Плоть и кровь
Шрифт:
Принц подозвал мажордома и прошептал ему что-то на ухо. Тот кивнул и сделал знак юношам, сидевшим за спиной принца, а затем — оркестру, чтобы начинал играть.
При первых же звуках музыки на сцену вышли четыре девушки и начали танцевать. Постепенно погасли все огни, и комната погрузилась во тьму, если не считать крохотных голубых пятен света от прожекторов, направленных на танцовщиц. Музыка быстро набирала темп. Время от времени какая-нибудь из девушек ускользала от лучей прожектора, а когда он вновь настигал ее, оказывалось, что она успела перейти к еще более возбуждающим движениям. Танец длился более пятнадцати минут. Когда он окончился, девушки распростерлись на полу и замерли во вновь наступившей темноте.
Несколько секунд стояла мертвая тишина, потом принц яростно захлопал. Загорелся свет. По-прежнему распростертые на полу танцовщицы начали медленно подниматься на ноги. Бейдр не верил своим глазам: это были не те девушки, что начинали танец, их место заняли мальчики, ранее сидевшие позади принца.
На этот раз принц не стал комкать ассигнации.
Под громкое хлопанье пробок деньги так и посыпались на сцену.
Бейдр взглянул на отца. Лицо Шамира ничего не выражало. Интересно, что он обо всем этом думает? Принц увлеченно швырял на сцену стофунтовые ассигнации. Это было больше, чем средний заработок рабочего за целый год.
Принц повернулся к Бейдру и заговорил по-французски:
— Грандиозное зрелище, не правда ли?
Бейдр поймал на себе его испытующий взгляд.
— Да. — Он немного поколебался и спросил: — Они все педерасты?
Принц кивнул.
.— Как ты насчет этого? Они могут доставить тебе удовольствие.
Бейдр не отвел взгляда.
— Благодарю вас, это не в моем вкусе. Предпочитаю женщин.
Принц громко рассмеялся и повернулся к Шамиру.
— Твой сын прелесть, и у него здоровый вкус. В нем много американского.
Шамир с гордостью улыбнулся. Бейдр понял, что выдержал первое испытание.
Было уже пять часов утра, и в горах начинало светать, когда Бейдр пожелал отцу спокойной ночи и вошел в свою спальню. Шторы были задернуты. Он потянулся к выключателю, но кто-то Остановил его. Нежный женский голос с еле уловимым акцентом произнес:
— Сейчас зажгут свечи, ваше превосходительство.
Ему ударил в ноздри пряный запах мускуса. Бейдр не двигался, стараясь разобрать в темноте очертания своей гостьи, но так ничего и не увидел, пока кто-то не чиркнул спичкой. Ему улыбались черные глаза в обрамлении пушистых ресниц. Девушка зажгла свечу; мягкий желтый свет залил комнату. Бейдр узнал в девушке одну из танцовщиц, только без лифа. Ее груди больше не стесняли серебряные чашечки бюстгальтера. Вместо него на девушке был прозрачный шелковый шарф, не скрывавший темных сосков. Она снова улыбнулась.
— Я приготовила теплую ванну, ваше превосходительство.
Бейдр молчал.
Девушка хлопнула в ладоши. Из углов вышли еще две девушки. На них было надето еще меньше: только тончайшая вуаль, которая спускалась на грудь и окутывала бедра.
Они приблизились к Бейдру, заслоняя свет, так что он отчетливо видел очертания их обнаженных тел. И тщательно выбритые лона.
Первая девушка снова хлопнула в ладоши, и появилась еще одна. Она включила проигрыватель, и полилась томная, страстная мелодия. Девушка начала медленно покачиваться в такт. Другие две взяли Бейдра за руки и отвели к постели. Там они легкими касаниями раздели его. Он продолжал молчать.
Первая девушка зажгла сигарету и протянула Бейдру. Его ноздрей коснулся пряный запах гашиша. Ему стало удивительно тепло. Он сделал пару затяжек и вернул девушке сигарету.
— Как тебя зовут?
— Надия, ваше превосходительство.
Бейдр почувствовал, как в нем закипает мужская сила, и блаженно вытянулся на постели.
— Обязательно нужно купаться?
— Как угодно вашему превосходительству.
В его члены проник гашиш. Бейдр перевел взгляд на остальных девушек, потом на свой твердый, пульсирующий фаллос и снова на первую девушку.
— Я хочу вас всех, — сказал он.
ГЛАВА VIII
Когда Бейдр проснулся, яркие солнечные лучи вовсю заливали комнату. Рядом стоял Джабир с чашкой турецкого кофе, от которого шел горячий пар. Бейдр сделал глоток и обжег себе горло.
— Который час?
— Полдень, хозяин.
Бейдр оглянулся по сторонам и не смог вспомнить, когда ушли девушки. Последним, что сохранила его память, было дикое сплетение тел и ощущение тепла. Он лежал на боку. Одна из девушек умастила все его тело благовониями, и он почувствовал нежные прикосновения четырех языков к его анусу, мошонке, соскам, фаллосу, животу. Постепенно ощущение стало таким острым, что из него гейзеромисторгся жизненный сок, и он мгновенно погрузился в сладкое забытье.
Бейдр сделал еще глоток обжигающего кофе и покачал головой.
— Мой отец встал?
— Да, господин. Они с принцем ждут вас к завтраку.
Бейдр глотнул еще кофе и поднялся с постели.
— Скажи, что я сейчас приму душ и сразу приду.
Он пустил холодную, горячую, потом снова холодную воду и наконец почувствовал, что совсем проснулся. Быстро проведя пальцами по подбородку, Бейдр решил, что можно не бриться. Когда он вышел из ванной, Джабир уже держал наготове рубашку и просторные брюки.
Принц и его отец уже позавтракали, и мажордом унес грязную посуду. Бейдр поцеловал отца и приложился к руке принца. Потом по знаку эмира занял место за столом.
— Хочешь перекусить? — предложил принц.
— Нет, спасибо, — Бейдр решил, что будет невежливо приниматься за еду, когда они уже позавтракали.
— Тогда кофе?
— Благодарю вас, — Бейдр слегка наклонил голову.
Мажордом поспешил наполнить его чашку, и Бейдр попробовал густой, сладкий напиток. Он выжидал. Хотя все окна были занавешены, принц сидел в темных солнечных очках, за стеклами которых нельзя было разглядеть глаз. Он подождал, пока Бейдр не поставит свою чашку на стол.
— Мы обсуждали твое будущее.
Бейдр наклонил голову.
— Я в вашем распоряжении.
Принц улыбнулся.
— Прежде всего, ты мой родственник, родная кровь.
Бейдр молчал, зная, что никто и не ждет ответа.
— Мир очень быстро меняется, — сказал принц. — С тех пор, как ты появился на свет, произошли огромные перемены, и, соответственно, наши планы также претерпели изменения.
Он громко хлопнул в ладоши, и мажордом поспешил удалиться, закрыв за собой дверь. Они остались втроем. Принц еще немного подождал, а затем произнес, понизив голос почти до шепота: