Плетения конфедерации
Шрифт:
Надумал я все эти мудрости, и стал прикидывать ТТХ геомарины «Кащёй» с геонавтом Зелёнкой.
Бурить стал менее энергично, от ящеров отбивался, как вдруг… лёгкая, почти незаметная волна по небывальщине, и ящеры развернулись и потопали в шахту.
А внимание навалилось просто физически. Но… не агрессивно. Какой-то калейдоскоп эмоций.
— Здравствуй, Кащей. Ты изменился, — послышался высокий… трубный такой, женский голос.
А от стенки, с еле ощущаемым колебанием небывальщины отделилась фигура, явно бывшая «центром»,
Высокая, почти двух метров девица. С мраморным лицом, изумрудными глазами. И это не аллегория, блин! Это… так и было, живой камень. В сарафане, в землю, из малахита. Бывшим и глыбой камня, и переливающейся тканью, одновременно. Косой из медных нитей. Красивый статуй, оценил я мимоходом, стараясь вчувствоваться и понять.
Выходило хреново. Статуй был… центром внимания, а не энергии. То есть эта мадама вокруг, хрен знает на сколько по расстоянию и объёмам. А тут — эффектор, камера наблюдения и микрофон с манипулятором, образно говоря. И даже этот эффектор… ну, посильнее меня. До большой охоты я… ну мог потягаться, факт. Может, и не только с эффектором.
Но сейчас — разница в порядки. Драпать, если отпустит.
Рвать в клочья — сильнее, но «дух места», не боевая нечисть. Но уничтожение «эффектора», скорее всего, вызовет замешательство. И рвать на прорыв, выжигая все запасы.
Или… поговорить. Вроде нечисть договороспособна, диалог начала, и отношение… ну не негативное, насколько я чувствую.
— Здравствуй, Хозяйка, — ответил я, вызвав поднятие ониксовых бровей.
— Бессмертный, ты ли это? — удивлённо-иронично осведомилась дамочка. — И что ты забыл в моих владениях? Старое вспомнить, на живой родимице? — потянулась она.
Э-э-э… нипонял, заскрежетал я извилинами и тросами в жалостливо предоставленном ускорении. Так, передо мной на девяносто девять процентов — Медной Горы Хозяйка. Ну не выходит иначе каменный, хех, цветок. Хотя, может, и не хозяйка, на минуточку — може Каменная Баба на самом деле, что Бажов облагородил.
Но не важно. Дух земли, высший, точнее — дух уральских гор, если уж быть честным. И непонятки объясняет с «рассеянным вниманием» и «эффектор». Дух места подобных масштабов НЕ МОЖЕТ быть локализован в одном месте — не те масштабы.
Это, в общем, понятно. И отсутствие агрессивных эмоций — ОЧЕНЬ хорошо. Но она, похоже, мало того что воспринимает меня за Кащея — ну я, видимо, он. Пока настоящий не проявится. Если проявится вообще.
Но… может, меня наше «развитие романа " с зелёнкой контузило, но по-моему, напоминает о связи в смысле телами. И флиртует, глазками изумрудными стреляет, блин!
— Не совсем, — выдал я, не соврав.
Слова — имеют значение. На нашем уровне «небывальщины» — они больше, чем реальность. Невинная шутка может лишить энергии или просто растворить в небывальщине — без шуток, чтоб его!
И «вспомнить старое» — я не откажусь. Не в том смысле, что вложила Хозяйка. Но интересно,
Ну и цель «прихода во владения» — не это. Так что именно так.
— А зачем? — склонил голову дух. — И в дворец твой не пойду, не проси! — посмотрела она на мою ухмылку.
И тут зелёнка, взяла и лапку мне положила на плечо. Причём однозначно так, «моё», мол. И мордочку из-за плеча высунула с вызовом.
Звиздец, пискнул внутренний голос. Зато это ВЕСЕЛО, оскалился я совсем сильно, готовясь к возможной схватке…
Вот только дух посмотрел на зелёнку, на меня и…
— У-хи-хи-хи-хи! Уморил, Бессмертный! Так… и польстил, и… — захихикала Хозяйка, натурально согнувшись.
А до меня дошло, и я хоть и не заржал, но скалиться стал не ВЕСЕЛО, а просто… ну, блин, реально — смешно.
Итак, предположим, у носителя моего имени был этакий роман с данной мадамой. Она врать, как и я не может, так что был — уж чёрт знает, какой он бывает в небывальщине. Или когда небывальщина ЕЩЁ была на Земле? Ну впрочем пофиг, был.
Видно, разошлись бортами — судя по всему, Кащей «в закрома» хотел ценный актив сныкать, несомненно, для того, чтоб всласть почахнуть. Вообще — мадама… ну понять тёзку можно, факт. Во всех смыслах.
Хозяйка не закромилась, но «расстались друзьями».
А теперь самый кайф. Ленка… ну на Хозяйку ПОХОЖА. И внешне, на лицо, хоть немного. Но, главное — колёром. Вот до смешного — рыжие волосы, зелень изумрудная кожи. Ну в общем — это как я пришёл похвастаться, посмотри какая у меня. Но «какая» — на первую просто… ну не карикатура, а копия, в определённом смысле. И выходит, что это и «подколка» и такой, очень своеобразный, но принятый «комплимент».
— Угу, — сказал я, чтоб не молчать, на тему «смешно», а как поняла — дело не моё.
— Потешил, хороша девка, — одобрительно кивнула отсмеявшаяся мадама, одобрительно осмотрев гневно сопящую Ленку.
Ну, хоть слова гневные зелёнка не говорила, умница она у меня… наполшишечки.
— Я для иного пришёл, — наконец, выговорил я, ломая мозг в попытках сформулировать, не «нарушая».
— Да уж ясно. Но и похвастать, не без того? — подмигнул дух, на что я широко оскалился молча.
— А побила тебя Земля-Матушка, — вгляделась в меня в небывальщине мадама, да и глаза прищурила. — Хотя ты, а мясо нарастёт. Так что хотел-то, Кащей?
— Почему гномов травишь? — уточнил я.
— Я? Совсем ударился, — фыркнула дух. — Или в ларь своих мелких человечков прибрал? Так всё одно — на МОЕЙ земле, во мне — желаю чтоб по прави было! — топнула она ножкой, от чего шахта… мягко говоря, затряслась.
— Не прибрал. Интересно, — изображал лаконца я.
— Такой же любопытный… Даров — нет! Благодарности не несут. Камень бесчестно ломают, духов земли — гонят! На кой мне такие безобразники?!
— Ну не особо нужны, — признал я. — А леший с луговиками там…