Платон и Дарья
Шрифт:
– Бог даст – увидимся! – беззвучно прошептала Дарья.
Ветер принес от церкви приглушенный голос Прохора Селенина:
– Никифор, сходим к Чернавиным, хочу сосватать Дарью за своего сына.
– Да ты что с ума сошел! – раздраженно бросил Никифор – Поздно ты спохватился. Ее сердце занято другим. Она уже Платона полюбила. Это весь хутор знает.
– Но Дарье сватов никто не присылал, – вкрадчиво обмолвился Прохор.
– Не пойду и тебе не советую, – донес ветер ответ Шутемова.
Дарья, улыбнувшись, сложила письмо, пахнущее лекарствами, и убрала его в карман. Платон ей действительно нравился. Он был стройным, широкоплечим, с русыми волосами
Вдруг девушка услышала чьи-то приближающиеся шаги. Она обернулась на шум шагов и увидела подходящего сына местного купца Банникова. Федор остановился вблизи.
– Мы сегодня покидаем хутор. Отец просит, чтобы вы забрали в школу книги из нашего дома.
– Передай, что я сейчас приду с ребятами, – с живостью ответила Дарья.
Девушка собрала детей и вместе с ними пришла к двухэтажному дому купца с колоннами и с парадным крыльцом на церковную площадь. Во дворе стояли три груженые разным скарбом подводы, две пролетки и немногочисленные жители хутора. Анисим, встретив Дарью на крыльце, шутливо поклонился:
– Проходите в дом.
На первом этаже стояли два больших шкафа для книг. На позлащенных переплетах играло солнце, пахло книжной затхлостью.
Купец густо пробасил:
– Забирай, Дарья, книги. Для них не нашлось места на телеге. Пусть их дети читают
Дарья взглянула и обомлела – она таких книг в глаза не видела. Даже ничего не понимающий в этом человек сразу бы понял, что это достаточно дорогие книги, потому что все они были в добротном переплете. Каких только книг тут не было. В одном шкафу стояли: Пушкин, Толстой, Лермонтов, Ломоносов, Тургенев, Давыдов. В другом шкафу расположились: Жуковский, Баратынский, Соллогуб, Гончаров, Полежаев. И многие другие русские поэты, и писатели, которых Дарья не успела отметить.
– Спасибо вам, Анисим Гаврилович, за книги. Дети очень будут рады: школа не имеет своей библиотеки. Будем рады снова увидеть вас в хуторе. Счастливого вам пути, – сказала Дарья.
– Спасибо, Дарья! Бог даст – увидимся, – в голосе купца прозвучала робкая надежда.
Дети радостно понесли книги в школу. Семья купца, уселась на гужевой транспорт. Анисим начал выводить подводы со двора.
Жители разноголосо закричали:
– Прощай, Анисим.
– Скатертью дорога! Пускай убирается ко всем чертям!
– Куда бежит если вся Россия в огне.
Короткий обоз вышел за хутор. За телегами потянулся шлейф пыли. Вскоре они пропали из виду. Толпа с шумом и говором хлынула со двора. Люди разошлись по хатам, и хутор затих, будто перед бурей.
Когда Дарья пришла домой, то она увидела, что кошка Лиска с черно-белой шерстью держит в своей пасти серого воробья. Девушка мгновенно подскочила к ней, освободила маленькую птичку из ее острых зубов и выпустила воробья в полураскрытое окно, откуда врывался в ее комнату свежий, чистый воздух. Счастливый воробей, сделал круг перед окном, что-то радостно прочирикал и улетел в растревоженный мир.
– Передай Платону, что я его очень жду! – прошептала вслед спасенной птичке Дарья.
Она вытащила благословенное письмо, поцеловала и снова прочитав, прижала к груди. Внутри нее все ликовало. Скоро они с Платоном будут вместе.
Ее ни разу не целованные губы, страстно прошептали:
– Приезжай скорей, казак! Я очень жду тебя!
Вечером она пришла на утес и долго смотрела в речную воду и на покрытые лесом берега. Ей так захотелось увидеть своего казака, что она неожиданно заплакала.
– Хоть бы разочек его увидеть! – заломила в тоске руки девушка.
Глубокое чувство день ото дня все сильнее и сильнее захватывало душу девушки. Еще недавно она была совершенно спокойна. С сегодняшнего же дня девушка уже не могла обходиться без него ни одного часа. Теперь она отчетливо знала, что любила только одного казака. Отныне Дарья каждый день засыпала, а утром просыпалась с одним и тем же именем на губах. И это имя было Платон.
***
Перелыгины и Чернавины уже давно приготовились к венчанию Платона и Дарьи. Они хотели справить такую пышную свадьбу, чтобы о ней в хуторе потом долго толковали. В свадебных хлопотах родители Платона и Дарьи даже крепко подружились. Но от Платона долго не поступало никаких известей, поэтому неотступная тревога начала терзать сердце Дарьи. Каждый день девушка выезжала на дорогу и, бросив поводья на холку лошади, из-под ладони всматривалась вдаль. Вот и сегодня Дарья Чернавина отправилась на дорогу и, выехав на самый длинный участок дороги, спрыгнула с лошади. Девушка пустила ее пастись, присела на придорожный камень и, заслонив ладонью глаза от солнца и сильного ветра, стала безотрывно смотреть в конец дороги. Прошло полдня, но на дороге не появилось ни одного человека.
– “Где же ты, Платон? Я жду не дождусь тебя”, – тихий вздох тронул губы Дарьи.
По телу девушки пробежала мелкая дрожь. На переносице и возле глаз, обведенными густыми тенями, собрались тоненькие морщинки. На красивом лице Дарьи возникла неизбывная печаль. Казачка, тоскуя и днем, и ночью, лила горькие слезы. Целыми днями Дарья предавалась думам о Платоне, и редкую ночь казак не являлся к ней во сне. Казачка берегла свои мысли о любимом казаке как святыню. Какая-то неизвестная тоска поселилась в ее душе. С некоторых пор она стала сдержанной и молчаливой. Скука и печаль полностью завладели девушкой. Не приносили успокоения ни посещение церкви, ни приходившие скоротать время подруги. Дарья не охотно поддерживала их веселые разговоры. Горькие мысли совсем утомили девушку. Ими она не хотела делиться даже со своими верными подругами. Дарье недоставало ее любимого казака. Без него ей было как-то скучно и невесело. Она не находила себе места. Как рыба без воды, так и Дарья не могла жить без своего любимого казака. Она просто изнывала в одиночестве. Девушка бралась за любую работу, лишь бы отойти от печали и невеселых мыслей. Дарья всеми силами пыталась исцелиться от тоски и тревоги, но они так рвали ее душу, что даже домашняя работа не отвлекала от тоскливых дум. От них в голове девушки туманилось, а сердце как будто кипятком обливалось. Исстрадались и мать с отцом, видя, как словно свеча тает их дочь.
“Что поделалось с ее любимым казаком?? Почему его до сих пор нет? Быть или не быть ей его невестой? Неужели разлюбил свою казачку? Иль завел себе новую зазнобу?”, – спрашивала сама себя девушка и не находила ответа.
Наступил вечер, на землю опустился сумрак. Расползшийся туман, запутался в зеленой траве. Дарья опять возвращалась в хутор ни с чем. Она ехала, не управляя лошадью. Совсем неожиданно Марта свернула к утесу.
– Ты куда, Марта? Впрочем, давай заедем.
Когда лошадь пришла на берег, Дарья соскочила на землю, подошла к краю обрыва, поглядела вниз, и ей стало страшно. Высота была такой, что можно разбиться насмерть.