Плазмоиды
Шрифт:
Погранцы остановили свои снегоходы метрах в пяти от потерпевшей аварию машины врага. Один из них без особых раздумий пальнул одиночным по широкой спине хозяина кафе.
Эхо от выстрела долгими отзвуками разнеслось по зимнему лесу.
То ли вояка промахнулся, то ли он все-таки не хотел попасть в человека, но пуля прошла в полуметре от приходящего в себя Михаила и снесла торчавшее из останков пресловутого снегохода «Рысь» зеркало заднего вида.
Бывший хирург с удивлением обернулся и уставился на гордого погранца, который продолжал держать оружие дымящимся стволом вперед.
– Ну вот. Испортил
Детская обида в его басовитом голосе прозвучала особенно жалостливо и комично.
– Вы арестованы за попытку пересечения государственной границы Украины, – сурово проговорил водитель второго снегохода. Видимо, он был старший по званию. – Медленно поднимите руки вверх и повернитесь спиной.
– Чтоб ты мне пулю в затылок всадил? – нагло бросил Михаил. – Хрен дождешься. Хочешь стрелять – стреляй в лицо.
– Слышь, ты, партизан сраный, – без акцента проговорил один из погранцов, слезая с сиденья, – грабли вверх задери и не вякай, а то я тебя и впрямь тут хлопну.
Максим стряхнул снег с волос, натянул на голову слетевшую шапку и посмотрел на говорившего военного. Его зимний камуфляж, кепка и опущенный стволом вниз автомат были сзади подсвечены дрожащим алым светом.
Долгов поморгал, отгоняя видение. Этого не могло быть, потому что Солнце поднималось совершенно с другой стороны, да и вообще до сих пор находилось за горизонтом. Свечение усилилось, от погранцов на взрыхленный полозьями снег уже упали явственные тени, только вот служивые были так увлечены добычей, что не заметили даже этого…
– Ложитесь, – прошептал Долгов, глядя им за спину.
– Ты чего, совсем оборзел, сука? – опешил командир, поднимая оружие.
– Ложитесь и зарывайтесь в снег, долбохлебы! – заорал Максим, принимаясь инстинктивно отползать назад.
Михаил перекрестился, уставившись на приближающегося плазмоида, и свалился с сиденья.
– Я ведь думал, ты с катушек слетел, Макс, – забормотал он. – Я ведь, ей-богу, до последнего не верил! Етишкина сила!..
Погранцы обернулись разом. Максим не видел их лиц, но мог очень хорошо представить тот животный ужас в расширенных глазах, тот страх перед неведомой стихией, которые возникли в мгновение ока. Один из военных принялся истерично орать и лупить из автомата длинной очередью в приближающееся малиновое марево шара. Пули резко меняли траекторию и с визгом рикошетили в разные стороны расплавленными каплями свинца.
Через три секунды патроны в магазине кончились.
Еще спустя секунду плазмоид стремительно рванулся вперед, раздалось уже знакомое Долгову низкое жужжание, от которого заломило зубы, и четыре погранца превратились в оседающее облачко пыли.
Опьяняюще запахло озоном.
Максим даже не успел толком зажмуриться, как плазмоид поднялся метров на десять ввысь и завис там, переливаясь темно-бордовыми сполохами и освещая полянку мягким розовым светом.
Посреди оплавленного круга, где снег был выжжен до земли, остались стоять два целехоньких снегохода с опознавательными знаками пограничных войск Украины и лежать четыре автомата. Кожаный ремень на одном из них слегка дымился.
– Т-т-твойу-у-у ма-а-ать, – простонал Михаил,
Максим тоже смотрел на плазмоида и медленно офигевал.
Диаметр этого экземпляра был метра два-три – в зависимости от фазы пульсации. В вишнево-антрацитовой глубине виднелись переплетения каких-то перламутровых жилок-червячков, которые постоянно меняли длину и прозрачность. Возле краев шара наблюдалось эфирное мерцание: видимо, там было невообразимое напряжение магнитных или каких-то иных полей.
– Он что, нас убивать не будет? – спросил Михаил и наконец осмысленно взглянул на Долгова.
Максим нервно усмехнулся, чувствуя, как подрагивают уголки губ. Достал из-за шиворота кусок подтаявшего снега, отшвырнул и сказал:
– Вот бы знать.
Около десяти минут они сидели под невозмутимо парящим плазмоидом, перешептываясь и прикидывая, что делать дальше. Долгов, видевший чудовищный погром в Москве собственными глазами, предложил переждать, пока эта тварь уберется, и только потом предпринимать какие-либо действия. Но Михаил резонно заметил, что вскоре они начнут замерзать, а чуть не превратившемуся накануне в ледышку Максиму такой расклад явно не пойдет на пользу.
Вскоре в просвете между деревьями показалось Солнце, и окружающая картина приобрела окончательно фантасмагорический колорит. Негреющие лучи светила, пробивающиеся сквозь голые ветви, и как противовес – алое мерцание плазмоида. Тоже холодное, но грозящее в любой миг обернуться всепоглощающим жаром.
Максим почувствовал, как пальцы на левой руке стали снова неметь от холода, поэтому решился подняться на ноги. Михаил хмуро наблюдал за его действиями.
Долгов медленно встал сначала на колени, задрав голову вверх и не сводя глаз с огненного шара. Плазмоид, похожий на гигантскую губку, сдвинулся немного в сторону и опять безучастно замер, неторопливо сжимаясь и разжимаясь. Тогда Долгов прикрыл на секунду веки, набираясь смелости, шумно выдохнул и встал. Правую ногу тут же пронзила боль, о которой он успел подзабыть. Он сморщился, вытащил из снега портфель, отряхнул его и вызывающе посмотрел на плазмоида.
Тот начисто проигнорировал поступок Максима, продолжая сплетать внутри себя замысловатые узоры из перламутровых жилок.
– Что ж тебе надо, скотина? – со злостью прошипел Долгов, доставая мобильник и проверяя – нет ли связи.
Неожиданно левую руку свело дикой судорогой, и Максим чуть не уронил телефон в снег. Он рывком стащил перчатку и обомлел… Вся кисть до середины предплечья была покрыта корочкой льда.
– Твою мать! Твою мать! Твою мать! – принялся повторять он, тряся конечностью так истово, словно вокруг нее обвилась гадюка.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил Михаил, так и не решаясь подняться.
– Лед! Твою мать! Это уже не в первый раз! Посмотри! Лед!
Максим, увязая в снегу по колено, подобрался к бородатому проводнику и сунул ему под нос мокрую руку. Тот непонимающе уставился на раскрасневшуюся ладонь, покрытую блестящими в красноватом свете плазмоида капельками воды.
– Твою мать!! – заорал Максим, отдергивая руку и с ужасом глядя на нее. – Только сейчас она вся была в корке льда! Черт бы подрал такие штучки!