Плохие девочки не плачут. Книга 3

Ангелос Валерия

Маска надета, прилегает плотно, въедается намертво в податливую плоть.

— Простите, баронесса. Постоянно перехожу на французский, ведь думаю именно на нем. Когда-то я могла прекрасно говорить по-польски, но сейчас едва ли вспомню простейшую фразу, — женщина внимательно рассматривает меня, оценивает с интересом.

Любопытно, чувствует ли хоть малую долю внутреннего родства, необъяснимой близости, ментальной общности между нами?

Мы отражаемся друг в друге, словно прошлое и будущее слились воедино, сошлись на пересечении разных временных отрезков, на границе миров.

И это не объяснить, не скомпилировать в строгие рамки сюжета посредством скупых слов. Только положиться на волю интуиции, довериться инстинкту и не пытаться понять вещи, неподвластные разуму.

— Ничего страшного, — моя улыбка получается естественной, не вымученной и не фальшивой.

— Дурная привычка, — она не сводит с меня проницательного взора. — Необходимо больше практиковать родной язык, а то начинаю коверкать фразы. С годами все забывается.

В ее произношении улавливается слабый акцент, практически неслышный, к тому же, она говорит медленно, слегка нараспев, растягивая некоторые звуки.

— Зато мой внук обладает идеальным музыкальным слухом, — продолжает женщина, и в зеленых глазах мерцает грусть: — Точнее абсолютным слухом. Это передалось ему от отца. Как и хорошая память на языки.

Разумеется, для его матери она старовата, но и на бабушку вроде не тянет. Теперь трудно представить, сколько же лет госпоже Валленберг.

— Очень рад твоему визиту, — фон Вейганд целует ее в щеку, однако жестокие пальцы ни на мгновение не выпускают мое тело из-под контроля. — Приятный сюрприз.

— Спасибо, — она улыбается, искренне, по-настоящему, так, что хочется верить. — Надеюсь, пообедаем все вместе. Втроем. Слуги накрыли стол в зимнем саду по моему распоряжению.

И начинается следующий акт.

Декорации поражают великолепием, воплощают самые смелые дизайнерские фантазии. Райский уголок природы, заключенный в плен света и стекла, огороженный мощью современных технологий. Повсюду цвета надежды и ароматы тропических растений, сокровища, открытые в разных уголках многоликой планеты.

Мы садимся в плетеные кресла с удобными подушками, мило и по-семейному ведем непринужденную беседу.

Оказывается госпожа Валленберг, вернее, госпожа Элизабет Валленберг, давно наслышана об официальной любовнице от внука и судя по всему не испытывает симпатии к его законной супруге, поскольку не упоминает о ней ни разу. Зато меня довольно быстро впускает в круг избранных, переходя на «ты», и намекает на то, что наше общение непременно должно продолжиться.

Отвечаю, улыбаюсь, стараюсь урезонить эмоции внутри.

Господи, я же совсем ничего не знаю.

Не догадывалась о существовании зимнего сада в особняке, где живу пару месяцев, пропустила мимо ушей упоминание о русской бабушке, больше не задумывалась о семье Валленбергов, о том, как меня им представят, каким будет их восприятие. Мысли вспыхивали и разом гасли.

— Алекс, мне жаль, я не могла приехать раньше, — извиняется она. — Подарок вручу после обеда, кое-что необычное и очень важное.

— Твой приезд и есть самый важный подарок, — говорит он. — Я скучал.

Лучики веселья в темных глазах, истинная радость,

ничего поддельного. Расслабленная поза, полное отсутствие напряжения и скованности. Непроницаемое выражение лица растаяло в считанные мгновения. Самый обычный мужчина, простой и понятный, без изматывающих загадок и мрачных секретов. Открытая книга, доступная восприятию среднестатистического обывателя.

Не представляла, что на этого человека реально повлиять. Успела забыть о его блестящей роли романтичного шефа-монтажника, которую он выгодно эксплуатировал на заре наших безумно странных отношений.

Фон Вейганд смеется и шутит, говорит о погоде, нашумевшей выставке работ скандально известного художника, яхте в стиле арт-деко, которую присмотрел для покупки на прошлой неделе. Не выдает себя ни единым жестом. Олицетворение добродетели. Он вежлив и обходителен. Пушист до неприличия, и необычно разговорчив.

Мне больно наблюдать за ним, но эта боль отдает скрытой сладостью, позволяет вернуться назад, к началу.

Когда мы гуляли по дождливому Киеву, и он снимал меня с детских качелей. Когда успокаивал оригинальным методом после нападения громадного паука и нагло хохотал при виде обгоревшей сковороды. Танцевал со мной в «Адмирале» и устраивал романтику в честь Нового года. Слишком реальный, чтобы оказаться выдумкой. But too good to be true. (Но и слишком хороший, чтобы быть правдой)

Насладившись флешбэками, с горечью понимаю, чем именно привлекает Гай.

Пачка безникотиновых сигарет. Безалкогольная версия господина Валленберга. Облегченный вариант для тех, кто хочет избежать риска и сохранить здоровье, но не желает прекращать баловство и не готов разорвать скользкие путы зависимости.

Чертовски обидно сознавать, что даже наставить рога по нормальному не способна. Тупо флиртую с безопасной копией своего палача, личного дьявола и любимого садиста. Покупаюсь на показной блеск, пробую удержать мыльный пузырь в дрожащих пальцах. И жестоко ошибаюсь вновь, уразумев, — никто и никогда его не заменит.

— Прости, не удержалась, — мило хлопнуть ресницами. — Гай Мортон ужасно похож на тебя, когда ты не примеряешь амплуа психа и маньяка. Конечно, романтика — это скучно и ванильно. Но хоть по праздникам, в качестве особого исключения, мы можем встретить рассвет на берегу моря, поделиться накипевшим, популярную мелодраму посмотреть, где все герои рыдают, страдают, наматывают сопли на кулак, а в финале обязательно хэппи-энд и свадьба, стандартная такая церемония с фатой, цветами, фейерверками и детьми в костюмах ангелочков … ну?

Вряд ли прокатит.

Хм, точняк не прокатит.

Впрочем, попробовать можно, где-нибудь на отрезке между «испанским сапогом» и дыбой, когда фон Вейганд возьмет паузу, а я сплюну кровь на пол и прохриплю…

— Расслабься, — заявляет оптимист. — Он познакомил тебя со своей бабушкой, а это серьезно. Он уже рассказывал о тебе, вероятно, строил далеко идущие планы. Отличный знак.

— Черта с два! — вмешивается пессимист. — Теперь отомстит за надежды, которых не оправдала. Отыграется сполна, выместит злобу, отплатит так, что мало не покажется.