Пленных не брать
Шрифт:
— Организуем все по высшему разряду, — сказал тот. — Учитывая дефицит времени, услугами местных авиакомпаний лучше не пользоваться. У них вечные проблемы: забастовки персонала, отсутствие топлива и переносы времени вылета. Организуем рейс бизнес-класса. Частным самолетом, туда и обратно. Они могут прихватить с собой хоть целый арсенал оружия, все равно их никто не будет досматривать. Куда готовить рейс? В Таллин или Ригу? Сразу скажу, таллинский маршрут более предпочтителен.
— Договорились, — утвердительно кивнул Паркинсон. — Завтра в полдень они будут в таллинском аэропорту.
— Отправляйтесь в посольство, Джордж, — дал указание Хейс, — и как следует утрясите все детали.
Гартнер раскланялся и покинул номер. Как только дверь за ним закрылась, Хейс и Паркинсон
— Скользкий тип этот Гартнер, — сказал Паркинсон.
На губах Хейса появилась пренебрежительная гримаса.
— В те времена, когда я работал в конторе, его к такой должности и на пушечный выстрел бы не подпустили. «О времена, о нравы!..» Разленились они все тут, для разведки Россия нынче райское местечко. Добавьте к этому относительно легкую возможность пополнить свой банковский счет… Хотите узнать правду, Рич, почему он так стелется передо мной? Понятно, рекомендации, звонки из агентства и госдепа, но это лишь полдела. С помощью наших русских друзей я навел справки о теневой стороне деятельности резидентуры и нашего приятеля Джорджа. Выяснилось, что у него на счетах двух московских банков лежит кругленькая сумма, здесь дают высокие годовые, а в дополнение к этому еще открыт счет в Люксембурге. Недурно устроился, да? Финансовым учреждениям США, естественно, об этих счетах ничего не известно.
— Он что, связан с местной мафией? — насторожился Паркинсон. — А что, если через него пройдет утечка?
— Нет, до этого дело пока не дошло, — скривил губы в улыбке Хейс. — Дело обстоит гораздо проще. Через московскую резидентуру вот уже несколько последних лет проходят большие суммы наличных. Для оплаты информаторов, подкупа чиновников, так же оплачиваются услуги представителей прессы. Проконтролировать эти средства крайне трудно. Вот один лишь пример. Гартнер сообщает в Лэнгли, что такой-то человек может оказаться нам полезен. Этот некто требует за свои услуги, допустим, двести тысяч долларов. Работает с информатором либо агентом сам Гартнер или один из его доверенных офицеров. И все, концов не найти. Никто уже не узнает, сколько они денег выдали информатору, двести тысяч или двадцать. А может, и не было никакого информатора, сведения сейчас можно добыть самыми различными путями. Что касается агентурной работы, здесь вообще отношения между офицером ЦРУ и агентом строятся исключительно на доверительных принципах.
— Здесь возможны разные мошеннические трюки, — согласился с ним Паркинсон. — Такое впечатление, что ваши московские коллеги заразились вирусом алчности от русских нуворишей.
Хейс легким кивком согласился с ним и продолжил рассказ:
— Я намекнул Гартнеру, что мне известны все номера его счетов, следовательно, он сидит у меня на крючке. Как вы понимаете, Рич, критическая ситуация в Москве сложилась в первую очередь из-за халатности московской резидентуры. Пока они занимались финансовыми аферами, Щербаков и его друзья, действуя у них под самым носом, успели укрепить свои позиции. Позже я переговорю с директором, Гартнера из Москвы нужно убрать, а резидентуру основательно почистить.
— Он действительно так опасен для нас, этот отставной генерал?
В глазах Хейса промелькнули недобрые огоньки.
