Пленники судьбы
Шрифт:
Наверху царил почти непроглядный мрак, но мы, привыкшие за последнее время к темноте, кое-что умудрялись различать в этой, казалось бы, сплошной темноте. Конечно, если б днем наши парни со всеми предосторожностями не ходили на разведку, то, выбравшись наверх, мы бы не знали, в какую сторону нам следует идти. Зато сейчас мы имеем представление о том, где оказались.
Минутах в десяти ходьбы от выхода (или входа — это уж кому как нравится), находилась проезжая дорога, та самая, по которой пару дней назад ехал по направлению к своему лагерю отряд наемников. Кстати, в той стороне находится и то самое селение, где когда-то родился Рин-Дор Д'Хорр, мир праху его… В общем, то место нам следует обойти как можно дальше — конечно, это маловероятно, но, тем не менее, не стоит скидывать со счетов и такую возможность, что кому-то из местных может понадобится выйти ночной порой из деревни…
Ну, а если идти по этой же дороге в противоположную сторону, то она проходит как раз мимо тех самых каменоломен, откуда мы удрали. Правда, наши разведчики, посланные Варин для выяснения окружающей обстановки, в ту сторону идти не рискнули. Кроме того, наши парни видели, что по дороге несколько раз проезжали вооруженные всадники, разгоняя испуганно шарахавшихся крестьян. Впрочем, крестьяне шли только в сторону каменоломен — наверное, их тоже погнали туда, на разборку завалов. Да мало ли для чего могут пригодиться лишние рабочие руки! Наверное, крестьян оставили для работ в каменоломне еще на несколько дней, потому что до ночи никто из них так и не пришел назад. Да и всадники из военного отряда постоянно мотались на своих лошадях туда-сюда. Как сказал Кисс — похоже, что шороха на каменоломнях мы успели навести предостаточно.
План, придуманный Варин, был весьма дерзким, и вначале показался мне совершенно невыполнимым. Дело в том, что мы направились в сторону лагеря наемников, а до того места идти, по меньшей мере, несколько верст. Зачем? Все очень просто: нам были нужны лошади. Отправляться пешком к границе с Харнлонгром было равносильно самоубийству — нет ни единого шанса добраться. Понятно, что в самом лучшем случае нас схватили бы уже на второй день. Единственный выход — обзавестись лошадьми, причем, чем раньше мы это сделаем, тем будет лучше. Для нас, разумеется. А где в здешних местах возможно одним разом отыскать такое количество лошадей? Только в двух местах: или на каменоломне, или в военном лагере наемников. Каменоломни отпадают сразу — там сейчас полно охранников, стражников, да и колдунов должно хватать. Последние при одном упоминании о древних книгах должны были слететься в те места, как мухи на… Ну, все знают, на что обычно летят мухи. Так что остается только военный отряд, но я все одно не могла взять в толк, каким непонятным образом мы сумеем увести оттуда лошадей, да еще при том и остаться живыми.
Идти в полной темноте — тяжелое дело. Да еще и очень медленное — тут везде такие бугры, ямки, торчащие из земли камни… Нужно все время следить за тем, куда ставишь ногу, а иначе можно оступиться, получить вывих, или, не приведи того Всеблагой! не сломать ее. Вот тогда — все, с раненым человеком на руках мы уже никуда не можем уйти. Мне в голову невольно пришла мысль: сколько же времени у нас уйдет, пока мы сумеем добраться до нужного места?
И тут Варин снова удивила всех — она повела нас на дорогу, на ту самую, которая шла от каменоломен до отряда наемников, и именно по той дороге мы стали продолжать свой путь. Хотя, если вдуматься, Варин была права. От нас такой наглости никто не ожидал, а в Нерге по ночам дороги безлюдны, если, конечно, не брать в расчет ночных бандитов. Но сейчас, когда на каменоломни нагнали столько стражи, каждый грабитель в здешних местах предпочитал пересидеть дома, в тишине и покое, это нелегкое для него время — не стоит лишний раз напоминать стражникам о своем существовании. Что касается жителей деревни… На всякий случай обошли ее как можно дальше, но это так, очередная мера предосторожности. Мы уже поняли, что в стране колдунов жители ночной порой старались не высовываться за двери своих домов, и накрепко запирались на тяжелые запоры. В полной мере это утверждение относилось к жителям небольших поселков, особенно сейчас, когда мужчин угнали для работ на каменоломне. Вряд ли кто из оставшихся в поселке женщин или стариков с наступлением темноты добровольно выйдет за дверь своего дома.
