Плохая вода
Шрифт:
– Да Иефа же!
– Да при чем тут Иефа?! Ты же понял принцип работы этой штуки – понимаешь?! – обнаружил решение задачи, совершенно случайно, но обнаружил! Вот тебе и Зрачок! При определенном уровне концентрации мысль становится направленной, и начинает работать знаменитый Ведьмин Глаз! Все – можно пробовать!
– А знаки? – неуверенно посмотрел на столб Стив. – Эти, полустертые… Мы ведь их не прочитали…
– Да хрен с ними – со знаками! Наверняка они объясняют то, что мы и сами уже поняли! – планар даже приплясывать начал от нетерпения. – Подвинься, нечего магические устройства спиной подпирать! Ну, сейчас мы одним махом… –
– Может, мне сразу перестать дышать?
– Лучше всего будет, если ты на некоторое время оставишь меня наедине с этим замечательным устройством и присоединишься, скажем, к Иефе.
– К Иефе? – задумчиво переспросил Стив и, словно приняв какое-то решение, резко поднялся на ноги. – Да, к Иефе я, пожалуй, присоединюсь.
Зулин непонимающе посмотрел на удаляющуюся дварфскую спину, пожал плечами и занялся Ведьминым Глазом. Вернуться в лагерь он собирался не иначе, как триумфатором.
Стив спустился с холма и подошел к растрепанным камышам, возле которых Иефа раскладывала свою добычу. Вид у полуэльфки был хмурый – дело явно не ладилось. Любопытный детеныш совомедведя сновал от воды к костям, осторожно трогал полусобранный скелет лапой, пытаясь понять, чего добивается неуемная хозяйка. По мнению Вилки, пригодным для игры был только череп, его можно было катать и подкидывать, но полуэльфка почему-то рассердилась и очень сурово потребовала оставить череп в покое. Стив постоял некоторое время, молча наблюдая за бардом. Спросить или нет? Ответит или снова соврет? Кто он такой, чтобы требовать чистосердечного признания… в чем? В том, что крутит шуры-муры с четырехсотлетним некромантом-убийцей? Стива одолели сомнения. Он терпеть не мог праздное любопытство, а найти веские основания для расспросов не мог. Кто сказал, что сэр Джон вредил отряду? Помог даже. Стив вздохнул и честно признался себе, что это ревность. Обычная глупая ревность, которая от отсутствия доказательств и прав только усиливается. Бежать, бежать от нее, пока не поняла и не засмеяла – не отмоешься же потом! Стив тоскливо посмотрел на мага, хлопочущего вокруг Ведьминого Глаза, и остался на месте.
– Стив, ты зачем пришел? – хмуро поинтересовалась полуэльфка, вынося на берег и пытаясь приладить к скелету очередную кость. – Посмотреть или помочь? Если посмотреть, так иди лучше на Зулина посмотри. А если помочь, так не стой столбом.
– Я поговорить… – в омут с головой бросился Стив. – Вопросы накопились – складывать некуда.
– Вопросы… – Иефа выпрямилась, машинальным жестом попыталась заправить за ухо несуществующую прядь, опомнилась, провела ладонью по неровному ежику волос и усмехнулась. – Ну, задавай свои вопросы.
– Обещай не врать.
– Хорошо, если соберусь соврать, просто не отвечу. Спрашивай.
– Почему ты мне не сказала, что этого человека – Стив кивнул в сторону скелета – убил сэр Джон?
Иефа изумленно уставилась на дварфа и добрых две минуты молчала, подбирая слова.
– Во-первых, какая разница, кто его убил? – сказала она наконец, устало опускаясь на берег рядом с костями. Стив присел около нее. – Во-вторых, я не уверена, что это был он. Я помню только взгляд, и то – как-то странно. Я была волком, – добавила она, словно извиняясь. – А ты откуда взял…
– Оттуда, – Стив мрачно кивнул на Ведьмин Глаз.
– Работает?! – встрепенулась полуэльфка.
– Работает. Зулин сейчас над ним чахнет, разбирается. Не отвлекайся. Он убийца, этот твой сэр Джон.
– Он не мой, и к тому же, не сэр Джон.
– Ааронн говорил, вы очень нежно расстались там, в башне! – с горячностью воскликнул Стив и покраснел.
– Нежно – не то слово, – усмехнулась Иефа. – Мне кажется, он с удовольствием бы меня удавил.
– О чем вы говорили?
– Не бойся, в любви он мне не признавался.
– А мне какое дело! – взъярился Стив. – Ты обещала не врать!
– А я и не вру.
– Он к тебе клинья подбивал!
– Не волнуйся, это рефлекторно.
– Да чихать я хотел на его рефлексы! Кто он такой вообще?!
– Я не знаю, – честно ответила полуэльфка и грустно улыбнулась. – С самого начала, как только мы вышли из Бристоля, мне начали сниться эти клятые сны. Я пыталась рассказать тебе, помнишь? Ты сказал – если снятся сны, значит, ты не сильно устал, а если не сильно устал…
– Значит, плохо работал, – закончил Стив, мрачнея. – Помню. Но я же не думал, что…
– Я тоже не думала. Сколько раз за эти три недели Зулин назвал меня истеричкой, сколько раз ты окрестил меня нервной барышней, сколько раз вы отмахнулись от моих попыток рассказать? А это очень страшно, когда во сне ты живешь чужой жизнью, причем совершенно не радостной и не безмятежной. И, главное, постоянно есть махонькое зернышко сомнения: а вдруг ты действительно просто истеричная барышня с протекающим чердаком? А потом я махнула рукой на вас на всех и поверила, что это было на самом деле. Я его узнала. И – даю голову на отсечение – он меня тоже узнал. Я думала, что имею право на объяснение. Я думала, что он мне поможет не чувствовать себя водосточной трубой, через которую текут то помои, то дождевая вода, причем мнением трубы никто никогда не интересуется. Я думала, он ответит. А он оказался таким же самодовольным болваном, как вы. И вот что я тебе скажу, Стив: раз я не получила ответов на свои вопросы, то и вы их не получите. Мои сны – мое личное дело. Из них вы будете знать ровно столько, сколько я сочту нужным вам рассказать. Без обид, Стив. Мне кажется, я имею на это право.
Иефа замолчала и отвернулась. Стив угрюмо рассматривал ущербный скелет, пытаясь найти какие-то слова, чтобы убедить, вразумить… обвинить? Оправдать… Мораддин его знает. Ясно было одно – пигалица обиделась не на шутку, и никакие извинения не помогут, потому что обиделась она не на Стива, и не на Зулина, и даже не на Ааронна. Стив испытал острое желание найти пресловутого рыцаря и как следует пообломать ему рога, чтобы не выпендривался. А если не найти и не пообломать, то хотя бы придумать и сказать что-то такое, что утешит и взбодрит, чтобы не было этой тоскливой морщинки между светлых опаленных бровей…
– Не нравится мне твой скелет, – хмуро проговорил дварф. – Неправильный он какой-то.
– Это еще почему? – безмерно удивилась полуэльфка.
– То есть, не твой, – поправился Стив, – а этого, убиенного.
– Мне он тоже не нравится, – Иефа с неприязнью посмотрела на кости. – Я вообще скелеты не люблю. Вилка, не трожь череп, кому сказано!
– Не то, – отмахнулся дварф. – Он неправильный, говорю, как будто не настоящий или…
– Искусственный? – насмешливо выгнула бровь Иефа.