Плоть и кровь
Шрифт:
Джордана поднесла к губам бокал с шампанским. Бейдра еще не было.
— Джордана, милочка, — выдохнул кто-то ей прямо в ухо. — Твой танец выше всяких похвал!
Она узнала голос и, повернувшись к приятельнице, подставила щеку для поцелуя.
— Мара, очень любезно с твоей стороны.
— Нет, дорогуша, это сущая правда. В жизни не видела ничего более эротичного. Будь я мужчиной, я бы изнасиловала тебя прямо на месте. Может, я так и сделаю, — со смехом заключила она.
Джордана рассмеялась в ответ.
— Это величайший из комплиментов.
Княгиня Мара приблизила губы к самому ее уху.
— То, что ты проделывала, просто фантастика. Я не верила своим глазам. Ты не обратила внимания на молодого человека, который пришел со мной? Он чуть не сошел с ума. Я думала, у него вот-вот лопнут брюки.
Странно, подумала Джордана. Обычно Мара не склонна к преувеличениям.
— Правда?
— Истинная правда. Он умирает от желания познакомиться с тобой. У тебя найдется свободная минутка?
Взглянув поверх плеча княгини, Джордана увидела, как, ведя с собой мистера Ясфира, возвратился от ее мужа Кэрридж.
— Только не сейчас. Бейдр должен вот-вот прийти.
Ясфир подошел к ней и поздоровался:
— Мадам Аль Фей.
— Мистер Ясфир.
— Хочу выразить благодарность за приятно проведенный вечер и принести извинения за то, что неотложные дела требуют моего присутствия на берегу.
— Мне очень жаль.
Ясфир галантно поцеловал ее протянутую руку.
— Возможно, в следующий раз мы сможем познакомиться поближе, — вежливо произнесла Джордана.
— Буду с нетерпением ждать случая. До свидания, мадам.
Джордана рассеянно наблюдала, как он спускался по сходням, ведущим к дежурному глиссеру. Потом перевела взгляд на Кэрриджа, как раз заговорившего с Юсефом. Тот подозвал американского продюсера Майкла Винсента, и они все трое двинулись в направлении кабинета Бейдра.
— Еще одна деловая встреча? — усмехнулась Мара.
Джордана беспомощно пожала плечами и вновь взялась за шампанское. Княгиня опустилась в соседнее кресло.
— У меня было точно то же самое с одним из моих мужей—забыла, которым по счету. Вечно дела! Он был ужасным занудой. Конечно, я дала ему от ворот поворот.
Джордана издала короткий смешок.
— О Бейдре можно сказать все, что угодно, только не то, что он зануда.
— Я этого и не утверждаю. Просто некоторые мужья не понимают, что в жизни есть важные вещи, помимо работы.
Джордана молча цедила шампанское. Ею овладело отчаяние. Нет, им уже ничто не поможет.
— Ну же, душенька, — настаивала княгиня, — познакомься с моим молодым другом. Он будет на седьмом небе.
— Где он?
— Вон там, высокий блондин.
— На вид совсем мальчик.
Княгиня рассмеялась.
— Он и на самом деле молод. Двадцать пять лет — и неутомим, как бык. У меня еще не было подобного любовника. Разве что Руби, когда находился в расцвете сил.
— Он жиголо? — поинтересовалась Джордана.
— Разумеется, дорогая. Все красивые молодые мужчины — жиголо. Но это упрощает жизнь. Когда он тебе надоест, дай ему несколько франков, и ты его больше не увидишь. Никаких осложнений.
— Так он тебе надоел? И поэтому ты жаждешь сбагрить его мне?
Мара от души расхохоталась.
— Нет, милочка. Просто он выжал меня, как лимон. Я не могу за ним угнаться. Так и носится за мной со своим великолепным копьем, а я уже не так молода. Я совершенно измочалена.
— По крайней мере ты ведешь честную игру.
В голосе Мары послышались обиженные нотки.
— Я всегда поступаю честно. Ну, так ты с ним познакомишься?
Джордана бросила взгляд на дверь. Кэрридж вернулся один; Юсеф и Винсент остались беседовать с Бейдром. Она пожала плечами.
— Ладно, давай его сюда.
Бейдр протянул Винсенту бокал виски и жестом предложил садиться. Юсеф тактично отошел в сторонку. Бейдр сел напротив американца.
— Я давний поклонник вашего творчества, мистер Винсент.
— Благодарю вас, мистер Аль Фей. Весьма польщен.
И, разумеется, не я один, — продолжал Бейдр, решив держаться ближе к сути. В конце концов этот человек американец, и незачем ходить вокруг да около. — Поэтому яи спрашиваю: не захотите ли вы поставить фильм о жизни Пророка? Никогда об этом не задумывались?
Режиссер сделал несколько глотков виски.
— Честно говоря, нет.
— По какой причине?
— Просто не приходило в голову. Может быть, потому, что мы, американцы, имеем о Магомете весьма смутное представление.
— Но в него верят более четырехсот миллионов человек во всем мире.
Винсент кивнул.
— Я знаю. Мистер Зиад представил мне несколько жизнеописаний Пророка, и, должен признаться, я загорелся этой идеей.
— Может из этого получиться фильм?
— Да, и весьма значительный.
— Такой, чтобы он мог иметь успех в западном мире? Заставил их понять, что наша цивилизация зиждется на морали, во многом похожей на их собственную?
— Иметь успех? Трудно сказать. Могут возникнуть кое-какие проблемы. Что же касается взаимопонимания… Да, тут все должно быть в порядке. Но вот реализация…