Плохая война
Шрифт:
Макс искренне пытался помочь, но Шарлотта нещадно ругала его за все неудачи. Когда она поняла, что купить лошадь в Швайнштадте не удастся, то пришла в ярость.
— Меня не волнует, что никто не хочет продавать лошадей! Прикажите им!
— Я не могу этого приказать. Солдаты — свободные люди, а не мои слуги. Лошади принадлежат им, а не мне. А Вы не пробовали обратиться к бургомистру? Если Вы подпишете его прошение о снижении налогов, он Вам упряжку из-под земли достанет, а еще кучера и охрану.
— Знаете что, Максимилиан, Вы не
— Не всего-навсего лошадь, а четыре хороших упряжных лошади!
— Неважно! Не провожайте меня!
С этими словами Её Светлость повернулась и быстрым шагом, не оглядываясь, направилась домой.
Дома её ждал еще один неприятный сюрприз. Во дворе было полно солдат. У ворот горожане разгружали телеги с камнями и досками, ландскнехты сразу строили какие-то заграждения в проходах, а часть стройматериалов таскали в дом. В её собственный дом!
Во дворе маячила высокая фигура оберста. Видно его было за милю, а слышно — за две.
— Герр оберст, что происходит? Мало Вам моего города, так Вы еще и вторгаетесь в мой дом?
— Это для Вашего же блага, Ваша светлость. Прекрасная дама не захотела покинуть город, поэтому благородные рыцари не могут оставить её без защиты.
— Я не захотела покинуть город? Да я бы уехала отсюда еще ночью, но у меня украли всех лошадей!
— Может быть, оно и к лучшему? Горная дорога забита повозками горожан. Охраны у Вас нет, а разбойники сбегутся со всей округи. Если швейцарцы возьмут город, они Вас все равно догонят, а если не возьмут, то ни к чему уезжать.
Шарлотта задумалась. Если уж придется остаться, то лучше быть под защитой, чем сидеть у себя в компании Гертруды и надеяться, что швейцарцы не полезут грабить лучший дом в городе.
— Вынуждена согласиться с Вами, герр оберст. Но Ваши солдаты не внушают мне большого доверия. Я отдам вам на обороные цели новое крыло, но потребую, чтобы в моей башне не было никого лишнего. И ещё я требую персональную охрану на всё время штурма.
— Рад Вам помочь, Ваша светлость, — облегченно выдохнул оберст, — я выставлю часовых у лестницы на второй этаж, а командовать обороной в башне будет лично наш профос. Уверяю Вас, он не потерпит никаких нарушений дисциплины.
Шарлотта удовлетворенно кивнула, оберст элегантно попрощался.
Часовые на первом этаже отсалютовали владелице города. В большом зале на втором этаже уже был сервирован стол на одну персону для графини де Круа. Гертруда с восторгом принялась рассказывать, какой чудесный человек герр профос, как его все слушаются и какой везде порядок. При этом она старалась не отходить от открытой двери на лестницу.
— Гертруда, ты его видела? У него же нет половины лица!
— Конечно видела, Ваша светлость. У него есть половина лица, и весьма симпатичная, — служанка процитировала в одночасье ставшую популярной фразу из кукольного представления, — А ещё он высокий, стройный и хорошо одевается! И все его уважают, даже герр оберст.
— А почему ты не закрываешь дверь? — графиня подошла к двери и неожиданно услышала женские стоны и частый стук кровати о стену, — Порядок, говоришь? А что за разврат творится наверху? Пьяные солдаты насилуют городских девок?
— Нет, Ваша светлость! Это герр профос с супругой исполняют супружеский долг.
— Скажи им, чтобы быстрее заканчивали! Я хочу побыть в тишине.
— Но, Ваша светлость! Они вот-вот закончат. И я все равно не пойду им ничего говорить. Я его боюсь. Его здесь все боятся, и я тоже.
Шарлотта оглянулась. Взгляд упал на сервированный к обеду стол. Элегантным аристократичным жестом она изящно сдернула со стола скатерть. Медная, глиняная и стеклянная посуда с грохотом обрушилась на пол. Звуковой фон «супружеского долга» не изменился. Графиня недовольно поджала губки и обратилась к служанке.
— Помоги мне переодеться к обеду. Потом приберёшься здесь и принесёшь поесть.
Гертруда уже успела прибрать раскатившую посуду и подмести осколки, когда по лестнице спустился профос. Проходя мимо всё ещё открытой двери, он учтиво поклонился графине, слегка кивнул служанке и спокойно вышел во двор.
— Вот это мужчина, — с восхищением прошептала Гертруда, расставляя тарелки на свежей скатерти.
— Шлюха! — прошипела Шарлотта, — Мало тебе оберста и хуренвайбеля? Ты что, собралась переспать со всеми старшими офицерами?
— Оберста? Спасибо Вам, добрая фея! Я чуть не лопнула! А вот хуренвайбель…
— Заткнись! Можешь ты хотя бы иногда не думать о мужчинах?
— Нет, не могу! — с вызовом ответила Гертруда, — зато я не сплетничаю о Вашей личной жизни, не плюю Вам в суп и не ворую. А еще я не сбежала вместе с мальчиками, а осталась вместе с Вами в этом городе. И почему Вам так важно, чтобы я не переспала с герром профосом? В жизни не поверю, что он привлекает Вас как любовник!
Дверь на лестницу оставалась открытой, поэтому Марта, которая, переведя дух, решила сходить вниз на кухню, услышала последнюю фразу. В два прыжка она подскочила к Гертруде, схватила её обеими руками за горло и прижала к стене.
— Если ты, французская проститутка, еще раз когда-нибудь посмотришь на моего мужа, я тебе тако-ое устрою! Я тебе голову оторву! Я тебя выпорю вот этой цепью! Я сама тебя так изнасилую, что ты два раза лопнешь!
Каждую фразу Марта сопровождала увесистой пощечиной. Шарлотта наблюдала эту сцену с любопытством и без малейшего сочувствия. Скверная девчонка, как и следовало ожидать, захотела услышать только последнюю фразу.