Планета смертной тени
Шрифт:
– Какое это имеет значение? – Сержант пнул подвернувшийся под ногу камень. – Хочешь, называй меня Исмаилом.
Глава 30. День 31-й
(Новый цикл)
Уурсин проснулся среди ночи. Внезапно. Как будто кто его толкнул. Накрывшись одеялом, он лежал молча и неподвижно, на спине, всматриваясь в темноту и пытаясь справиться с придавившим его к кровати страхом, невесть откуда явившимся, непонятным и не поддающимся объяснению.
Пошло время – минута? час? –
Уурсин сделал глубокий, судорожный вдох и провел влажной ладонью по горячему лбу.
Может быть, он заболел?
Уурсин слышал, что люди, случается, болеют. Но сам он прежде не знал, что это такое. Что могло случиться с его организмом, чтобы он вдруг начал вести себя неподобающим образом?
Биохимия, анатомия, физиология…
Уурсин мысленно перечислял научные и околонаучные дисциплины, придуманные людьми для того, чтобы знать, как бороться с собственной немощью.
Гигиена, фармакопея, геронтология…
Такое впечатление, что единственной целью, которую видело перед собой человечество, была способность продлевать собственную жизнь до бесконечности. Любыми средствами и любой ценой.
Гирудотерапия, акупрессура, биоэнерготерапия, кибертерапия…
Они все время ищут не там. Смотрят по сторонам, в то время как простой ответ на все вопросы лежит прямо перед ними. Нужно только научиться видеть.
Как просто. И как невообразимо сложно для того, кто не понимает, о чем идет речь.
Любопытно, а что бы они стали делать, если бы смогли обрести истинное бессмертие? К чему бы тогда устремился их разум? Чего бы востребовали их чувства?..
Люди сами не знают себе цену?..
Или – не понимают, куда идут?..
Уурсин откинул одеяло, сел на кровати и ногами нашарил на полу тапочки. Уютные, теплые. И совершенно ненужные. Свет включать он не стал, потому что помнил расположение каждого предмета в своем номере. Уурсин поднялся на ноги, взял со спинки стула халат и накинул его на плечи. Неслышно ступая, он дошел до двери и чуть приоткрыл ее. Узкая полоска яркого света из коридора распорола темноту. Уурсин подождал несколько секунд, чтобы глаза привыкли к свету, и вышел в коридор. Аккуратно прикрыв за собой дверь, он прошел по зеленой дорожке с густым синтетическим ворсом, остановился возле третьей двери, расположенной по той же стороне, что и его комната, и негромко постучал. Не получив ответа, уурсин постучал еще раз, настойчивее и громче. Спустя примерно полминуты в номере послышался приглушенная возня. Темная полоска под дверью сделалась светлой.
– Кто там? – Хриплый спросонья голос Александра.
– Это я, – негромко ответил уурсин.
Щелкнул замок, дверь открылась, и гость смог узреть заспанное и недовольное лицо хозяина, облаченного в такой же, как и на нем, темно-синий гостиничный халат.
– Что случилось?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Сейчас?
– Да.
– Именно сейчас?
– Да.
Александр потер согнутым пальцем не до конца открывшийся глаз.
– Сколько
– Не знаю.
Александр глянул в глубь номера, нашел взглядом часы.
– Начало пятого.
– Это ни о чем мне не говорит.
– Догадываюсь, – криво усмехнулся Александр. – Времени не существует… Однако некоторые люди хотят спать.
– Извини, что потревожил… Но мне действительно очень надо поговорить.
– Ладно. – Александр распахнул дверь и сделал приглашающий жест рукой. – Заходи… Кофе будешь?
– Нет.
– А я выпью.
Закрыв за гостем дверь, Александр щелкнул клавишей кофеварки.
Уурсин сел на стул, не занятый вещами хозяина.
– И что же привело тебя ко мне в столь поздний… а может быть, в столь ранний час?
Александр взял наполненную кофе чашку и сел на край незастеленной кровати.
– Кто я?
Александр сделал глоток кофе и задумчиво посмотрел в черную, бездонную глубину чашки, что держал в руке.
– Интересный вопрос. Я бы даже сказал, философский.
– Никакой философии! – резко взмахнул рукой уурсин. – Скажи мне, кто я такой?
Александр еще глотнул кофе. В голове не просветлело. Он все еще не мог понять, чего хочет от него ночной гость.
– Ты уурсин. Сын вождя. Тебя зовут Ут-Ташан… Этого достаточно?
Лицо Ут-Ташана сделалось чуть менее напряженным.
– Можно мне тоже кофе?
– Конечно.
Александр встал и подошел к кофеварке.
– С сахаром?
– Да.
Судорин включил кофеварку, подождал, когда чашка наполнится, и передал ее уурсину.
– Так все же что случилось?
– Понимаешь… – даже не попробовав кофе, уурсин поставил чашку на стол. – Я проснулся и вдруг понял, что не знаю, кто я такой.
– Ну, такое порой случается во сне.
– Это был не сон! Я точно знал, где я нахожусь, помнил все, что со мной произошло. Но я вдруг почувствовал сомнение в том, что я – это на самом деле я.
Александр сосредоточенно наморщил лоб и одним глотком допил остававшийся в чашке кофе. В голове все еще было туманно.
– Прости, но я не очень ясно понимаю, о чем ты говоришь. Тебе приснился плохой сон? Или тебя мучают дурные предчувствия?
– Это не сон и не предчувствие. Я понял, что произошло. И у меня появилось сомнение в том, что я действительно тот, кем себя считаю. То, кем мы себя чувствуем, как себя ведем, во многом зависит от окружающей обстановки. Я уже не тот уурсин, сын вождя, каким был дома. Я изменился. Стал другим.
– И это тебя пугает?
– Нет. – Уурсин взял кружку с подостывшим кофе и разом отпил половину. – Меня пугает другое. Если я сам не знаю, кто я такой, как я могу знать, что я здесь делаю?
– Глубоко копаешь, – напряженно усмехнулся Александр.
В пять утра рассуждать о смысле жизни – удовольствие так себе. Очень ниже среднего.
– Если хочешь знать, что я думаю по этому поводу…
– Не хочу.
Александр растерянно провел ладонью по лысой голове.
– Тогда зачем пришел?