Плененная
Шрифт:
Вдруг меня отодвигают и прижимают к стене. Я чувствую замешательство. Там, где было уличное освещение, теперь только тьма. По-моему, он потянул меня в боковую аллею от главной улицы. Слабое освещение доходит слева, со стороны главной улицы. Всплеск паники подкрадывается к груди по мере того, как я осознаю ситуацию, в которой нахожусь. Мое тело напрягается, готовое броситься в бой.
— Все нормально. Я просто хочу поговорить с тобой, — шепчет он в темноте.
Он слишком близко. Мое дыхание становится поверхностным, а старый страх душит горло.
— Лилли, — он касается моего лица, и я вздрагиваю. — Лилли, эй, успокойся. Я бы никогда не навредил тебе.
Его голос мягкий и тихий, когда он нежно поглаживает мою руку. Когда мои глаза привыкают к темноте, я могу разобрать его черты в тусклом свете. Я вижу сочувствие в его глазах, которое я ненавижу, но помимо этого, есть в нем что-то злое и беспощадное. От его успокаивающего тона моя паника медленно отступает, пока я обретаю способность свободно вздохнуть.
— Все нормально, я в порядке, — говорю я пренебрежительно.
Я действительно не хочу, чтобы он видел всех моих демонов прямо сейчас.
— Хорошо, я буду игнорировать все, что только что было. — Он даже не представляет, насколько я ему благодарна за это. — Но скажи мне... почему ты сожалеешь, Лилли?
Он дышит в нескольких сантиметрах от моего лица. Его дыхание опьяняет, и моя прежняя паника сменяется более непристойными инстинктами. Я едва могу видеть его силуэт и, не будучи в состоянии видеть его, мое тело становится слишком чувствительным к его присутствию. Каждое нервное окончание на пределе, в ожидании.
Я делаю глубокий вдох и с трудом сглатываю.
— Я... я не должна была быть столь безрассудной. — Да, этого для него достаточно.
Он смеется.
— Безрассудной? Нет. Ты нравишься мне, Лилли, и я хочу тебя. Мне казалось, я давал понять это довольно ясно.
Он ставит руки по обе стороны от моей головы, прижимая меня к стене, затем наклоняется и скользит губами по моей шее. Я дрожу у стены, и мое сердце бешено ускоряется. Я пытаюсь собрать остатки самообладания и попытаться мыслить здраво.
Я бы хотела разыграться и попотеть с ним, но если же имеется единственное, чего я не хочу, и никогда не буду хотеть, то это стать отметкой на чьем-то столбике у кровати. Мне не нравится, когда мной играют. Мне нравится случайный секс, не поймите меня неправильно, но он, кажется, может зацепить меня так, как никто никогда не мог. И это не хорошо. Мне нужно установить дистанцию между нами. Я пьяна, из-за чего он сильнее на меня воздействует.
— Я тебе не нравлюсь. Ты просто хочешь залезть ко мне в трусики, Тео. — Мне удается придать уверенности собственному голосу, учитывая мое состояние.
— Ну, не стану этого отрицать. Ведь мы оба знаем, что это было бы потрясающе. — Его тон пропитан соблазном.
Я нервно кусаю губы. В этот момент, в его окружении я не доверяю самой себе.
— Мне нужно ехать домой, Тео. Я уверена, в клубе есть достаточно женщин, которые будут безумно счастливы доставить тебе удовольствие.
Я не хотела говорить так резко, хотя я умудрилась сказать все внятно, несмотря на то, что моя голова кружится. Он должен знать, что я не одна из «тех девушек», которых он может ослепить милой улыбкой, и я упаду к его ногам.
Он вздыхает и прижимается ближе ко мне так, что его дыхание щекочет мне ухо. Нежно поглаживая, Тео проводит рукой по моей шее. Я дрожу от его прикосновения.
— Я не хочу кого-нибудь другого. Я хочу тебя, Лилли. Мне нужно находиться в тебе, это чувство убивает меня каждый раз, когда я вижу тебя, — шепчет он соблазнительно.
«Оу, и я бы с удовольствием почувствовала тебя глубоко в себе, но я не признаюсь тебе в этом».
— Я знаю, ты хочешь этого так же сильно, как и я. — Я пялюсь на него в темноте. — Ты просто чертовски упряма, чтобы признать это, — бормочет он себе под нос.
— Ничего себе, ты можешь быть еще большим засранцем, — хмыкаю я.
Тео громко смеется в темноте, что окончательно выводит меня из себя. Он подходит ближе и наклоняет голову, мягко скользя носом вдоль моих губ. Я напряженно пытаюсь не реагировать, но мое сердце выбивает бешеный ритм, и я вздыхаю от безысходности. Он тихо смеется.
— Ты можешь и дальше притворяться и устраивать этот детский сад, Лилли, но твое тело кричит, что ты хочешь этого, — мурлычет он.
Черт побери, конечно, я хочу этого, но я не собираюсь лишаться самоуважения из-за секса. Я уверена, мне гарантирован удивительный многократный оргазм, но это не играет роли.
— Я пьяна. Это не в счет, — спорю я.
Он наклоняется еще ближе и шепчет в мои губы:
— Ты пьяна, но тебе кажется, что я не вижу, как ты смотришь на меня, когда прячешься за своими костюмами и профессиональной этикой. Ты можешь и дальше внешне быть безразличной, но под этой внешностью ты горишь для меня. Могу поспорить, ты представляла меня между своих ног сотней различных способов. Видит Бог, я тоже воображал это.
Его горячее дыхание согревает мои губы, его слова резки, почти агрессивны в своей подаче. Мое тело дрожит и страстно желает его, заставляя разливаться влаге между моих бедер, а ведь он даже не касается меня. Его слова бесят меня и в то же время так возбуждают. Вот черт, я такая пьяная.
— Но я не могу понять, почему ты отказываешь себе, Лилли. Ты дразнишь меня лишь для того, чтобы отвергнуть. Я признаю, это заводит меня, но только сильный мужчина может терпеть так долго. Я умираю, как хочу тебя. Ты хочешь, чтобы я стоял на коленях… Я уже там, моя сладкая, — шепчет он.
Он запускает пальцы в мои волосы, а голос становится хриплым и соблазнительным. Его пальцы сжаты, когда он касается губами моего уха.
— Ты хочешь меня так же, как и я тебя, даже сейчас я уверен, ты уже мокрая для меня.