну, совсем другое дело.
Лео не был в восторге от своего коллеги, но работа требовала поддерживать вежливый нейтралитет.
— Извините, я не понял, — сказал Лео.
Анестезиолог разделил документы на две стопки.
— Вы должны признать, что в сравнении с непривлекательной Макфарлан эта девица стоит внимания.
Лео хватила холодная ярость.
— Эбби Макфарлан прекрасный врач.
— Конечно прекрасный, но вы должны согласиться, что как женщина она не бог весть что.
Лео с трудом сумел побороть желание вцепиться нахалу в глотку.
— В следующий раз посмотрите в ее глаза, а потом попробуйте назвать ее простушкой.
— Приятель, вы меня удивляете. — Он одарил Лео усмешкой. — В женщине меня интересует отнюдь не душа.
Лео переполняло отвращение. Вне сомнения, он никогда не относился к женщине до такой степени приземленно, но ему вспомнились слова отца.
«И красивых женщин, которые ложатся с тобой в постель, но не завладевают твоим сердцем».
Лео допил кофе.
— Возвращаемся в операционную.
Анестезиолог поднялся:
— Какого черта вы составили такой плотный график операций?
Лео процедил сквозь зубы:
— Мне нравится много работать.
— Мы будем торчать в больнице до самой ночи, — проворчал анестезиолог.
— Именно на это я и рассчитывал, — ответил Лео.
Эбби уставилась в никуда. Тридцать часов прошло с тех пор, как она увидела две синие линии на тестовой полоске на беременность. С этого момента везде, куда бы она ни посмотрела, ей виделись две синие линии.
Беременность. Ребенок. Материнство.
Это была одновременно наилучшая и наихудшая новость.
Она прикусила губу. По ее расчетам, она на четвертой неделе беременности. Срок небольшой, но она отлично понимает, что ее жизнь окончательно и бесповоротно изменилась. Будучи врачом, она знала, что следует как можно скорее сходить к гинекологу и удалить внематочную спираль. Решение подобных практических вопросов не составит труда. Будет трудно сообщить Лео о ребенке. Однажды он женился на женщине из ошибочного чувства долга, и это по-прежнему не дает ему покоя.
«Я лишь знаю, что никакие отношения не стоят той боли, какую приносят друг другу муж и жена. Ес ли при этом в семье есть дети, ситуация становится хуже».
Она положила голову на стол. Она любит человека, который не хочет стабильных отношений и детей, и она ждет от него ребенка. Любит человека, который считает, что обязан руководствоваться чувством долга, вне зависимости от того, насколько ему ненавистна эта идея. В какие еще неприятности она может ввязаться?
Эбби выпрямилась. Она не видела Лео со вчерашнего утра и не разговаривала с ним, потому что он скрывался, не желая отмечать годовщину смерти Доминико. Она совсем не удивилась, когда получила от него эсэмэску следующего содержания:
«Задерживаюсь на работе. Обещаю быть завтра вечером. Целую, Лео».
Лео. Ее любимый мужчина. Отец ее ребенка. Звуковой сигнал телефона сообщил о получении эсэмэски. Она посмотрела на экран.
«Будем вместе готовить клецки у тебя дома. Целую, Лео».
Она улыбнулась, и теплое ощущение уюта прогнало все ее тревоги. «Пища нужна не только для голодного живота. Она питает душу». Она поначалу не поняла, что именно имела в виду Мария, произнося эту фразу, но теперь ей все стало ясно. Когда готовишь пищу вместе с любимым человеком или для любимого человека, любовь передается пище.
Лео хочет заниматься готовкой вместе с ней. Лео желает остаться с ней на всю ночь. Он хочет быть с ней. Надежда, которая зародилась в ее душе вчера, как цветочный бутон, быстро распустила лепестки. Захочет ли он остаться с ней навсегда потому, что любит?
Она прикусила губу, на этот раз почувствовав кровь на языке. В ранние утренние часы, пока простыни хранили запах его тела после предыдущей ночи, а в голове Эбби звучал его нежный голос, она позволила себе помечтать о том, что они вместе. Настоящая семья с черноволосым и черноглазым малышом, и они окружены любовью членов семьи Лео. Его семья так не похожа на ее собственную; в семье Лео обожают детей. Ее переполняло желание позвонить ему прямо сейчас и выпалить новость.
Однако Эбби сдержалась. Она хотела все сделать правильно. Сначала она сделает УЗИ и проверит, не вызовет ли внутриматочная спираль серьезных проблем, а потом, имея на руках все факты, переговорит с Лео лицом к лицу.
Итак, она составила план. Самое важное — его придерживаться.
План — единственное, что у нее имеется.
Эбби подняла трубку и набрала номер отделения акушерства и гинекологии больницы в Милдьюре.
— Здравствуйте, это Эбби Макфарлан, врач из больницы Бандарры. Мне нужно срочно попасть на прием к Алистеру Маклину.
Лео не мог найти себе места. Впервые за длительное время он плохо спал ночью, ворочаясь с боку на бок и ловя обрывки снов, в которых Эбби сначала лежала в его объятиях, а в следующую секунду исчезала. Во сне он искал ее повсюду — бежал за ней, звал, — но ее нигде не было. Вздрогнув, он проснулся. Его сердце учащенно колотилось, а в душе было то же беспокойство, что и в первый день приезда в Бандарру. До сегодняшнего утра он даже не осознавал, как ему было спокойно за последние несколько недель.