Плутоний для «Иисуса»
Шрифт:
— Зачем вы самолет взорвали?
— Мы? Его взорвал господин Лисовский.
— Так дайте мне хотя бы в лицо ему плюнуть!
— Мы бы с удовольствием…
Джон не успел договорить фразу.
Громкий визг-вой заставил всех сидящих в комнате мужчин невольно вздрогнуть. Кто-то из них негромко выругался по-английски.
— Что это?
— Не что, а кто, — поправил Джон, криво усмехнувшись. — Это учитель Като знакомится с Лазкиным.
— Где это?! — резко спросил Марк.
— Не торопитесь к подвигам! Если Като на вас рассердится, умрете трудно, некрасиво и бесславно. А называться это будет «изгнание бесов». Не передумали?
— Нет.
— Это делает честь вашему мужеству, но заставляет усомниться в вашем разуме.
— Вот как? Почему же вы тогда ему прислуживаете?
— Наивный вопрос! Мы работаем, Бобров. Так же, как ты работал на гангстера Колбина.
— Хорошо, не будем. Где он?
— Недалеко. Пойдем.
Вслед за Джоном Марк вышел из комнаты, провожаемый взглядами оставшихся белых монахов. Путь был недалек, но запутан: коридоры, коридорчики, ниши. И вот они в полутемном помещении, в котором густой мрак скрывал его истинные размеры. Посередине помещения, весело потрескивая, пылала большая жаровня.
Кто-то резко спросил о чем-то Джона. Джон ответил. Тот же голос выдал более длинную, но такую же непонятную тираду.
Джон коротко сказал:
— Хай.
Потом прошептал Марку.
— Везет вам. Бедный Лазкин со страху забыл все языки, кроме русского, а поговорить хочет. Вот вы и будете переводить мне, а я учителю. Только не вздумайте лукавить. Все будет записано на пленку, и наши специалисты по русскому языку проверят.
— Где же они теперь?
— Там, где и должны находиться специалисты такого рода. Садитесь.
— Куда? — оглядев устланный циновками пол, спросил Марк.
Он не собирался до поры до времени признаваться, что в свое время насиделся по-японски, на коленях, опираясь на пятки, правда, под ногами были не циновки, а борцовские ковры. Поэтому опустился на жестковатые татами так, как сел бы на пол.
И вот когда наступила тишина, Марк услышал доносящиеся откуда-то сверху приглушенные стоны и всхлипы. Марк поднял голову. Высоко над очагом, в слабых красноватых отблесках пламени жаровни, удерживаемая четырьмя тонкими цепями за конечности, висела округлая человеческая фигура. Это мог быть только Лазкин. Теперь Марк понял, почему слышал крик: видно, Бориса достаточно низко опустили над жаровней.
Мягко заскрипело подъемное устройство. Бориса чуть-чуть опустили.
Включили прожектор. В его лучах белое жирное тело Бориса Лазкина было похоже на приготовленную для гриля сырую курицу. Всхлипы стали громче, потом вдруг из Бориса полилась вниз, прямо в очаг, прозрачная струйка. В очаге зашипело.
Несколько находившихся в комнате мужчин грубо и зло засмеялись.
Затем начался допрос. Процесс был нудный. С непривычки Марк даже упарился, несмотря на то что в отдалении от очага было достаточно прохладно. Сначала Като задавал вопрос, затем Джон переводил его на немецкий Марку. Марк задавал вопрос по-русски, а получив ответ, переводил его на немецкий для Джона. Минут через пятнадцать после начала допроса молчаливый монах принес Марку чашку ароматного чая, что слегка облегчило его работу.
— Кто вы? — первым делом спросил Като.
— Борис Лазкин, немецкий предприниматель.
— Зачем ты приехал сюда?
— Искать Лисовского.
— Кто такой Лисовский?
— Как кто? Он же вам груз привез и документы!.. Бобров! Бобров! — лихорадочно забормотал Борис. — Спаси меня! Все отдам! Всю свою долю!..
— Что он говорит? — спросил Джон.
— Просит, чтобы я спас его.
— Скажи ему, что спасется, если расскажет всю правду. Он такой же предприниматель, как я балерина.
— Слышишь, Борис, они говорят, что ты не совсем предприниматель…
Тут же подала звук лебедка, и тело стало быстро опускаться вниз, к огню. Борис закричал, подтягиваясь на цепях, он пытался поднять повыше свисающие ягодицы. Продержав его над огнем с полминуты, мучители дали команду поднять Лазкина выше.
Гортанно заговорил Като. За ним Джон, потом Марк:
— Борис, он говорит, что ты не должен молчать, иначе он поджарит тебя.
И Борис затараторил, как мог быстро, как только мог:
— Признаюсь во всем! Меня завербовал работник Федеральной разведывательной службы Германии Хельмут Шиллер. Я должен был работать среди русских, приезжающих и поселившихся в Германии. Мне поручалось выявлять представителей криминальных структур и, возможно, шпионов. Шпионов практически не было, но я познакомился с женой крупного российского гангстера Ларисой Колбиной. Она призналась мне, что ищет покупателей для партии плутония, которую достал ее муж на военном заводе. По заданию Шиллера я, выступая посредником, представил его как одного из вероятных покупателей. Всю шайку воров, которой удалось вывезти плутоний из России, должны были арестовать в Мюнхене, но самолет с членами банды взорвался в воздухе, а член банды Лисовский скрылся вместе с грузом. Потом Шиллер по своим каналам установил, что Лисовский вылетел в Японию!..
Марк не верил своим ушам и не мог отделаться от ощущения, что Борис Лазкин сознается не учителю Като, а ему, капитану Майеру.
— Я не знаю никакого Лисовского, — сказал Като.
Джон продолжал переводить — для Марка.
— Я не заказывал никаким бандам ядерные компоненты. Значит, ты лжешь! В таком случае ступай в очистительный огонь, который ты, правда, уже осквернил своими выделениями!..
— Он сумасшедший! — воскликнул Марк.