Плато чёрного спелеолога
Шрифт:
— Как не знать, пять лет службу у меня исправно нёс, — краснеет от злости бывший босс.
— Не завидуй, это грех, — ласково произносит Идар. — Ничего личного, — добавляет он, — просто ты слабым оказался, а здесь такими быть нельзя, — унижает он его.
Дмитрий Леонидович с ненавистью глянул на Виктора, словно он виновник во всём этом, хлестнул по воздуху плёткой: — Пойдём, гость, — ехидно говорит он и перехватывает верёвку.
— Тебе женщину на ночь дать? — вдогонку предлагает Идар.
— Обойдусь, — скривился Виктор.
— Зря. Тут Эльза мается. Ах да, забыл,
Неприятно саднит разбитый подбородок, болят рёбра и отбитые внутренние органы, а Дмитрий Леонидович зло тянет за верёвку, сознательно причиняя Виктору немалые страдания. Но Виктор относится к этому философски, этот человек сейчас взвинчен, пожалеть его только можно, ещё неизвестно, кто в лучшем положении он или Дима. Быть управляющим крупной компании и так низко пасть без шансов подняться, Идар уж постарается этого не допустить. Хотя, впору себя пожалеть, будущее расплывчатое.
Виктор взглядом лихорадочно шарит по сторонам, но с огорчением понимает, бежать с закрытого неприступными скалами участка нереально, да и любопытных глаз много.
— Надеюсь, ты недолго будешь в гостях у Идара, — Дмитрий подводит к скале, где чернеет углубление, перегороженное деревянными щитами, брёвнами, каменными глыбами и свистом подзывает одного из своих бывших охранников.
— Так это и есть ваша самая лучшая гостиниц? — хмыкает Виктор.
— Моя мечта её расширить… гости сейчас прибывают… особенно ретивых здесь помещаем. Кстати, для сведения, бежать и не думай, впереди обрыв и сразу море, туда мы скидываем остатки от еды, так что акул там развелось во множестве, да и косатки, иногда, подходят, а я заметил, они не любят людей.
— Конечно, стрелять по ним из пистолета, кому понравится, — с иронией произносит Виктор.
— Голод начался, вот и попробовали одну подстрелить.
— Глупо. Их из пулемёта не убить.
— В тот момент некогда было думать о таких мелочах, одна из косаток почти к самому берегу подошла. Идар хотел ей в мозг попасть, но только разозлил. Теперь в море за рыбой проблема выходить, они любой плот разбивают.
— Зря вы с этими животными поссорились.
— Чему быть, тому не миновать, — Дима в раздумье хлопает плёткой по своей ноге. — А скажи, почему к тебе такой интерес? При первой встречи, ты не произвёл на меня должного впечатления, рассмешил с этими огрызками. Что Идар от тебя хочет?
Виктор на некоторое время задумывается, вглядывается в глаза Дмитрию и видит в них жадный интерес вперемешку с взглядом побитой собаки. А ведь он всей душой ненавидит Идара, может, использовать сей шанс?
— Чего мы топчемся на пороге? — многозначительно произносит Виктор.
— Да, действительно, — Дима глянул на стоящего рядом охранника, — Сан Саныч, смотри, чтобы он не убежал, не то с нас обоих шкуру снимут.
— Она у меня слишком жёсткая, — хохотнул охранник.
— Не для Идара, ты ведь знаешь, — Дима вталкивает Виктора в грот, тащит к высохшему пещерному органу, привязывает к каменному наросту. — Ты что-то хотел мне сказать?
— Предложить.
— Даже
— Я хочу предложить вернуть тебе свой бывший статус.
— Каким образом? Застрелить Идара? — усмехается Дима.
— Тоже решение, — серьёзно произносит Виктор.
— Шутки шутишь? — холодно глянул на него бывший управляющей крупной компании.
— Он тебя за шута держит, видно невооружённым глазом.
— Это ты зря говоришь, — с угрозой расправляет плеть Дима.
— Не торопись, если я с тобой сейчас не договорюсь, у тебя будет время опробовать плётку на моей спине.
— Я не собираюсь с тобой договариваться, — Дима оглядывается через плечо, охранник возится у входа и он достаточно далеко, чтобы слышать разговор, — но ради интереса, я готов выслушать твоё предложение.
— У меня тоже имеется АКМ и пара почти полных магазинов.
— А, теперь понятно, почему с тобой цацкается Идар.
— Я хочу заключить с тобой сделку. Ты меня отпускаешь, а я тебе отдаю АКМ.
Дима почти с радостью качает головой: — Ты меня за полного лоха держишь? Твоё предложение отдаёт тухлятиной, нельзя же так грубо, я ведь не в том возрасте, чтобы верить на слово. Даже если ты искренен в своём обещании и передашь мне автомат, хотя я уверен, ты блефуешь, я и с ним не полезу на Идара, он профи.
— Я тебе помогу…
— Пошёл ты! — Дима зло сплёвывает и неожиданно с размаху бьёт плетью, рассекая Виктору руки до крови: — Это тебе за утраченную выгоду. Ни воду, ни еду тебе сегодня не принесут, — напоследок говорит он и уходит.
— Облом, — сам себе говорит Виктор, — что ж, будем искать другой путь.
К уродливой двери с грохотом придвинули камень. Виктор пытается вывернуть связанные руки из-за спины, но растяжки не хватает, то, что он не раз видел во многих фильмах, не прокатывает. В щель между досками, словно в смотровое окошко камеры, заглядывает Сан Саныч и спокойно произносит: — Узлы надёжные, причем самозатягивающиеся, чем больше дёргаешься, тем сильнее стягиваются. Ты аккуратнее, иначе кровь по венам перестанет циркулировать, — заботится он.
— Спасибо Сан Саныч, — Виктор как червяк заползает спиной на стенку, прислоняется и переводит дух, возня с верёвками его вконец доконала. — А ты из бывших спортсменов? — отдуваясь, спрашивает он.
— Как сказать, — спокойно отвечает Сан Саныч, — если брать большой спорт, то из бывших. А так, всё ещё продолжаю заниматься спортом, среди ветеранов — чемпион Европы.
— Здорово, — хвалит его Виктор. — Тогда мне и вовсе не понятно, почему такой заслуженный человек в обычных охранниках?
— Мне уже за пятьдесят, куда такого старпёра как я возьмут, — со смешком отвечает он.
— Но выглядишь на сорок, — неумело льстит Виктор.
— Это внешне, а внутри уже мотор барахлит, — охотно принимает лесть Сан Саныч.
— Работа нравится? — осторожно спрашивает Виктор.
— Так не привыкать, — радостно отвечает он, — в девяностых рекетом занимался. Тогда времена были лихие и я был ещё тот бычок, молодой, с перспективой. Жаль ушло то время, а было так интересно, — взгрустнул охранник.