Плетения конфедерации
Шрифт:
— Спокойнее, — не стала спорить зелёнка.
Дотопал я до начала шахты, ну, не до входа — василисков у него как бы и не было. А к месту, где они были. И, для начала, стал ящериц светом светить и тросами теребить.
Совершенно бесполезное занятие — не прогонялись ни хрена, вдобавок тяжёлые, как сволочи! Судя по ощущениям — цельнометаллические. Я их тросами чуть ли не с попёрдываниями откатываю. Они откатываются, квакают обижено… и всё. Не убегают от обиды, ничего такого. к ближайшей крепи ползут и начинают глодать.
— Мдя, — уже в голос оценил
— Похоже надо, — подтвердила Ленка. — Я стрельну? — поводила она стволом рогатки.
— Ну, попробуй. Только Лен, они как стальные болванки по тяжести, — уточнил я, не скрывая скепсиса.
— Ничего, я щаз им… всё что про них думаю… и про гномов этих дурацких… — засопела за спиной зелёнка.
А я поржал умеренно и про себя — это она ихние гоблинские матюги на пулях карябала, в должное «состояние духа» себя приводя, хех.
Накарябала, я приготовился, рогатка с моего плеча выплюнула в василиска болт, попавший ящеру в лапу. Лапы и куска василиска со вспышкой матерной не бывальщины не стало. Тот шмякнулся, раскрыл буркалы, зыркнул на нас, обиженно квакнув.
Безрезультатно. Что зыркнул тварюк: зелёнка за спиной перезаряжала рогатку, а я почувствовал слабое подобие воздействия навий Мёртвого города. Очень слабое.
Что результат выстрела результами не порадовал.
То есть, тварь потеряла лапу, сантиметров пятнадцать плоти вокруг неё, растворившейся в небывальщине. Квакнула, зыркнула и похромала к стене, благо выстрелом её откинуло на полметра максимум, скорее — сама отскочила.
Ни агрессии, ни хрена. И прочие ящеры своими делами как страдали, так и страдают.
— Ты как, Кащей? — уточнила Ленка.
— Я-то нормально, но, похоже, придётся мне их рвать, — констатировал я.
— Похоже, что так, — согласилась зелёнка. — Мне на одного болтов двадцать потратить придётся, не меньше.
— Так, я изгоняю, ты отслеживай, что отслеживается, — принял решение я, прихватывая трёхногого тросами.
Им его металлическая плоть поддавалась, пусть не сказать, что просто. Ну и порвался василиск, рассыпавшись искорками небывальщины. И никаких реакций от коллег, прям реально: как нави в мёртвом городе. В принципе, никто не мешает «центру принятия решений», если такой вообще есть — быть хренью типа подделки под Золотой Шар, рассуждал я, рвя доступных василисков.
То есть, некое изначальное воздействие породило-призвало василисков и тени. И всё, это «приказ верховного командования». Ипитесь как хотите, проблемы или закончитесь — новых пришлю. А может, и нет.
Вполне возможно. Хотя, конечно, в отличие от навий этих незлобных тварюшек… Хотя гномьё от их «незлобности» помирало вполне смертью, напомнил я сам себе.
— Хм, — задумался я, после разрывания шестёрки ближайших василисков. — Не «агрятся», — констатировал я отсутствие шевелений в нашу сторону.
— Не агрятся, — хихикнула Ленка. — Внутрь?
— Неохота, — честно признался я. — Опа… да страшновато. И сценарии всякие…
— Ну да, сейчас всякие сценарии вполне воплощаются, —
— Нет, заказ точно надо выполнять. Да и слово гнумам. Надо, — решительно перестал я жевать сопли и потопал вперёд. — Лен, спину мониторь. Очень пристально.
— Хорошо, — не стала спорить гоблинша, копошась за спиной.
А я шёл, рвал василисков. Штук двадцать, тридцать… И тут внимание… ну не навалилось. Но именно изменилась тональность рассеянного взгляда. С «бесстрастного наблюдателя» на «что-то мешается» или типа того.
Именно «пристального взгляда» как не было, так и нет, но… Василиски грозно квакнули, поворачивая в мою сторону буркалы. И их открывая. И посеменили ко мне.
— Ты как, Лен? — уточнил я, разрывая уже не столь несопротивляющуюся тварюку.
— За тобой, нормально, не страшно, — речитативом выдала зелёнка. — Кащей, проход сзади. Не нравится мне, но не уверена…
— Вот как знал, — проворчал я, делая шаг назад, продолжая отбиваться от ящеров. — Рули, спиной пойду.
— Рулю. Правой-левой, стоп, тринадцать градусов, правой… — начала рулить зелёнка.
Не то, что очень нужно, но всё же мне немного проще. И ей дело, да.
А ящеры подползали и подползали. И, вдали, чувствовалось, как вываливаются из небывальщины новые. Немного, но ни хрена тенденция мне не нравилась: это нечисть, я энергию не получаю, а трачу. И её не бесконечно, а объёмы ящерохранилища не известны даже примерно.
— Стоп! Стена, — сообщила Ленка.
— Да ожидаемо, сценарий, чтоб его, — буркнул я.
— Ну да, — протянула зелёнка. — Проверяю…
А я не стал проверять. Вообще — я крайне экономно тратил энергию. Из расчёта, что нам с Ленкой придётся из этих недр «выбуриваться». Если бы после проникновения в шахту я понял, что «не тяну» — хрен бы полез. Вернулись бы сразу. А так: антрацит, глинозёмы и известняк. Прорвёмся, оскалился я, создавая с тыла бур, врубаясь в податливую породу.
— Здорово, — порадовалась Ленка.
— А то, — умеренно погордился я, но насторожился.
Судя по ощущениям, впереди появились тени. Ну, на пути выхода, скажем так. И уплотняли породу, паразиты такие, хамски не наматывась на бурильные тросы.
Не критично, но… неприятно. А я перестал расслабляться и стал прикидывать: Ленку в себя, себя в бур полностью, на ящеров забиваем. И на прорыв. То что я от теней видел — ерунда, не вытянут нас задержать совсем. Затруднить — да, но прорвёмся. А заказ…
На данном этапе — невыполним. Ящеры прут, тени гадят. Не вытяну, никак. Надо выбираться и думать. Понять, попробовать, что за глобальная гадость нам противостоит. Да и насколько у гнумов «война с нечистью» — тоже выяснить не помешает.
Ну и даже сказать гнумам — обосрался. Пусть завидуют, говнюки мелкие, хех. Обязательств именно «решить проблему» я на себя не брал, даже косвенно. Попробовать — да, но не более. А на «попробовал, и не вышло» — небывальщина не окрысится, даже тросы, которые мне «эмоциональную оценку» давали — подтверждают.