Пленница Вепря
Шрифт:
— Меня Оля зовут, Майя Владимировна. Если что-то понадобится, обращайтесь.
— Родион Александрович что-то говорил по поводу одежды, — слабо намекаю я.
— Так Марина уже в город поехала. Завтра утром привезет. Не волнуйтесь, Майя Владимировна. Лучше скажите, что вам поесть принести, — улыбается Оля. — Сегодня вам, конечно, в ночнушке ходить по дому не надо. А завтра, как вещи привезут, спускайтесь на кухню. Там у шефа деликатесов полно. Вам, как гостье, разрешено его холодильником пользоваться…
— Какие мы щедрые, — фыркаю я, укладываясь в постель вместе с сумкой. —
«Телефон мне нужен, — ворчу я. — Там фотографии Мелиссы и мои заметки. Те самые, что я по крохам собирала, пытаясь связать концы с концами. Только с их помощью я могу найти управу на Алекса и забрать у него дочку!»
Я стараюсь не думать. Боюсь сорваться и еще больше навредить себе. Почему я вбила в свою пустую башку, что помочь мне может только Веприцкий? Зачем вообще вернулась в Россию? На том же Брайтоне найти человека, подобного Вепрю, не составило бы труда.
«Кому ты врешь, — натужно вздыхаю я. — Ты бы оттуда живой точно не выбралась. И местные воротилы обязательно бы навели сведения об Алексе. А узнав, с кем имеют дело, сдали бы меня с потрохами. Да еще Алиса прожужжала все уши, что кроме ее дорогого Родечки никто мне помочь не в силах. А сама сбежала с Павликом, зараза. Да еще велела молчать».
Трясущимися руками я снова беру трубку. Пролистываю список контактов. Видимо, тот, кто составлял их для меня, любит черный юмор.
«Марина», «Ольга», «Алиса» и «Я» значатся в записной книжке. Ну кто такой я с большой буквы, мне известно. Ольга и Марина — помощницы по дому. А вот Алиса наверняка тут оставлена специально. Проверить, точно ли мы знакомы, заодно и вывести на след непокорной племянницы и ее простоватого бойфренда.
— Алиса, — шепчу я в трубку, как только мне ответили.
— Майка, ты? — возбужденно кричит моя подружка. — Где тебя носит, а? Я тебе звоню, звоню…
— Твой родственник… Этот живодер… Запер меня, — сиплю я чуть слышно. — Обвинил меня во всякой фигне и запер…
— Где? — удивляется Алиса. — В «Пантере»?
— Нет, — цыкаю я. — В каком-то загородном доме. Тут…
— Ну мать, поздравляю! — поет довольная подружайка. — Ты произвела впечатление на моего дядюшку. К нему в Плуталово мало кто допущен. Что бы ни надумал наш повелитель, ты в шоколаде… И пока он думает о тебе, есть вероятность, что меня оставит в покое…
— Ты… — пытаюсь сдержаться я. — Мне нужно забрать Мелиссу у Алекса. Как ты не понимаешь? Я могу не успеть!
— Родик тебе поможет, — хмыкает вероломная подруга. — Очаруй его, что ли…
— Перестань, — вздыхаю я. — Он вешает на меня какие-то долги и требует их уплаты. У меня таких денег нет. Вернее, есть, но это для дочки. Если твой родственник их у меня отберет, то я никогда не увижу Мелиссу.
— Не ной, — предупреждает Алиса. — Я скоро приеду и с ним поговорю. Какие еще долги?
— Не знаю, — усмехаюсь я. — Зря я вернулась… Может, стоило согласиться на условия Алекса?
— С ума сошла, — фыркает подружка и быстро попрощается.
Немигающим взглядом я смотрю за окно, где уже сгущаются сумерки. Еще один день прошел впустую. Мне ничего не остается, как закрыть глаза и молиться. Надеяться, что чудовищная ошибка скоро разрешится и мне удастся спокойно поговорить с Вепрем. Убедить его выкрасть мою дочку с другого континента.
3.
Родион
— У меня дела, — с кривой ухмылкой сообщаю я. — А ты хочешь, чтобы я остался? — смеюсь хрипло и, прислонившись плечом к косяку двери, рассматриваю девицу жадным взглядом. — Если я останусь, то не дам тебе уснуть, — предупреждаю или все-таки угрожаю я.
— Нет, — пугается она, растерявшись.
— Я тоже, — фыркаю я. — Валера велел соблюдать предписания. Ешь, спи. Ну и молись. А вдруг поможет… — ухмыляюсь скривившись и быстро выхожу из спальни.
У меня нет иллюзий относительно этой бабы. Они все одинаковые. Смазливые и уродины. Состоявшиеся в бизнесе и охотницы за скальпами богатых мужиков. «У них у всех одна задача, — хмыкаю я себе под нос. — Забраться на голову, усесться там поудобней и, махая ногами, с утра до ночи жрать мозг маленькой кофейной ложечкой. Можно с мороженым, можно с мартини. Пить кровь и драть последние волосы на черепушке, дабы в случае чего сразу добраться до скальпа. А нам, мужикам, только и остается, как подстраиваться и терпеть. Ты же ее сам выбрал, твою мать!»
Я устало тру глаза, и, естественно, мои мысли плавно перетекают на Яну. Единственную и неповторимую. Я снова оказываюсь в зале прощаний местного кладбища. Смотрю на маленькую худенькую женщину-девочку, что лежит в гробе на постаменте. И понимаю, что жизнь моя закончилась. Ни одну другую женщину я не впущу в свое сердце, ни по какой другой не стану убиваться и рисковать жизнью. Страшная и нелепая болезнь превратила мою любимую в крошечную старушку. Стерла с ее лица все краски, оставив лишь восковую бледность и покой. Я вспоминаю, как, поцеловав жену в холодный лоб, оглядываюсь по сторонам. Вижу охапки цветов, слышу плач родственников, но никак не могу найти те самые десять корзин с тюльпанами и ландышами, что заказал накануне в небольшой флористической компании. Ей-богу, за день до похорон я был невменяем. Я маялся, не зная, чем заняться, и гнал от себя страхи. Я, здоровый и крепкий мужик, известный своим жестким характером, боялся признаться, что не смею даже подумать, как дальше жить без Яночки. Вот тогда-то в моей пустой башке и родилась абсолютно фантастическая идея. Подарить жене в последний раз ее любимые цветы. Тюльпаны и ландыши. Все известные в городе магазины отказались исполнять такой заказ. Сейчас, конечно, в любое время года можно купить понравившиеся цветы, но именно тогда, в конце ноября, ландышей в городе не оказалось, да и нужных ярко-красных тюльпанов тоже.