Планета смертной тени
Шрифт:
– Не знаю, чья, но стрелял в сержанта точно уурсин, – уверенно заявил Дик-25. – Он в пристройке у стены прятался.
Очень хорошо, отметил про себя док. Мелкие несостыковки не выбивают Двадцать Пятого из колеи. Значит, можно продолжать.
– Выходит, сам ты в поселке аборигенов не был?
– Нет.
– Почему? Тебе не было интересно?
– Не знаю… Может быть… – Дик-25 замялся.
– В чем дело, Двадцать Пятый?
– Я бы не пошел, даже если бы меня туда позвали.
– Почему?
– Шаман уурсинов возвращает всем имена и старые воспоминания. А у меня их нет. Нет
– Ты в этом уверен?
– Да.
– Уверен?
– Конечно.
– Почему?
– Потому что меня вообще нет.
– Замечательно! – откинувшись на спинку стула, расхохотался сержант. – С нами остался единственный колонист, да и тот абсолютный псих!
Дик-25 даже не глянул в его сторону.
– Прошу вас, сержант, – натянуто улыбнувшись, процедил сквозь зубы врач. – Вы уверены в том, что вас нет? – снова обратился он к колонисту.
– А вы в этом сомневаетесь? – Дик-25 отпасовал вопрос доку с каменным лицом. Как будто ни секунды не сомневался в ответе.
– Что скажешь, док? – насмешливо посмотрел на врача сержант. – Быть может, Дик прав?
Врач поднял указательный палец.
– Что вы имеете в виду, когда говорите, что вас нет?
– Не знаю, – равнодушно пожал плечами Дик-25. – Наверное, что говорю, то и имею.
– Хорошо. – Док похлопал себя по затылку. – Когда вы говорите, что вас нет, вы подразумеваете, что вас никогда не было?
– Нет, когда-то я, конечно, был… Только я этого не помню.
– И когда же вас не стало? – зашел с другого конца врач.
– Точно не могу сказать, – угрюмо покачал головой Дик-25. – Но, сколько я себя помню, меня не было.
Интерес к беседе врача с колонистом проявлял только сержант. У него были на то свои причины. Он знал, что, когда их отсюда вытащат, ему придется отвечать за все, что произошло. По полной программе. Он будет писать рапорты и докладные, его станут гонять по начальственным кабинетам, возможно, кто-то из командования захочет переговорить с ним с глазу на глаз, чтобы услышать то, о чем невозможно говорить на людях и нельзя доверить мемористику. И не только звание его, но и вся дальнейшая судьба, а, может, и сама жизнь будет висеть на волоске. Чтобы выйти из этой передряги с минимальными потерями, он уже сейчас должен постараться найти ответы на все вопросы, которые ему могут быть заданы. И даже на те, которые, скорее всего, никому никогда не придут в голову. Поэтому он был внимателен ко всем деталям. Несмотря на то, что док, по его мнению, занимался ерундой, а колонист нес полный бред. Пилот, откинувшись на спинку стула и запрокинув голову, тупо пялился в потолок. Выражение лица у него было такое скучное, что, казалось, он вот-вот заснет. Или проблюется. Солдат достал из кармана мобильный коммуникатор. Связи не было, но только сегодня утром он скачал у приятеля пару свеженьких порножурналов, да и игру «Первый удар» он все еще не прошел до конца.
– Вы не осознаете себя как личность? Или вы считаете, что не существуете в физическом плане?
Дик-25 с надеждой посмотрел на сержанта.
– Господин сержант, простите, но я не понимаю, чего он от меня хочет?
– Я тоже, – усмехнулся сержант.
– Послушайте меня, Двадцать Пятый. У вас есть тело, – врач протянул руку и коснулся запястья колониста. – Вы можете его потрогать. У вас есть мозг, и вы можете мыслить. Почему же вы говорите, что не существуете?
– Потому что это так, – колонисту стал надоедать разговор с человеком, который не хотел его понимать.
– Тогда скажите мне, что в вашем понимании есть существование?
– Боюсь, господин доктор, образование не позволяет мне ответить на ваш вопрос.
– А, так значит, у вас есть образование!
– О чем вы, господин доктор, – едва заметно усмехнулся Дик-25. – Если меня самого нет, какое у меня может быть образование?
– Вот как. – Врач озадаченно прикусил губу.
Откуда-то у него возникло чувство, что колонист подсмеивается над ним. Хотя на самом деле такого не могло быть. Или все же могло?..
– Давайте поговорим о другом.
– Давайте, – оживился Дик-25. – Я вот тут намедни о погоде думал…
– Нет! – поднял руку врач. – О погоде мы поговорим в другой раз.
– Тогда о чем? – искренне удивился Дик-25.
– Скажите, кто-нибудь еще, кроме вас, видел в поселке дикаря?
– Уурсина?
– Да.
– Конечно. Все видели.
– Так же, как Святого Норбита?
– Ну, так Святого Норбита на самом деле не было.
– Разве? Все мне про него рассказывали.
– Не было, господин доктор. – Дик-25 улыбнулся чуть лукаво. – Вы уж извините, но мы его придумали.
– Зачем?
– Не знаю… – Кожа на лбу колониста собралась в морщины. – Или – не помню…
– Или ты доку голову морочишь! – не выдержав, вставил сержант.
– Нет, – испуганно подался в сторону Дик-25. – Что вы, господин сержант! Я правда не помню…
– Почему же ты так уверенно говоришь, что Святой Норбит – выдумка?
– Потому что я его никогда не видел. И никто не видел… Кто-то всем нам про него рассказывал. Такое, да, было. Но самого Норбита – не было. Уж вы мне поверьте, господин сержант.
– А с чего мне тебе верить? – презрительно хмыкнул военный.
Щеки Дика-25 обиженно обвисли.
– Я же остался…
– Да? А, может, это твои дружки-подельнички тебя кинули?
– Нет, я сам так решил!
– С чего вдруг?
– Я испугался.
– Чего?
– Того, что меня снова обманут.
– Тебя часто обманывали?
– Сама жизнь – всего лишь обман. Грандиозный обман.
– Обоснуй.
– Жизнь каждого из нас ничего не значит, потому что сами мы ничего не решаем. Все заранее предопределено и выстроено в точную, хорошо продуманную схему. Все в этом мире происходит лишь по воле Лабиринта.
– Выходит, мы – исполнители воли Лабиринта.
– Волю Лабиринта исполняют транги. А мы – марионетки, дергающие конечностями, когда транги тянут за нитки.
– Потрясающе! – Врач откинулся на спинку стула и обхватил себя за плечи. – Невероятно! – заметив устремленный на него взгляд сержанта, док пояснил причину своих восторгов. – Они создали на удивление ясную, конкретную и в целом непротиворечивую картину мира, смешав для этого религиозно-мистические воззрения и давно уже ставшую неотъемлемой частью нашей повседневной жизни технократическую составляющую.