Пляжная охота
Шрифт:
– Щас, погодь, откопаем мы тебе принца. И искра промелькнет, и сердце остановится. Здесь даже самые страшные задохлики становятся красавцами с южным загаром. Солнышко и дистрофичную бледность замазывает, и прыщи сушит, и вообще – сильно приукрашивает всех. Главное, чтобы потом, когда шкурка сойдет, не напугать окружающих, – проворчала Муравская, старательно заталкивая в маленькую пляжную сумку огромное полотенце. Сумка стала похожа на обожравшегося в гостях Винни-Пуха.
– Чтобы познакомиться, надо вести активный образ жизни, – голосом лектора, увлеченного своим предметом, вещала
– Может, мне сразу в квартал «красных фонарей»? Там уж точно наша целевая аудитория бродит в поисках таких «невест», – разозлилась Женя. – И вообще, ты забыла, что, если я сниму верхнюю часть купальника, меня и за бабу-то не посчитают?
– Тогда снимай трусы, чтобы бить наверняка! – засмеялась Ася.
– Очень смешно!
– А ты не придирайся к словам. Я тебе общую канву рисую, – Муравская уселась на лежак, обвела взглядом полупустой пляж и заметила: – Судя по шмоткам, опять рядом наши попутчики. Придется делать вылазки и дефилировать по берегу. У тебя мешочек есть?
– Зачем?
– Евгеша! Чтобы ходить туда-сюда и завлекать мужчин, нужна причина!
– У меня есть причина. Я боюсь ночевать одна. Только ночевать с мужиком я не хочу. Поэтому у меня налицо когнитивный диссонанс!
– Хорошо, что не на лице! Зануда! Я имела в виду, что мы станем ходить с мешком…
– И тырить вещи! А затем подходить к мужчинам и спрашивать, мол, не вы ли потеряли?
– Иногда я тебя ненавижу. Мы будем собирать в мешок камушки и ракушки.
– Ась, а зачем?
– Чтобы украшать ими квартиру, делать памятные подарки и рамочки для фотографий! Хендмейд – это модно!
– Жуть какая! Муравская, я не хочу никакого хендмейда.
– Как ща дам по башке! – Ася строго сдвинула брови и показала подруге кулак. – Да выкинем мы их потом. Это просто официальная версия, если спросят. Главное, когда за ракушками и камушками будешь наклоняться, делай это красиво, а не раскорячивайся, как баба-яга со столетним ревматизмом!
– Все, не ори. Я поняла. Давай пока позагораем. А то скоро персонал набежит, народ притопает, и придется начинать культурную программу. – Женя стряхнула с лежака песок и тоскливо посмотрела на бирюзовую гладь моря. Если бы не опасная суета соплеменников и не их активность на грани фола, каким чудесным мог бы быть этот отпуск!
Толком позагорать им не удалось. С упорством котов, штурмующих ведро с валерьянкой, смуглолицые мужчины приматывались к отдыхающим, наперебой нахваливая свой товар или услуги. Делали они это с достоинством, обстоятельно начиная разговор со знакомства и искренней радости, что турист оказался именно из России-Англии-Германии-Гондураса-Науру или – с островов Кука. Услышав название страны, из которой прибыл очередной разомлевший на солнышке курортник, собеседник светлел лицом и восхищенно всплескивал ладошками, восторженно переспрашивая – неужели, мол, оттуда? Вот радость-то! Далее следовало непременное заверение в том, что именно туристов из вышеупомянутой
– А ты заметила, что большинство из них очень даже ничего, – радовалась Муравская, глядя на очередного улыбающегося аборигена с папочкой под мышкой.
– Нет. Я на них вообще не смотрю. Или ты хочешь пристроить меня к татуировщику на ночь?
– Это мысль! – хлопнула в ладоши Ассоль. – Закажу ему расписать тебя с головы до ног драконами и иероглифами. Окажешься до утра в приятной компании. И вроде не одна, и никакого интима! Все, как ты заказывала.
– Маньячка, – пробормотала Женя. – Я биту куплю. И буду ночевать одна в свое удовольствие.
– Лучше саблю сувенирную. Кстати от длительного воздержания у тебя усы отрастут, и будешь ты, как Василий Иваныч. У вас эпизоды биографии совпадают. Ты же у нас тут тонула намедни!
– Аська, хватит орать. Тут уже все наши в курсе, что мы мужика мне ищем. Я, может, еще с Эдиком помирюсь.
– Ну да. С тебя станется. Ой, все, Монта идет!
– Все? – оживилась Женя. – В смысле, ты перестала меня пристраивать? Займешься собой? Если я правильно помню, то вчера вечером ты была не в восторге.
– После ночи с тобой я передумала, – мрачно буркнула Ася, красиво устраиваясь на лежаке и принимая соблазнительную позу. – Лучше тусить с аниматорами, чем калечить вместе с тобой постояльцев. Ты вообще плохо на меня влияешь. Я хочу большой и чистой любви на оставшийся кусок отпуска. Они такие милые, романтичные…
Допеть дифирамбы тунисским аниматорам Ассоль не успела. Как известно, микрофонов у аниматоров нет, поэтому в команду подбирают самых горластых. Иначе кто их услышит на фоне шума волн?
– Гавнастик-халява! – рявкнул прямо над ними местный Ромео.
Не всякий динамик на сельской дискотеке способен на такую громкость. Женю чуть не сдуло с лежака. Ася вздрогнула, уронив очки на песок. Лежавший неподалеку Лодкин выматерился, а нервная Юлечка горестно разрыдалась, бросив лопатку.
– Офигенная романтика, – пробормотала Женя, вспомнив, как в далеком детстве сильно пьющая соседка по даче называла «халявой» своего непутевого супруга. Орала она примерно так же, только не улыбалась. – Сплошной адреналин. Интересно, это он тебе?
– Добраутра, красота! – крикнул подошедший к Монте Висим. – Давай-давай! Пшла-пшла!
– Н-н-но! Поехала! – мстительно отозвался папаша Гризадзе.
– Гавнастик-халява! – повернулся к нему Висим.
– Сам ты гавнастик, – нахмурился Тимофей.
– Это они вас на гимнастику приглашают, – жеманно сообщил Юлик, умильно поглядывая на аниматоров.
– А почему халява? – давясь от хохота, поинтересовалась Женя.
– Потому что бесплатно, – пояснил Юлик. – Даром.
– Задарма! – радостно подпрыгнул Монта, услышав знакомое слово. – Халява за-дарма!