Платиновый мальчик

Удальцова Таисия

Тамара отрицательно замотала головой, не соглашаясь с сестрой, а потом ткнула пальцем в кота и едва слышно пробормотала:

—Вот он знает…

Лелька попыталась сесть, но Тамара испуганно запротестовала, и Лелька сдалась. Махнула рукой и потребовала:

—Тогда сама сядь поближе. Вот так, чтобы я твои глаза видела. И перестань реветь, не маленькая!

Тамара зашмыгала носом, Лелька протянула ей лежащее рядом полотенце и велела привести лицо в порядок. Потом легко дотронулась до Тамариной руки и сказала:

—Я знаю,

что ты вчера рассказала все Игорю, не беспокойся.

—Не беспокойся?—потрясенно прошептала Тамара.

—Ну да. Ничего страшного. Я удивилась бы, промолчи ты.

—Почему?

—Ну…—Лелька попыталась улыбнуться, но не смогла, саднило разбитые губы. Поэтому она сжала тонкие пальцы младшей сестры и нежно напомнила:—Ты была очарована, это понятно. Он очень красив.

—Он вор,—взволнованно воскликнула Тамара.—Он едва не убил тебя! Я его ненавижу!

Она вскочила и кругами забегала по крошечной спальне, натыкаясь на стены. Слезы снова застилали глаза, а кулаки сжимались от злости и горя: Игорь обманул ее доверие, предал ее, впрочем, так ей и надо, она тоже предательница, что бы там Лелька ни говорила…

Лишь через несколько минут Тамару насторожила странная тишина. Лелька не успокаивала младшую сестру и не утешала, что было бы естественно для нее, она просто молчала. И Лелькин странный кот перестал шипеть, а лег и прикрыл глаза, будто заснул.

Тамара побледнела, ей вдруг показалось, что Лелька потеряла сознание. Девушка бросилась к постели, в ее голове стучало: пока она носилась тут со своими дурацкими истериками, ее сестра умирала от боли!

Позвать на помощь Тамара не успела, потому что увидела — левый глаз сестры по-прежнему открыт. Вот только цвет его изменился и веселые искры пропали. Радужка потемнела, стала почти фиолетовой, а зрачок неподвижно застыл. Лелька словно ушла в себя.

—Тебе больно, мне сбегать за Сергеем или вызвать врача?—в панике прошептала Тамара.

—Нет, это не поможет,—вяло отозвалась Лелька.

Она посмотрела на сестру, и Тамара потрясенно поняла: в Лелькином взгляде вместо обычной иронии и смеха была горечь. И разочарование.

Тамара опустила голову, она вдруг подумала: Лелька может сказать что угодно, но в душе не простит ее. Ведь по Тамариной вине она едва не погибла. Из-за глупой болтовни!

—Почему ты решила, что Игорь вор?—неожиданно спросила Лелька.

Тамара пожала плечами и убито пробормотала:

—Какая разница?

—Никакой,—согласилась Лелька.—Потому что он ни при чем.

Тамара продолжала тупо смотреть в пол, до нее никак не доходило сказанное, и Лелька сердито воскликнула:

—Да очнись ты! Говорю же — крал не Воскресенский!

Тамара вздрогнула, недоверчиво покачала головой и напомнила:

—А золотистый «Мерседес»?

—Его,—кивнула Лелька.—Только за рулем был не Игорь.

—Умный,— с ненавистью протянула Тамара.—Не захотел пачкаться. Киллера нанял.

—Да ты совсем с ума сошла,—раздраженно прошипела Лелька.—Машину угнали!

—И он так говорит,—буркнула Тамара.—Даже в милицию сообщил, чтобы с себя подозрения снять…

Последнюю фразу Тамара произнесла едва слышным шепотом. Глаза ее округлились, она с ужасом смотрела на старшую сестру. Лелька грустно сказала:

—Наконец до тебя дошло. Игорь чист, как стеклышко. Не считая глупого звонка по телефону…

—Какого звонка?—непонимающе пролепетала Тамара.

—Я уверена, он после разговора с тобой позвонил своим девчонкам. Сказал, наверное, что они наконец отмучились и дело почти закрыто. Мол, в понедельник все решится, частный детектив даже милицию к ним в отдел пригласила, хочет точку поставить. Ведь он именно так тебя понял?

Тамара сидела с открытым ртом, не в силах даже кивнуть, и Лелька грустно констатировала:

—Так. А ты…

Тамара громко икнула и проскрипела:

—Значит, он не вор?

—Нет.

—И не убийца?

—Не сходи с ума!

Тамара взлохматила волосы, на ее лицо медленно возвращались краски, она с тяжелым вздохом сказала:

—Уже сошла.

—Даже так?

—Ну да. Я же ему в глаза заявила, что он вор. И посоветовала убираться из города. Пока не оказался за решеткой.

—А он?

—Сказал, что против него нет улик и он остается.

—Значит, спорить не стал?

—Зачем?—печально отозвалась Тамара.—Я бы все равно не поверила.

Сестры долго молчали, потом Лелька задумчиво протянула:

—Я думала, ты в него немного влюблена…

—Я тоже так думала.

—А сейчас?

Тамара пожала плечами, она не знала. Только понимала: ей не хочется видеть Игоря. Совсем. Потому что собственное предательство труднее всего простить тем, кого предал.

Неожиданно для себя она подумала: «Никому бы не поверила, что украл Лешка Сазонов». Даже если бы Тамаре предъявили неопровержимые доказательства, она бы сказала — они сфальсифицированы. А ведь Лешка и мизинца Игорева не стоит, почему так? Еще вчера она не хотела слушать Сазонова и сегодня была уверена: Воскресенский ни при чем, а после звонка…

Тамара встряхнула головой, прогоняя дурацкие мысли. Все равно уже ничего не изменишь. Игорь для нее навсегда потерян. Ну и ладно. Он… он слишком красив! И не очень-то добр. А она — свинюшка.

 Тамара села поближе к сестре, чтобы хорошо видеть ее единственный открытый глаз, и недоверчиво спросила:

—А кто тогда вор?

Лелька похлопала ее по руке и насмешливо буркнула:

—Напряги извилины, малышка! Я ведь только что все сказала. Лишь имени не назвала.

—Сказала?

—Конечно.

Тамара сдвинула брови, пытаясь вспомнить, что же такого интересного сказала Лелька, но надолго ее не хватило. Она сердито воскликнула:

—Не морочь мне голову, ты ничего не говорила! О воре, во всяком случае, точно.