Пленница судьбы
Шрифт:
Аврора, уже не сдерживаясь, громко стонала:
— О Валериан! Какой грех! Ужасно! Только не останавливайся! Умоляю! Пожалуйста, не останавливайся! Я умру от восторга! О-о-о!
Хмельное белое вино закипело в разверстой чаше ее лона, и Валериан пил и не мог утолить жажды.
— Значит, тебе по вкусу это, маленькая развратница. — пробормотал он и, навалившись сверху, пронзил ее, казалось, насквозь, наслаждаясь сладостным, жарким сжатием женского естества.
— Тебе хорошо, радость моя?
Он рванулся вперед и стиснул ее в объятиях.
— Да! — почти всхлипнула Аврора,
— Обхвати меня ногами, — хрипло шепнул Валериан, проникая еще глубже в ее тугие влажные ножны.
Она остро ощущала в себе его пульсирующую требовательную плоть. Валериан оказался горячим, неукротимо-страстным и в то же время нежным любовником, и Авроре захотелось, чтобы их слияние длилось вечно.
— Еще, — умоляюще промурлыкала девушка. — Еще!
Ее ногти впились ему в спину, оставляя крошечные красные полумесяцы. Валериан застонал, и она поймала звук чуть приоткрытым ртом. Обхватив торс ногами, Аврора поднималась и опускалась в едином ритме с мужем, чувствуя во рту вкус собственной любовной лавы. Сейчас она умрет… сейчас умрет… Вот оно! Вырвалось на волю, взметнулось, взмыло ввысь, закружило Аврору налетевшим шквалом. Она громко вскрикнула. В голове взрывались звезды и луна, а наслаждение полосовало острым кинжалом.
Валериан стремился достичь еще больших высот. Такой волнующе-чувственной женщины он прежде не знал. И хотел ее так неистово, что, даже владея ею, изнывал от желания. Он очутился на пороге смерти, но ничуть не испугался. Пережитое блаженство стоило того. Он отдаст все, лишь бы всегда быть с этим пленительным созданием, ставшим его женой. Он падал в бездонную пропасть и все же чувствовал, как его естество исторгает семя жизни в ее потаенный сад.
Валериан обессиленно обмяк. Они долго лежали неподвижно, тяжело дыша. Наконец он сумел приподняться, натянуть одеяло на себя и Аврору и покрепче обнять ее. Любовники уснули. Разбудил их осторожный стук в дверь.
— Милорд! Милорд! — повторял Браун.
— Что случилось? — сонно осведомился герцог.
— Уже начало десятого, милорд. Прикажете принести ужин, прежде чем слуги уйдут?
— Поставьте поднос за дверью. И не забудьте шампанское, — приказал Валериан. — Постучите, когда все будет сделано.
— Хорошо, милорд. Послышались удаляющиеся шаги.
— Как по-твоему, они все нас осуждают? — выдохнула Аврора.
— Сомневаюсь. С чего бы? В конце концов сегодня наша брачная ночь, и ты, моя дорогая герцогиня, совершенно восхитительна.
Он снова припал к ее губам в долгом нежном поцелуе.
— Думаю, дважды за ночь это еще не предел! Мы способны на большее, верно? Аврора лукаво улыбнулась.
— По-моему, вы просто ненасытное чудовище, милорд, — поддела она.
— И вы ничем не лучше, мадам, — парировал герцог, покусывая мочку ее уха. — Однако придется вам довольствоваться мной, Аврора. Не потерплю, чтобы ты, как светские львицы, меняла любовников каждую неделю.
— Господи, Валериан, за кого ты меня принимаешь? И к чему мне какие-то любовники?! Меня воспитывали в строгих правилах. Женщина должна почитать своего мужа, если, конечно, он не окажется законченным негодяем. Ну а в таком случае надо побыстрее отравить его и остаться состоятельной вдовушкой с уютным домиком, в котором, пожалуй, неплохо бы принимать обожателей!
И Аврора, насмешливо хмыкнув, взяла руку Валериана и стала посасывать каждый палец по очереди, то обводя его языком, то втягивая в рот до самого основания.
— В свете нынче принято, — пояснил Валериан, — обмениваться мужьями, женами и любовниками. Не питай Каландра такого отвращения к плотской любви, наверняка тоже последовала бы моде.
— Но как тебе уже известно, я не похожа на сестру и не собираюсь укладывать в постель других мужчин… пока ты будешь по-прежнему так мил и внимателен ко мне. Кстати, милорд, трижды подумайте, прежде чем обзавестись любовницей. Что же касается Лондона, даже если я больше никогда не увижу его, нисколько не опечалюсь. Я полюбила Хокс-Хилл, и буду счастлива провести здесь остаток дней своих.
Она игриво прикусила его мизинец. Валериан с пугающей быстротой привстал, придавил ее к кровати и стал осыпать поцелуями.
— Распутная ведьма! — беззлобно буркнул он, улыбаясь. Его возбужденная плоть упиралась ей в бедро.
— Ты нетерпелив, Валериан. Что за прыть!
— Я больше не в силах ждать, дорогая, — жалобно признался он, утонув в ее влажных глубинах. — Ты извинишь меня?
— Угу, — пробормотала она, снова сцепив ноги у него за спиной. — Возьми меня в полет вместе с собой, Валериан, и я прощу тебе эту неуместную спешку и неделикатное обращение. О да! Да-а-а-а!
— Маленькая сучка, — простонал он, почти не отнимая губ от ее рта. — Не могу насытиться тобой. Не могу!
«Он настоящий волшебник», — подумала Аврора, мгновенно теряя голову. Его ласки воспламеняли. Мускулистое тело непереносимо возбуждало. Завести любовника? Господи, да разве кто-то может заменить его? Завладеть телом и душой, открыть целый мир ослепительных наслаждений, угрожавших поглотить ее! Она никогда и не подумает взглянуть на другого мужчину! Нет, мужья иногда бывают невероятно глупы, решила Аврора, в который уже раз рассыпаясь на миллионы сверкающих осколков.
Валериан, опустошенный, лежал на ней, пытаясь отдышаться. Такая сладостная, такая самозабвенная! о эти минуты он действительно чувствовал, что сейчас умрет. Умрет от любви.
Легкое, неуловимое благоухание — аромат Авроры окутывал Валериана, и он зажмурился от удовольствия. Любовница?! Да он больше никогда не прикоснется ни к одной женщине после того, как держал в, своих объятиях эту!
Аврора пошевелилась, и Валериан перекатился на спину.
— Стоило бы убить тебя за то, что мы потеряли столько времени из-за твоего упрямства и непокорности, дорогая, — прошептал он, стискивая ее. — Знаешь, я влюбился в тот день, когда увидел тебя выходящей из моря, только не хотел признаваться в этом. Потом, когда ты приехала в Англию, я день и ночь терзался мыслью о том, что ты выйдешь за другого и будешь навеки потеряна для меня. А когда ты выбрала Сент-Джона, у меня руки чесались удушить его!