Пленён и опасен
Шрифт:
Но Эрдан уверенно выбрал путь, и я поспешила нагнать его, боясь потерять из виду.
И думала, думала обо всём, что произошло с момента, когда он выдернул меня за цепь.
Для меня это было неожиданно, но он, похоже, давно ко всему подготовился. И, возможно, избавился бы от меня так же, как от мастера Троя, не успей я накинуть вовремя аркан.
Ведь как бы искренне я ни хотела отпустить его, Ниссвил мог бы заставить меня снова активировать печати. Призвать пленника.
Да даже тем же напоминанием про границы.
Эрдан наверняка это понимал.
Но
А если я откажусь идти с ним? Что он сделает?
Он ведь тоже убедился, что печати действуют. Даже руна контроля.
И раз он не может причинить мне вред, значит, главная его цель – не дать мне вернуться к Ниссвилу.
На этом мои рассуждения зашли в тупик. Если я сниму печати, то стану ему не нужна. Тогда тем более логичнее избавиться от меня.
В эту схему не вписывалось только спасение от монстра… Но может, он попросту не знает, как моя смерть скажется на печатях. Вдруг запаяет их ещё сильнее?
Спутник молчал, и я тоже оставила выводы при себе. Только приглядывалась к Пламени.
Он не отдаст его добровольно. А если я попытаюсь закрыть арканом… сделаю только хуже. При следующем нападении он точно избавится от меня.
Глубоко задумавшись, я даже не поняла, каким образом на пути возникла стена. Столь же серая, призрачная, с тёмным провалом пустого окна.
– Пришли, – произнёс Эрдан.
Чуть замедлился, двинулся вдоль неё. Поёжившись, я поспешила за ним. Здесь было ещё страшнее, но кроме опыта Эрдана, у нас ничего не имелось. И если он считает, что ночь лучше провести тут…
Ох. Чувство безопасности улетучилось, уступив место совсем иному. Рядом со мной был хитрый и расчётливый хищник. Я не знала, какую игру он ведёт. Когда притворяется, а когда говорит правду.
Эрдан толкнул дверь, и петли протяжно, пронзительно заскрипели, вызывая мороз по коже.
После шагнул внутрь, и я отшатнулась, увидев, как в нём вспыхивает, собирается Пламя!
Приготовила аркан – но Эрдан не оборачивался. Просто пустил волну по комнате, и там, где его огонь касался стен и предметов, проявлялись краски. Старые, давно выцветшие, они были приятнее глазу, чем вся эта промозглая серость вокруг.
Пламя обогнуло стены, широкую лавку, несколько досок, видимо, бывших когда-то столом. Вторую дверь дальше, вглубь дома. Несколько огромных дыр, в одну из которых пробилась лапа серой, давно уже неживой ели.
И собралось в очаге. В котором почему-то продолжило гореть, даже при полном отсутствии дров, освещая тёплым, человеческим светом комнату.
Вдруг вспомнилось, как я зажигала для него камин – там, в Коричневой гостиной. Улыбнувшись, устало опустилась на лавку.
– К сожалению, есть нечего, принцесса, – сказал Эрдан, сев с другого края.
Я откинулась на стену, но расслабиться не получалось. Мне нужно понять его цели. А ещё…
– Я всё думаю, – произнесла, пытаясь зайти с другой стороны. – Если вот этот ужас – и пойдёт на наши земли? Тебе не жаль людей? Принц говорил, первыми пострадают Ютава, Изань, Табал…
– Ты сейчас пытаешься его оправдать? – мрачно спросил Эрдан.
– Нет. Но что сделал бы на его месте ты?
Янтарные глаза ярко, недобро сверкнули.
– Стал бы драконом! – отрезал он.
Пару мгновений я смотрела на него. Говорить о тайнах принца – не самое правильное… С другой стороны, не такая уж это и тайна. Люди не могут не догадываться.
– У Ниссвила недостаточно силы, – произнесла осторожно.
– С чего бы, интересно? – презрительно фыркнул Эрдан. – Королевские семьи всегда несли больше всего магии, среди них всегда рождалось больше всего фаирпатов. И сыновья всегда становились драконами!
– Что-то произошло, когда он был маленьким. Заговор… из-за чего его сила выгорела. Из-за этого ему так и не призвали дракона.
– Вообще-то фаирпат сам призывает себе дракона.
– Не каждый фаирпат может стать драконом. Драконий дар подразумевает возможность слияния. А Ниссвил… он больше и вовсе не фаирпат.
У него осталось совсем немного ментальной магии и ни капли огненной. Но я не стала говорить этого Эрдану. Не давать же ему в руки козыри против принца.
Эрдан дёрнул уголком рта, будто собирался ответить. Но скривился, прикрыв глаза.
– Это ведь не только с ним такое, – добавила я тихо.
Мы столько раз обсуждали это с Ниссвилом! Он так переживал, что не может вести драконов в бой. Но теперь и некого стало вести!
– Ты ведь знаешь, что драконы перестали откликаться на призыв, – проговорила я, внимательно изучая реакции. Если Эрдана десять лет держали в стазисе, возможно, он действительно не в курсе. – Те, кто приняли вторую ипостась детьми, начали пропадать. Потом более взрослые, те, кто не прошли в детстве первого отбора, но обладали достаточной силой, чтобы попытаться… уходили в Бесцветные земли и тоже не возвращались. Или возвращались ни с чем. Если бы дело было только в принце и его личной трагедии! Но что-то случилось с самими драконами.
Янтарные глаза вспыхнули, глянув на меня так, что я замолчала. Наверное, не нужно было пытаться защищать при нём Ниссвила. Похоже, это его разъярило.
Но добавить я ничего не успела: где-то совсем рядом раздался безумный, душераздирающий крик.
22
Мы с Эрданом вскочили одновременно.
Кричал… не человек. Животное?
Я никогда не слышала такого крика. Но Эрдан, кажется, что-то понял. Метнулся к выходу – и я бросилась за ним.
Серую темень освещал только меч из его Пламени, выхватывал клубы тумана, остатки былых построек, остовы деревьев.
Мы промчались по подобию улицы, справа тенями промелькнул некогда пышный сад. Под ноги выкатился тёмный, пропитанный серой мглой, совершенно неузнаваемый плод.
– Ничего не ешь, – чуть обернувшись, бросил Эрдан.
Передёрнувшись, я лишь перепрыгнула плод. У меня не возникло бы желания его съесть, даже если бы я неделю томилась голодом!
Эрдан завернул за очередной из домов.