Пленница. Родишь мне ребёнка
Шрифт:
— Не надо, — оборвала его. – Не смей больше прикасаться ко мне, не смей говорить про любовь.
С этими словами я вернулась к прорехе в ограде, понимая, что бежать сейчас не имеет смысла. Юра всё-таки прикоснулся – приподнял меня над землёй и помог залезть на приступку.
Обернувшись, я посмотрела на него в последний раз.
— Я люблю тебя, — сказал он.
Я промолчала. Садовник молча подал мне руку, и я, оперевшись о неё, спрыгнула на землю. Он сжал кисть и отпустил. Поправил траву на приступке, шипастые стебли и показал мне, чтобы я шла обратно.
Я была как пьяная. Внутри пустота, в горле ком, на сердце тяжесть. Даже то, что Юра пообещал помочь мне сбежать не перевешивало его предательство и правду.
— Не надо думать, — сказал садовник. – Вы думаете о плохом, от этого грустная. А грусть вам ни к лицу.
— Ей грусть тоже была не к лицу?
— Ей?
— Жене Захара?
— Да кому ж она к лицу? Грусть-то?
Он довёл меня до тропинки и показал вперёд. Сам пошёл сзади. Около минуты мы молчали, а когда я хотела спросить, как муж вышел на него, садовника рядом не оказалось. Я осмотрелась, но его нигде не было, только деревья в саду перешёптывались листьями и пустой дом смотрел тёмными окнами прошлого.
***
В следующие два дня Захар так и не появился. Делая вид, что заинтересовалась мелочами вроде статуэтки сфинкса на полке или книгами в шкафу, я обошла весь дом. На деле я хотела найти что-нибудь связанное с женой Захара. Чем больше я жила здесь, тем сильнее становилось это желание. Но ни фотоальбомов, ни её вещей я так и не нашла. То ли всё связанное с ней было надёжно убрано, то ли Захар избавился от того, что вызывало воспоминания. Лучше бы попытался вытравить клещами впившихся ему в память демонов.
— Сегодня хозяин приедет, — поведала горничная, подав чай.
— И что?
— Просто предупредила вас, — она забрала со стола грязную посуду и добавила: — Когда он уезжал, просил сказать, что встретить вы его должны в платье. Ему нравится, когда женщины ходят в платьях.
Я со стуком поставила чашку на блюдце.
Перед тем, как он уехал, секс у нас был такой, что до сих пор стыдно. Тогда его не заботило, что на мне. Я не могла понять, кто он и что. Юра сказал, что он бы убил нас, если бы не получил меня. Два дня назад я поверила. Почти. Но чем больше думала, тем яснее понимала – не убил бы. Это было бы для него слишком просто.
— Спасибо за чай. – Я поднялась, так и не прикоснувшись к чашке. – И за то, что сказала про Захара, тоже спасибо. И ещё… В этом доме есть фотографии?
— Фотографии? Зачем вам?
— Я хочу посмотреть на бывшую жену Захара. Мне нужен альбом со старыми снимками.
Горничная мотнула головой. Слишком быстро, чтобы я поверила.
— Принеси мне альбом, Алёна, — сказала твёрдо. – Или скажи, где я могу его взять.
— Я… Дождитесь хозяина. Я не могу.
Она отошла к раковине. Я развернула её к себе за плечо. Горничная отвела взгляд, и я решила оставить её в покое.
До этого запертая дверь в кабинет Захара была открыта. Из своей спальни я видела, как в ворота въехала машина, но ко мне Захар так и не пришёл. Принесённое горничной платье я всё-таки надела. Послушные девочки всегда получают больше, а мужчинам нравится, когда игра идёт по придуманному ими сценарию. Большие коты, которых легко сбить с толку, если почесать за ушком.
— Алёна сказала, ты хотел видеть меня, — вошла я в кабинет, перед этим коротко постучав.
Захар сидел за письменным столом, перед ним были разложены бумаги.
Не дождавшись ответа, я прошла вперёд. Платье было длинное и больше подходило для банкета, чем для домашнего вечера.
Отложив документы, Захар прошёлся по мне медленным, ощупывающим взглядом и остановился на декольте, на голых плечах.
— Если бы мне нужно было тебя видеть, я бы пришёл.
Я быстро осмотрела деревянные стеллажи. Снова ничего.
— Мне уйти?
— Как хочешь.
— То есть ты предоставляешь мне возможность выбрать?
Он откинулся на спинку кресла, постучал о стол ручкой и положил её. Встал и звериной мягкой поступью подошёл ко мне.
— Нет.
От его хрипловатого бархатного голоса я покрылась мурашками. Идея «почесать за ушком большого кота» больше не казалась хорошей.
Не касаясь, Захар втянул носом воздух у моих волос, ладонью прошёлся по ткани подола – именно по ткани, всё ещё не дотрагиваясь до меня.
— Я передумал, Виктория. Ты останешься.
Он резко положил мне руку на спину. Рванул на себя, и я, уперевшись ему в грудь ладонями, испуганно вдохнула. Он изогнул губы и откинул локон с моего лица.
— Думала, проведёшь меня? – спросил вкрадчиво. – Что тебе здесь понадобилось? Альбом?
Я мысленно застонала. Конечно же Алёна ему рассказала. Моя самоуверенность обернулась мне боком, но идти на попятную было уже поздно.
Захар провёл по спине до ягодиц и сдавил. Чем дольше мы стояли рядом, тем чернее становились его глаза. Взяв мою руку, он сделал поворот, словно бы мы кружились в танце, за ним ещё один, пока я не упёрлась в подоконник.
Положил ладони по обе стороны от меня.
— Я дам тебе альбом. Ты могла просто попросить.
Он нашёл молнию у меня на спине и, глядя в глаза, начал расстёгивать её. Миллиметр за миллиметром, пока спину не обдало прохладным ночным воздухом с улицы. Раздвинул платье сильнее.
— Твой муж отдал мне тебя чтобы спасти свой бизнес, но это ему не помогло, — сказал он как бы между делом. — Сегодня ему всё-таки пришлось отдать мне и его.
Он не улыбался, только выводил зигзаги вдоль моего позвоночника. Меня охватила паника. Почему он заговорил об этом? Что, если он знает о нашей встрече? Что, если план бывшего мужа провалился?