— Вы даже не представляете, Рич, сколько он нам крови попил, когда возглавлял советскую разведку в Штатах и Канаде… Его людям удалось провернуть несколько удачных операций, Советы тогда получили доступ к секретным военным технологиям. Убытки составили несколько миллиардов долларов. Они заполучили чертежи системы управления запуском ракет с атомных подлодок, затем расшифровали телеметрические коды. Но кремлевские правители по обыкновению не смогли должным образом распорядиться попавшей в их руки добычей. Были и другие не менее удачные операции. Щербаков как никто другой знал, где находится слабое место нашего общества. Он знал, чем можно заманить в ловушку. Любовь к деньгам. Если нас что-то погубит, то лишь чрезмерная порой страсть к обогащению. Его сотрудники, работавшие по линии ПР и НТР, в процессе вербовки никогда не пытались доказать своей будущей жертве преимуществ коммунистической идеологии над западным образом жизни. В сущности, Щербаков первым из русских, еще задолго до реформ Горбачева, деидеологизировал разведку, поставив ее на солидную профессиональную основу. Русские целенаправленно били в самые незащищенные места, предлагая за сотрудничество огромные деньги. Я говорю о вашингтонской резидентуре, в других местах с подобными вещами сталкиваться нам не приходилось. Тот же Щербаков первым из крупных русских разведчиков пришел к выводу, что доллар, вложенный в разведку, обернется десятью долларами прибыли. И еще у него была такая особенность… Завербованные его сотрудниками люди понятия не имели, что они работают на русских. На Израиль, к примеру, Аргентину или Францию, но не на Советы. Подобные вербовки он проводил мастерски.
— А сейчас чем он опасен? Его ведь уволили из госбезопасности.
— Во-первых, — начал перечисление Хейс, — деятельность его фонда приносит нам большие убытки. У наших приятелей из-за него сорвался целый ряд многообещающих сделок. Во-вторых, среди российских политиков, бизнесменов и предпринимателей найдется немало таких, которые с радостью принялись бы заново делить русский пирог. Имеется масса обиженных, которые считают себя обделенными. Речь идет о пересмотре итогов приватизации, а если трактовать шире, о пересмотре темпов и направленности реформ. Если события начнут развиваться по такому сценарию, нашим интересам в России может быть нанесен огромный урон. В-третьих, мы располагаем сведениями, что Щербаков передал русскому лидеру некие документы, компрометирующие в глазах президента многих преданных нам людей. Как вам известно, в России у нас имеется немало верных союзников, они обратились к нам с просьбой помочь им нейтрализовать происки Щербакова. Нужно раз и навсегда отбить желание у некоторых заниматься подобными вещами.
И наконец, четвертое. Мы заинтересованы в получении исчерпывающих сведений о русских разведсетях в Америке и Западной Европе. По имеющимся у нас данным, часть этих сетей Щербаков законсервировал либо замкнул непосредственно на свою организацию.
— Теперь я понимаю, почему правительство столь обеспокоено сложившейся ситуацией, — задумчиво произнес Паркинсон. — Теперь что касается Брэдли. Вы утверждали, что это будет второстепенный этап операции.
— Заранее трудно все предусмотреть, Рич. Сейчас это направление мне видится перспективным.
— Как далеко мы можем зайти?
— Так далеко, как того потребуют от нас обстоятельства, — жестко отрезал Хейс. — Скажите, Рич, эти двое, Маховски и Тофлер… Кто-нибудь из них работал прежде в ЦРУ?
— Тофлер. В оперативном управлении, отдел особых операций.
— Это хорошо, что среди них имеется человек из агентства, — не скрывая удовлетворения, сказал Хейс. — Откуда к вам пришел Маховски?
— Он служил в ССО, затем один контракт в «Дельте», после чего вернулся в армию, командовал батальоном в Италии и Боснии.
Хейс на некоторое время погрузился в размышления.
— Скажите, Рич, вы готовы пожертвовать своими людьми? Этими двумя, Маховски и Тофлером?
На лице Паркинсона промелькнуло облачко недовольства.
— У нас не принято подставлять своих коллег, мистер Хейс. Неужели нельзя обойтись без подобных крайностей?
— Мне очень жаль, Рич, но это так. Хотелось бы думать, что ничего плохого с ними не случится, но боюсь, у нас будут потери.
— Как скажете, мистер Хейс, — бесстрастным тоном произнес Паркинсон. — Мне приказано выполнять все ваши распоряжения.
Глава 22
Первым делом Брэдли заглянул к миссис Данлоп. Сюзэн болтала с кем-то по телефону, прижимая трубку плечом, ее пальцы порхали по клавиатуре компьютера. Увидев в дверях Брэдли, она сказала в трубку: «Минутку», осуждающе покачала головой.
— Ну и наделал же ты вчера переполоху… Отправил своих?
Брэдли все это время прятал правую руку за спиной, теперь он ее вытащил, в руке у него оказался букет роз.
Миссис Данлоп засмущалась, как молоденькая девушка, но Брэдли все же удалось уговорить ее принять цветы.