Пленники Зоны. Гонка преследования
Шрифт:
Глава 4. По следу зверя, зверь по следу
Зона, Ржавый лес. День 2
Следы от ботинок порядком замело Выбросом, но местами они все же остались. Да и не в правилах опытного сталкера было терять добычу, ходившую по земле. Раз передвигается по ней – значит, оставляет следы. А это для Треша пусть и энциклопедия, но все же книга. Нет такого следа, который невозможно прочитать! Годы выживания в Пади заставили познать сию науку в первую очередь.
Беглец держал путь на север, изредка петляя, чтобы не спутать след, а только лишь обойти возникающие преграды: аномалии, естественные
Треш отлично понимал, что Шрам опытен и силен, несмотря на полученные раны. Как и осознавал то, что этот его опыт, помноженный на страх быть снова схваченным ловким сильным охотником-следопытом, вдвойне придает и энергии движению, и правильному выбору маршрута. А вскоре сталкеру вдобавок ко всему пришлось ощутить и дополнительные преимущества беглеца – его блатные связи в Зоне и авторитет.
Засада тем и хороша, что она засада! Если умело укрыться, сидеть тихо и знать, откуда сейчас прибудет жертва, то можно одолеть любого противника. Конечно, имея мозги в голове!
Мозгов у двоих блуждающих после Выброса в поисках свежих артефактов бандитов не было никогда. Ни в школе, ни позже в техникуме, ни потом в Зоне. Желтые от курева заскорузлые пальцы с мозолями на подушечках от спусковых крючков да редкие гнилые зубы дурно пахнущих ртов, имеющих скудный словарный запас, в основном состоящий из блатных и матерных фраз. А самое главное, в руках всегда имелись стволы – главный аргумент любых их действий. Поэтому приверженцы бандитской группировки Фараона чувствовали себя на данной территории хозяевами, жили вольготно и вели себя нагло, несмотря на редкие стычки с вояками и пепеловцами. Их было много, круговая кровавая порука держала всех вместе, братство отличалось жестокостью и на Большой земле имело связи с видными уголовными авторитетами и ворами в законе.
Короткий свист одного из бандитов, якобы имитировавший уханье филина, Треш мигом вычислил и распознал. Уж от кого-кого, а от матерого следопыта Пади разницу между птичьим звуком и его примитивным подражанием человеком скрыть невозможно. Сталкер метнулся в сторону, присел за деревом и тотчас сменил копье на ТТ.
Уханье справа повторилось, ему вторило кряканье утки слева, отчего Треш ехидно скривился. Кряква в лесной глуши? Это сильно! Это уже чересчур. Надо учить балбесов!
Нетерпеливые разбойники не заставили затаившуюся в кустах жертву долго себя ждать. Они поступили еще хуже – обозначились. Сначала треснула ветка под ногой того, что крался справа, затем послышался шелест листьев слева. А еще щелчок взведенного курка.
«Идиоты!»
Треш отложил копье, поднял руку с пистолетом, другой нашарил на земле сучок и бросил его в сторону. Шорох куста обратил на себя внимание бандита с обрезом. Мгновенно – надо хоть в этом отдать ему должное – выпущенная дуплетом картечь побрила кустарник наголо, с точностью до метра выдав стрелка. ТТ в руке сталкера бахнул
Справа громыхнул «ИЖ», еще раз. Послышалось знакомое до боли клацанье – Треш понял, что стрелок перезаряжает двустволку. Значит, нужно действовать, пока есть пять секунд. Он рванул по дуге вокруг сектора обстрела, прикрываясь кустами и стволами деревьев и держа вытянутой руку с пистолетом.
Бандит услышал, а затем и увидел противника, появившегося совсем не там, куда делал два предыдущих выстрела. С громкой руганью, обозначавшей крайнюю степень негодования и разочарования, он пригнулся и побежал назад, подальше от врага. Потом истошно заорал, зовя на помощь некоего Пуштуна – судя по всему, напарника, выбывшего из строя. Снова увидел мелькнувшего в кустарнике сталкера, пальнул туда и опять побежал.
Треш прислонился к сырому бледному стволу осины, прицелился и нажал спусковой. Выстрел, еще. Бандит запнулся, упал, но тотчас ужом пополз по чахлой листве. Еще одна пуля полетела в его извивающееся тело. Неудачник взвыл, скрючился и задергал ногой, словно лягал кого-то невидимого. Он бранился так, что, похоже, вся фауна в округе изошла ушной кровью. Треш появился перед раненым бедолагой, будто призрак. Направил пистолет.
– Оревуар!
ТТ щелкнул, но не выстрелил. То ли оружие старое такое, что уже давало сбои, то ли патроны ленивые – но и с двух последующих попыток пистолет по-прежнему молчал.
– Тебе везет, чувачок! – сталкер улыбнулся, бросая взгляды вокруг и меняя оружие. – Сколько вас тут? Да не вой ты так истошно.
– Падла, ты мне ляжку прострелил, сцука! – стонал бандит, пытаясь ладонью усмирить боль и кровь раны.
– Ляжка у Машки, у мужика бедро, – констатировал Треш, в вытянутой руке держа уже ПМ. – Жить хочешь, стрелок хренов?
– Ясен пень! Чо надо, говори?! – кривился отморозок, бледнея.
– «Чо» по-китайски «жопа»! Я задал вопрос, кент.
– Двое нас, двое-е! Было.
– Откуда узнали, что иду?
– Срисовали издалека.
– В глухом лесу? Меня, кроткого и незаметного? А так, – сталкер надавил кроссовком на раненую ногу лежачего, – так яснее мой вопрос?
Бандит замычал, лицо стало белым в красных пятнах.
– Сцу-ука-а!
– А еще вот так?
– А-а-а!
– Вопрос повторить?
– Капец тебе от Фараона. Полный… А-а…
– Надеюсь, «макаров» осечку не даст! – промолвил Треш, наведя ствол пистолета прямо в физиономию раненого.
– Да чтоб тебя! Шрам мимо чесал. Он и шепнул нам приглядеть за тобой. Ну… мочкануть. Окромя этого твоя малява в наладоннике засветилась.
– Куда он чешет?
– На север подался. Полчаса как. Стопудов до Фараона. Хотя… и в бар свернуть мог.
– Ему в бар путь заказан, он вне закона, – вслух размыслил Треш, убирая оружие. – А вот к твоему хозяину наверняка ноги сделал. Крыса!
– Он чо, в натуре малолеток захомутал?
– В натуре! – передразнил бандита сталкер и как ни в чем не бывало стал шмонать его карманы, а затем и худой рюкзак.
– Да ясен пень, бери-бери, мне не жалко! – пробурчал раненый, скрежеща зубами. – Все забирай, мне тута по любасу скопытиться. Ща зверье нагрянет на запах крови, и хана мне.
– А ты, в Зоне промышляя этаким путем, хотел иного конца? – съязвил сталкер, выуживая самое ценное из трофеев.
– Ой, блин, не лечи меня! Конец у всех один – костлявая. Раньше или позже. А-а… Больно-то как!