Пленен и опасен
Шрифт:
— Какие гарантии тебе нужны, принцесса? — спросил он, остановившись у входа.
Эльвин вздрогнула. Оглянулась.
Она полагала, будто сейчас решает его судьбу. Но это не вызывало в ней удовольствия.
Что Эрдану тоже безумно нравилось.
Он насмотрелся, нажрался до отвращения всех этих хозяев, которые обожали выбивать из него непокорность, постоянно напоминать, что ему никогда не вернуть себе ни положение, ни собственную жизнь.
В её глазах мелькнул страх, и тут же загорелись искры. Такие, что захотелось шагнуть. Сжать руками лицо. Впиться губами в губы — потому что это его выбор! А не те девки, которые встречали его пробуждение из стазиса в последние десять лет. Присланные принцем или регентом.
Хмельной напиток эль.
Девушка поднялась, не отводя взгляда.
— Гарантии, что ты не попытаешься меня убить… снова, — произнесла она. — Отыграться за всё, что тебе сделали… в том числе и с моей помощью. Что поможешь Атавии, если… если не удастся договориться с драконами. Что… прежде чем решать судьбу Ниссвила, ты… выяснишь, кто и почему сделал это с ним. С вами обоими.
Эльвин шагнула к нему. Волосы взметнулись, глаза снова вспыхнули. И он понял — понял, о чём она:
— Ты поклянёшься мне, Эрдан?
41
Эльвин
Он стоял — такой сильный, немного мрачный. В янтарных глазах, казалось, разгорались языки пламени. Где-то глубоко за печатями колыхнулась неясная тень, которую я давно ощущала, но всё никак не могла ухватить.
Сердце заколотилось. Я даже не знала, какая эмоция сильнее. Желание дать ему то, чего он так жаждал и всеми возможными силами добивался эти двадцать лет? Избавить от мучений, которых не заслуживает ни один человек?
Или страх. Страх ошибиться, страх, что всё изменится. Навсегда.
Что никогда больше он не посмотрит на меня… так.
Страх узнать, как относится ко мне на самом деле. Когда ничего не сдерживает.
Эрдан протянул руку ладонью вверх, и я подняла свою, машинально формируя руну клятвы.
Почему-то не к месту вспомнилось, что с драконами используют совсем другие клятвенные руны. Даже с человеческими драконами.
Отогнав непрошенные мысли, я направила в неё искорку своей силы. Эрдан послал свою — я отметила, что она уже неплохо восстановилась. Ещё немного, и регенерация заработает, как раньше.
— Клянусь, что когда ты снимешь с меня свои печати, я не попытаюсь тебя убить или отыграться на тебе, Эльвин Тсаандер, постараюсь выяснить всю правду о том, кто сейчас носит имя Ниссвила Оравера, после чего буду решать его судьбу. И не оставлю Атавию на растерзание тварям Бесцветных земель.
Всё, как я сказала. Вроде бы не к чему придраться, но как-то очень легко он пошёл на это. Будто… знал что-то, чего не видела я.
А может, просто слишком хотел поскорее избавиться от печатей?
В конце концов, разве имею я право решать, быть ли другому человеку свободным, или нет? Я сделала всё, что от меня зависело. А дальше…
Дальше остаётся только надеяться, что не станет хуже.
В конце концов, Атавия может договориться о помощи с тем же Арабергом. Да, тогда они узнают, что мы слабы, могут попытаться нас захватить.
Но ведь уже узнали. Тут ничего не изменить.
А остальное… пусть Эрдан сам решает. Разве он этого не заслужил?
— Принимаю, — кивнула я.
Уплотнила руну, и та вспыхнула, выросла между нами горящим колесом, из которого расходились несколько острых спиц.
Одна из них кольнула мою ладонь, вторая — ладонь Эрдана.
Две капли крови скользнули внутрь рисунка, сплетаясь, смешиваясь, впитываясь в руну. Подтверждая силу клятвы.
Несколько тихих, напряжённых мгновений — и она наполнилась магией, приобрела окончательную форму.
А после исчезла, рассыпалась огненными брызгами, оставшись лишь перед нашими внутренними взорами.
Я подняла глаза на Эрдана.
Всё. Теперь он не сможет её нарушить. Даже странно, что не потребовал ничего взамен.
А вдруг… всё-таки сможет? Я ведь всё предусмотрела?
Пробежалась по ней взглядом, силой. Вроде работает.
— Мастер Ферт! — позвал Эрдан, и я огляделась.
Вечерело — это сколько же времени прошло! Казалось, всего ничего!
Мастер Ферт, оказывается, оставил нас. Дал нам пройти таинство клятвы наедине.
Правильно, наверное.
Я вдруг подумала: если мастер не боится, что Эрдан отыграется на нём — то и мне можно не бояться? Или в Ферте слишком сильно чувство вины? Он готов принять наказание?
Теперь внутри Эрдана нетерпеливо подрагивали сгустки магии.
— Ты расскажешь мне всё? — пробормотала я, уже почти жалея, что не внесла этого в клятву. Но чем тогда она была бы лучше печатей? Пусть уж сам решает.
Что бы он ни собрался делать. Человек ведь должен сам контролировать свою жизнь. Принимать решения. Даже ошибочные.
Эрдан не ответил. Лишь сосредоточил силу на своих внутренних печатях, будто никак не мог дождаться, когда же они исчезнут.
Да почему будто? Наверное, и не мог.
В дверях появился Ферт. Улыбнулся, обведя нас взглядом.
— Я рад, что вы смогли договориться, — произнёс. — Ты сядь, сынок. Сложно это, и, может, не за один раз получится. Времени-то вон сколько минуло.
— За один, — почти не разжимая зубов отозвался Эрдан.
Приблизился к соломенному дивану, опустился, не откидываясь на спинку. Подумав, я тоже села на него.
— Ну, давай, Эльвин, — не удержавшись, поторопил Эрдан.
Выдохнув, я постаралась побороть подступившую слабость. Зачем-то нащупала связывающую нас невидимую цепь.