Пленная птица счастья
Шрифт:
Поцеловал ее дежурно, без страсти. Она разозлилась. Попыталась схватить его за рукав куртки. Но он вывернулся, широко шагнул из комнаты.
– Антон! – звонко крикнула она ему в спину. – Ты какой-то не такой. Что случилось?
– Все в порядке. – Он щелкнул пальцами в ее сторону, криво усмехнулся, едва повернув голову. – Скоро все узнаешь!
– Что узнаю?
Внутри снова сделалось холодно.
– Все узнаешь! Тебя ждет невероятный сюрприз, малышка!
Он хмыкнул. То ли кашлянул, то
Глава 2
– Ростислав Иванович, мне это совершенно не нравится.
Его новая секретарша, которую он все никак не мог уговорить на секс без обязательств, положила перед ним папку с документами.
– Здесь никакого порядка. – Ее тонкий указательный пальчик с аккуратным коротким ноготком уперся в «ы» в слове «документы» на золотом тиснении. – Вам следует поговорить с экономистами – они совершенно бессистемно собирают бумаги в одну стопку. Никакого порядка! Я не могу разобраться в приоритетах их документооборота. И мне кажется, что это делается умышленно.
Догадалась, надо же. Он подавил улыбку, осторожно снял ее пальчик, распахнул папку.
– Так, так, так. Приоритетность, говорите, Сашенька.
Для вида полистал бумаги. Многое здесь вообще не следовало подавать ему на подпись. Макулатура, черновики. Покачал головой. Глянул на нее с теплой улыбкой.
– Вы такая умница, Сашенька. За этими экономистами глаз да глаз, – захлопнул папку, укоризненно покачал головой. И снова Саше: – Такая умница!
– Спасибо, Ростислав Иванович, мне об этом известно.
Пигалица заявила это с совершенно серьезным видом.
– Вот как?
Он удивленно поднял брови, оглядел ладную фигурку с головы до ног, снова посетовал на свою занятость и ее несговорчивость. И повторил:
– Вот как.
– Именно так, Ростислав Иванович. Я с третьего класса побеждала на всех математических олимпиадах. У меня золотая медаль и красный диплом. И в вашей приемной я потому, что желаю сделать карьеру и познать все с азов. А не для того, чтобы стать вашей…
– Моей – кем? – Он нахмурился.
– Любовницей, Ростислав Иванович! – выпалила Сашенька и жутко смутилась. – Простите, пожалуйста.
Он не стал никак реагировать на это смелое заявление, просто шевельнул пальцами – отпустил ее. Стоило ей выйти, как он запустил ей в спину папку с ненужными бумагами. И шепнул: «Тварь».
Сосредоточиться на делах не получалось, и он вызвал к себе зама. Верного друга и помощника Игоря Заботина, с которым вместе крутились в бизнесе уже лет двадцать. Вернее, крутился Игорек, а сам он успешно руководил им и еще десятками таких, как он.
Игорек для начала привычно сунул в дверь голову. Увидел разлетевшиеся бумаги, кожаную папку в углу, с пониманием кивнул. Вошел, плотно прикрыл дверь. И тут же принялся все подбирать. Для начала поднял папку, уложил ее на край овального стола для переговоров. Потом сложил все бумаги, выровнял края. Захлопнул. Прошел к начальственному креслу, сел на ближайший к шефу стул. Хмыкнул с пониманием, сопроводив свое хмыканье выразительным взглядом в сторону двери.
– Что, Ростик, не дает Сашенька? Или я не прав? – спросил с ухмылкой после паузы.
– Не-а. – Ростислав развалился в кресле, поиграл глазами, потом с коротким смешком вспомнил: – Знаешь, что она мне сейчас заявила?
– Что? – Заботин в предвкушении навис над столом, наклонился к шефу. – Что не желает быть твоей любовницей?
– Именно!
Друзья рассмеялись.
– Вот дура! – отсмеявшись, заявил Заботин. – Она в курсе, что такую почетную должность еще нужно заслужить?
– Видимо, нет. – Ростислав лениво поиграл золотой зажигалкой, валявшейся на столе без дела: сам курить давно бросил. – Ты бы поговорил с девчонкой, Игореша. Наставил бы на путь истинный. Мне ее ломать как-то не с руки.
– Ладно, поговорю. Только ты, дружище, зря время тратишь на эту дуру. Что тебе в ней? Какая-то она, как по мне, постная. И дура опять же.
– Э нет, не скажи. – Ростислав устремил мечтательный взгляд на дверь, отделявшую кабинет от приемной. – Она не дура. Далеко не дура. Есть в ней что-то такое… Волнует, понимаешь?
Заводит.
– Конечно, заводит. Будет заводить, понятно, когда она тебе отказала. – Игорек хихикнул. – Но на почетную роль твоей любовницы после Стеллы, согласись, она не подходит.
– Не подходит, – отрывисто ответил Ростислав. Насупился, уставился в окно.
Заботин притих. Тему Стеллы поднимать не стоило. С некоторых пор эта тема стала запретной. С того самого дня, как молодая красивая брюнетка оставила босса ради безродного аспиранта, с которым укатила в Америку. Ростислав тогда пробыл в агрессивном состоянии – постойте-ка, точно, четыре месяца. Целых четыре месяца! Четыре невыносимо тяжелых для окружающих месяца.
– Что там с нашим делом, Игореша? – Ростислав встрепенулся. – Ты порешал с этим головой? Как его там – Зайцев, кажется?
– Зайцев, – подтвердил Игорек.
Сразу сел ровно, затолкал ноги под стул, руки убрал со стола, сцепил ладони на коленях. Тема Зайцева еще паскуднее темы бывшей любовницы Ростислава. Они бились с этим уже третий месяц, и все ни с места. Ростик пригрозил недавно: если он не решит вопрос с главой местной администрации, будет уволен. А как решать? Кардинально?
– Так что с Зайцевым, Игореша? – Ростислав прищурился, соображал, к чему помощник так напружинился. – Надо полагать, ничего нового?