Пленных не брать
Шрифт:
— Ладно, не гони волну, — мирным тоном сказала Вика. — Сама не понимаю, что со мной происходит. Который раз приезжаю в Чечню, казалось бы, пора уж ко всей этой мерзости привыкнуть… Ничего не могу с собой поделать, всегда одно и то же… Понимаешь, как будто душа отлетает, не хочет она в этом гиблом месте оставаться. Сам же видел, какая я была. Ни грамма жизни, вылитый покойник, хоть бери да отпевай. А ты, говоришь, симулянтка… А с тобой такое случалось когда-нибудь, Толян?
— Всякое бывало, — угрюмо пробормотал Авдеев, собирая остатки припасов. — Трое суток меня молотили как боксерскую грушу. Три ребра сломали, а правая рука до сих пор плохо сгибается. В яме сидел, потом в подвале, кишащем крысами. Били редко, но зато кормили хуже собаки. Спасибо, хоть на работы не гоняли, а не то были бы мне полные кранты. Забыла уже, в каком виде ты меня в Москву доставила?
После чеченского плена Авдеев весил шестьдесят два килограмма при росте метр девяносто четыре. Свой законный центнер он набрал сравнительно недавно, месяца три назад.
— Так что можешь мне ничего не объяснять, дорогая. Ты думаешь, почему я вчера упился едва не до смерти? Потому что страшно, Викуля…
Он взвалил на широкие плечи сразу несколько объемистых сумок и вопросительно посмотрел на напарницу.
— Ну как, дойдешь своим ходом? Не свалишься по дороге? Тогда тронулись. Нам с тобой деньги за работу платят, а не за «ужастики», которые мы друг другу рассказываем.
Глава 32
Толян оставил Викторию в гостинице при российском представительстве, расположенном рядом с комплексом правительственных зданий. Она уже окончательно пришла в норму и хотела отправиться с ним, но Авдеев сумел настоять на своем. Инструкции дал жесткие: из номера ни шагу, двери на ключ, чужим не открывать. Сам он отправился в пресс-бюро отметиться, а заодно и разузнать у коллег-журналистов свежие новости.
Вернулся он гораздо раньше, чем Вика того ожидала. Пришел не один, а с незнакомым русоволосым мужчиной лет сорока. На улице стояла жара под тридцать пять, но незнакомец был одет в черную кожаную куртку, под ней угадывалась наплечная кобура.
— Проходи, Иван Трофимыч.
Авдеев посторонился, пропуская мужчину в номер, затем захлопнул дверь и закрыл ее на ключ.
— Вика, даже не знаю, с чего начать. Короче, полный абзац.
— Малышев Иван Трофимович, — представился мужчина.
Затем он достал из внутреннего кармана удостоверение, развернул его и передал Виктории.
— Это чтобы вы не сомневались.
Вика прочла служебные записи. Подполковник, старший оперуполномоченный по особо важным делам временного управления ФСБ в городе Грозном.
— Присаживайтесь, подполковник.
Она жестом показала на свободный стул, затем вопросительно посмотрела на Авдеева.
— Что-нибудь случилось, Толя?
Авдеев достал из кармана пачку сложенных вдвое листов, передал их девушке.
— Читай, а я, чтобы не терять зря время, буду рассказывать. Так вот, стоило мне заявиться в пресс-центр, как мне предъявили целую пачку факсов. Обрати внимание, часть из них была дослана в Грозный из Краснодара, Нальчика и Моздока.
Вика быстро пробежала глазами копии факсов.
— Ничего не понимаю… Они что там, в Москве, с ума все разом сошли? Как прикажете иначе это понимать: «Немедленно покиньте Грозный!» За каким чертом тогда они нас сюда прислали? Да еще заставили спешить как на пожар.
— Погоди, Вика. — Авдеев досадливо поморщился. — Не гони лошадей. Сейчас я тебе все поясню, хотя, если честно, то я и сам пока толком в ситуации еще не разобрался.
Он посмотрел на Малышева.
— Если что, Иван Трофимыч мне поможет. Те бумажки, что ты держишь в руках, еще не все… Полчаса назад я беседовал по спутниковому телефону с Андертоном. Он требует, чтобы мы сей же момент собрали вещи и убрались вон из Чечни. Сказал, что разъяснит ситуацию позже, когда мы выйдем на связь с ним с Моздока, Нальчика, короче, любого российского города. Вот такой странный у нас получился разговор. А потом… Кстати, Иван Трофимович, а как вы меня вычислили? Ладно, не суть важно. Короче, Вика, именно в этот момент на горизонте появляется Иван Трофимович с двумя товарищами и настойчиво предлагает мне сделать еще один звонок. И знаешь, кому? Твоему родному отцу.
Заметив, что Вика нахмурилась, Авдеев поспешил объясниться:
— Постой, Вика, не кипятись. Ты же знаешь, я в твои семейные дела не суюсь, уговор дороже денег. Но тут, похоже, дело серьезное. Какая-то крупная пакость готовится против тебя.
— Против меня? — удивленно переспросила девушка.
Она на некоторое время задумалась, затем недоумевающе пожала плечами.
— Нет, не понимаю. Что-то здесь не сходится. Интересно, кому это я перешла дорожку? В последнее время вроде ни с кем крупно не ссорилась.
— Анатолий, продолжайте, — спокойным тоном распорядился Малышев.
— А нечего тут долго объясняться. — Авдеев в сердцах махнул рукой. — Я же говорю, полный абзац. Пока еще не поздно, пора рвать когти. Знаешь, что сейчас в Грозном творится? Все на ушах стоят. Давлатов и Саймиев, слыхала о таких?
Вика молча кивнула. Еще бы ей о них не знать. Бекмарза Давлатов недавно был назначен мэром Грозного, а его дальний родственник Руслан Саймиев возглавлял Управление внутренних дел чеченской столицы.
— Так вот, — продолжил рассказ Авдеев, — эти достойные господа намедни ударились в бега. Говорят, их уже со вчерашнего вечера разыскивают. Есть сведения, что они прихватили с собой часть правительственного архива, там документы по финансированию восстановительных работ и еще какие-то бумаги, связанные с организацией выборов в республике.
В этот момент в голову молодой журналистки пришла неожиданная мысль.
— Послушай, Толя… А не с этими ли двумя чеченцами мы должны были работать?
Авдеев процедил воздух сквозь тесно сжатые зубы.
— Ну что, дошло наконец до тебя? Теперь ты понимаешь, в какую историю мы могли с тобой вляпаться? Так что берем ноги в руки и бегом из Грозного! Как выражаются кавалеристы: аллюр три креста.
В их разговор вмешался Малышев:
— Виктория Сергеевна, я должен кое-что вам объяснить. Но для начала скажу, что я действую по поручению друга вашего отца, генерала Переверзева. Мне поручено организовать вашу безопасную эвакуацию из Чечни в Дагестан.