Плохая мать
Шрифт:
— Прости, мама, — выдавил я. Глаза мистера Патча метались туда-сюда между мной и мамой, зрачки расширились, когда он быстро заморгал. Его штаны все еще были спущены, и я отвел взгляд от его вялого пениса, сглотнув подступающую рвоту.
На лице матери отразилось понимание.
— Это не тебе нужно извиняться, мой дорогой драгоценный Дэнни. А этому похотливому мешку дерьма, который сидит напротив меня. — Она вздохнула, заметив мое удивление. Мама никогда не ругалась. — Извини за мой язык, но в данном случае я чувствую, что это
— Д-да, мама, — ответил я. — О-очень оправданно.
— Он угрожал тебе, Дэнни? Он узнал, что твоего отца больше нет, и воспользовался этим знанием?
— Да, мама. — Мой голос сорвался на последнем слоге, меня охватил стыд.
Мама медленно и глубоко вздохнула.
— Это не твоя вина, дорогой. Такие люди, — она практически выплюнула это слово, как змея, извергающая яд, — мастера манипулирования и обмана. — Она стукнула кулаком по столу, напугав и меня, и мистера Патча.
Именно тогда я заметил мясницкий нож на столе рядом с ее все еще сжатой в кулак рукой, рядом с нашей шахматной доской, все расставлено и готово к игре, черные фигуры стоят лицом к мистеру Патчу, а белые — к маме. Несколько пешек опрокинулись от силы ее удара, и теперь она сделала еще один вдох, прежде чем снова поставить их на место.
— Я слышала, вы возглавляете шахматный клуб в школе моего Дэнни Боя, — сказала она. Мистер Патч на мгновение смутился, прежде чем страх, который ясно читался на его лице, снова взял верх. Я уставился на его лицо, упиваясь его страхом и позволяя ему зарядить меня энергией. Я привалился к стене, а теперь выпрямился. Мама взглянула на меня, ободряюще улыбнулась и послала воздушный поцелуй. Ее помада по-прежнему была идеальной, макияж, как всегда, со вкусом подобран. Мама ничего не размазала. Ни разу не вспотела. Даже сейчас.
Но затем она снова посмотрела на мистера Патча, и ее лицо посуровело.
— Преимущество — это несправедливо, не так ли? — спросила она мистера Патча, который просто смотрел на нее широко раскрытыми глазами, кляп дрожал у него во рту, а струйка слюны свисала с подбородка. — Вы практически профессионал, и это никуда не годится, не так ли? Нам придется, так сказать, уровнять шансы, согласны?
Мистер Патч издал странный сдавленный звук, нечто среднее между проклятием и мольбой.
Мне понравился этот звук, исходящий от мистера Патча. Это было вполне удовлетворительно.
Но маме не нужно было ни его одобрение, ни чье-либо еще, если уж на то пошло. Быстрая, как удар хлыста, она вскочила, схватила нож и бросилась на мистера Патча, точно так же, как она поступила с отцом. На этот раз, вместо того, чтобы нанести удар в грудь, она направила оружие по дуге вниз, полоснув по его обнаженной промежности.
Мистер Патч застыл как вкопанный, пронзительный крик был заглушен тряпкой у него во рту. Мать вытащила нож с восхитительным хлюпающим звуком, и он снова застыл, его крик снова усилился, кровь брызнула на его рубашку, застегнутую на все пуговицы, и полилась на пол.
Мать уронила нож на стол. Мистер Патч тяжело дышал, на лбу у него выступили капельки пота,
— Теперь, — сказала она, подтолкнув шахматную доску вперед, когда он, казалось, взял себя в руки, хотя продолжал потеть и плакать. И истекать кровью. — Честно есть честно, не так ли, мистер Патч?
Он ответил приглушенным всхлипом. Его плечи тряслись, а область между ног представляла собой красное море крови и разорванной плоти.
— Дэнни, малыш, — сказала мама. — Поскольку руки этого отвратительного человека заняты чем-то другим, тебе придется ему помочь. Я понимаю, что ужасно несправедливо просить тебя помочь этому мерзкому извращенцу каким бы то ни было образом, но думаю, тебе понравится то, к чему это приведет. У тебя ведь есть силы, не так ли, дорогой?
— Да, мама, — сказал я, и мой голос уже звучал тверже.
Я почувствовал себя сильнее. Лучше. Потому что мне действительно нравилось, к чему все шло. Мне это очень нравилось.
— Ты ненавидишь мерзких извращенцев так же сильно, как и я, не так ли, Дэнни Бой?
— Да, мама.
— Мир станет лучше без них, — утверждала она.
Да, мама. Да, действительно.
Я поднялся на ноги, сделал глубокий вдох и позволил ему распространиться по моему телу. Затем подошел к тому месту, где мистер Патч был привязан к стулу, и встал рядом с ним, готовый сделать ход.
Мама улыбнулась мило и нежно, ее веки затрепетали. Боже, но она была хорошенькой, моя мама. Хорошенькая и совершенная во всех отношениях.
Она посмотрела на мистера Патча, трясущегося и истекающего кровью в своем кресле.
— Давайте сыграем в игру, хорошо? — спросила она. — Победитель забирает все.
Сиенна положила бумаги себе на колени.
— Хорошо. — Ее руки дрожали. Это было на самом деле?
— Еще одно увлекательное чтение, — сказала Кэт, очевидно, пытаясь добавить немного юмора в свой тон, но безуспешно. Она остановилась на красный свет и повернулась к Сиенне. — «Мама» говорит как откровенная психопатка. Я собираюсь предположить, что мистер Патч был не в ладах с ней.
— Я думаю, это обоснованное предположение, — сказала Сиенна.
Она на мгновение задумалась, когда загорелся зеленый свет, и Кэт ускорилась, проехав перекресток. Это район, где они с Гэвином снимали тот крошечный домик много лет назад. Тот, в котором никто из них никогда не жил. Она задавалась вопросом, что с ним стало. После их несостоявшейся свадьбы она позвонила домовладельцу и оставила сообщение на его автоответчике, в котором говорилось, что они должны расторгнуть договор аренды. Она не потребовала страховой депозит, который они кое-как раздобыли, хотя и нуждалась в нем, но все же предположила, что арендодатель мог попытаться заставить их выполнить условия договора и заплатить полностью, но он этого не сделал, так что Сиенна сократила свои потери на этом фронте. В тот год Сиенна перенесла множество потерь. Несколько сотен долларов были наименьшими из них.