Мне вновь невольно вспомнился свой родной поселок, где у молодежи с наступлением вечера начиналась самая гулянка… Но в здешних местах, по большому счету, не стоило опасаться того, что жители поселка, (того самого, где когда-то родился Москит), пойдут на вечернюю прогулку. Тут все, кто выходит по ночам за двери своего дома, считаются чуть ли не разбойниками с большой дороги — ночью добропорядочным людям положено спать. Разумеется, это не относится к стражникам и охранникам…
Седельные сумки старого колдуна с книгами и прочим добром мы несли по очереди. Тяжелые, заразы… Надо сказать, что веса в тех манускриптах было немало. Одни деревянные футляры тянули о-го-го сколько, и это уже не говоря о том количестве драгоценных камней, которыми эти футляры были обложены! Нам оставалось только посочувствовать Москиту, когда он в одиночестве тащил на себе эти тяжеленные сумки. Правда, Казначей попытался было забрать свои ненаглядные расписки, и тащить их собственноручно, но получил резкий отказ. Ему коротко пояснили: надо нести все вместе, не стоит распылять содержимое. Правило такое — один несет сумки, у остальных руки свободны. Мало ли что (или кто) может поджидать нас в темноте, надо быть готовым к возможным неприятностям…
Мы постарались избавиться от всего, что могло навести наших преследователей на верный путь, или указать им на того, кто когда-то умер в той пещере. Именно оттого все, что могло гореть, мы бросили в огонь еще в пещере. А вот хрустальную чернильницу и подсвечник, столь любимый колдуном, забрали с собой, и, отойдя подальше от пещеры, выбросили. Конечно, эти вещи рано или поздно, но найдут, и хорошо, если они попадут в руки местных крестьян. Тогда, может, выброшенное еще и людям послужит: все же это очень красивая чернильница и на диво изящный подсвечник — недаром старому колдуну так нравились эти вещи! Ни у кого из нас рука не поднялась уничтожить эту красоту. Да и зачем это делать? Ведь кто-то много лет назад их изготавливал не просто так, а по-настоящему творил, вкладывал в них свою душу — иначе бы эти вещи не получились такими притягивающе-красивыми…
Как не удивительно, но сейчас идти по дороге для нас было куда более безопасно, чем пробираться по холмам, рискуя сломать себе в темноте шею. И это не говоря о том, что по дороге мы доберемся до нужного места куда быстрей. Я несколько раз, буквально на мгновения, сканировала пространство как впереди нас, так и вокруг. Кроме мелких животных (а иногда и не таких мелких), змей и крупных ящериц вокруг — никого. Тишина, покой, ровная дорога под ногами… Хорошо! Идти бы так дальше, и идти, без задержек и остановок…
Правда, дважды нам пришлось уходить с дороги и ложиться на землю — впереди раздавался конский топот, и по дороге, навстречу нам, проезжали небольшие вооруженные отряды. Всадников я особо не рассматривала, но, кажется, это были наемники из того самого отряда, к которому мы и шли. Отчего-то я была уверена, что они направляются к каменоломням. Похоже, сейчас туда стягиваются большие силы. Хм, а ведь Варин права: сейчас на местах остается совсем немного людей…
Было далеко за полночь, когда мы подошли к тому месту, где стоял военный отряд. Несколько десятков больших палаток, четыре костра, около которых сидят дежурные, часовые находятся на своих местах… Что тут можно сделать?!
Дождались, пока вернулись посланные на разведку люди, Степняк и Лесовик. Сведения были такие: сейчас у коновязи находятся около тридцати оседланных лошадей, четверо часовых, еще двое дежурных постоянно обходят лагерь, поддерживают огонь в кострах… Значит, надо исходить из того, что в лагере в данный момент находится не менее тридцати человек, но, скорей всего, их больше. В одной из палаток, судя по всему, идет игра в кости — там шумновато, да и судя по то и дело раздающимся возгласам, понятно, чем там занимаются. Конечно, днем азартные игры запрещены, однако вечером и ночью (пусть они и не одобряются) но и особых протестов среди офицеров не вызывают. Надо же мужикам как-то скоротать время!
Что касается остального… Если судить по лошадям, по их сбруе и прочим деталям, то можно предположить — среди тех, кто сейчас находится в лагере, всего один офицер. Лошади колдуна военного отряда тоже нет: ее еще с прошлого раза все хорошо запомнили, уж очень она была приметная — черная, с белыми кругами вокруг глаз. Значит, и колдун отсутствует. Как видно, он сейчас тоже находится в каменоломнях. Что ж, хотя бы одна хорошая новость. Наша задача становится легче, хотя, вообще-то, насчет легче — это еще бабушка надвое сказала.