Пленница медведя
Шрифт:
— Руперт, вызови врача! — как обычно, не слушала она меня, схватившись за края ворота футболки.
Пришлось дать ей по рукам.
— Я сказала, — не трогай, — процедила угрюмо и направилась босиком по ступенькам. — И врача не надо.
Персонал дома учтиво кивал мне, и я со всеми здоровалась. Особенно тронули слезы в глазах уборщиц. Ну откуда им было знать, что за меня нужно шампанское открывать, а не оплакивать? И ведь не поверят, даже если попробовать объяснить.
Дом казался непривычно огромным. Меня тут будто
— Когда ты будешь готов меня выслушать?
— Когда тебя осмотрит семейный врач, — следовал он за мной.
— Не нужно — я в порядке даже большем, чем обычно.
— В последнее время ты — последний человек, мнению которого я буду доверять, — будто пощечину зарядил.
Я тяжело сглотнула, замирая.
— Я не буду терпеть такое обращение со мной. Не хочешь по-хорошему, давай по-плохому, — уставилась в его глаза. Он постарел за эти дни. Лицо совсем опало и сморщилось, глаза выцвели. Может, все же имел право вести себя так? А имел ли право мне не верить? — Я уже извинилась за то, что осталась жива. Не заставляй меня жалеть о большем. Либо ты начинаешь считать меня за человека, либо нам вообще больше не о чем говорить. И я ухожу.
— К этому зверю? — усмехнулся он. — Забудь.
— Что? — презрительно усмехнулась. — Дальше что, на цепь посадишь?
— Если понадобится, — недобро сверкнули его глаза. — Пока ума не прибавится.
— Тебе уже вряд ли что-то поможет — не дождемся, — презрительно цедила я, обмирая внутри. Он что, серьезно?
— Тебе, Дана. Ты будешь делать то, что скажу.
38
— А не то что? — скрестила я руки на груди.
— Ничего, — склонился он к моему лицу. — Выбора у тебя нет.
— Очень интересно. Будешь плетью хлестать? Загонять гвозди под ногти? — презрительно усмехалась я.
— Пошла в свою комнату, — неприязненно скривился он.
— Никуда я не пойду! Я собираю шмотки и валю отсюда!
— Никуда ты не валишь! — гаркнул он. — Единственное направления для тебя из этого дома — замуж. Куда ты, прими к сведению, скоро собираешься.
— Да пошел ты! — зашипела я, на что он сцапал меня под локоть и потащил в свой кабинет на второй этаж, не делая более наш разговор достоянием всех в доме.
Когда за нами хлопнули тяжелые двери, я уже паниковала не на шутку, только мне это никогда не мешало.
— Если будешь мне перечить, я твоего зверька с землей сравняю! — понизил он голос, проходя к столу.
— Ты совсем из ума выжил? — застыла я посреди его кабинета, оглушенная.
— Ты сводишь меня с ума! — вскричал он. — Я терпел последние годы, давал тебе свободу, и куда тебя это завело?! В полицейский участок!
— Я ничего не украла и никого не убила! — вскричала я. — Я просто защищала свободу тех, кто ее достоин! Нормальные родители
— Хватит! Твой стержень мне поперек горла стоит! Поэтому я решителен как никогда, Дана! Либо по моему, либо не только твоему леснику достанется, но и всей его ораве! Я сравняю бизнес этого его главного подельника с землей, а всю их родню пущу по миру! — брызгал он слюной, входя в раж. — Наши связи слишком тесно пересекаются, и поверь, сотрудничать будут со мной, а не с ними! Как скажу — так и будет!
Я смотрела на него потухшим взглядом и не могла поверить, что этот человек когда-то был мне дорог.
— Я знать тебя не хочу, — заявила глухо, глядя с ненавистью в его глаза. — Если ты считаешь, что делаешь мне лучше — тебе лечиться надо.
— В комнату пошла, — процедил он.
Как я оказалась в комнате — помнила слабо.
Будто приснилось все. Нет, не Сезар. Сезар был реальным настолько, что казалось, стоит позади и прижимает к себе. А вот это все — детство, прошлое… Не знаю сколько я так простояла, чувствуя себя чужой, когда в двери постучали.
— Дана, — послышался голос мачехи. А мне вдруг стало ее жаль. Как она терпит моего отца? И вообще — все это…
— Что? — обернулась.
Она осторожно скользнула в комнату:
— Дана, он думал, тебя нет больше…
— Плохо думал, — отвернулась я. — Пусть подумает еще.
— Дана, не надо так. Ты не представляешь, каким адом были эти дни… Почему ты не вернулась?
— Не могла, — пожала плечами. Как ей объяснить? — Тот, кто спас меня, не мог оставаться один…
Я только тут подумала — а как же Сезар теперь без меня? А если он снова станет медведем, но вернуть его будет некому?
— Дай мне мобильный, — обернулась к Элеоноре.
— Тебе скоро все привезут, — вскинула она руки в успокаивающем жесте. — Но ты могла бы позвонить. Раньше.
— У нас не было связи, — спокойно посмотрела ей в глаза. — Мы оба застряли в лесу.
— Но он же оборотень, — лихорадочно придумывала она, что возразить.
— Ну и что? Слушай, — и я шагнула назад. — Пойди послушай папину версию. Моя тебе не очень нужна…
— Дана, я просто хочу помочь…
— Оставь меня, пожалуйста.
— Доктор скоро будет.
— Мне не нужен доктор.
— Дана, пожалуйста, сделай так, как хочет он, — сложила она ладони, умоляя.
— И долго мне делать так, как хочет он? — начала снова выплескивать эмоции. — Сегодня? Завтра? Месяц? Всю жизнь? Лишь бы было так, как хочет он?
— Лишь бы было спокойно!
— А ты себя как чувствуешь, делая все так, как хочет он? Спокойно?
Элеонора только рот раскрыла, но я не стала досматривать — развернулась и направилась из гостиной своей комнаты в спальню. Зачем я только снова пытаюсь найти глубину там, где ее нет? Понимание, которого не существует в природе.