Плюшевые самураи (сборник)
Шрифт:
Звуки становились все громче. И чем лучше их было слышно, тем яснее становилось – музыка «живая», а вовсе не из магнитофона или радиоприемника. Играют на настоящих музыкальных инструментах.
Тяжелая металлическая дверь, в которую упиралась лестница, была приоткрыта. Олег заглянул в комнатку за ней и увидел странную, в чем-то даже жутковатую картину: трое мужчин и одна женщина увлеченно играли: мужчины – на скрипках и альте, а женщина – на кларнете. Нотную тетрадь перед женщиной перелистывала крупная бурая крыса. Еще одна
Одеты участники квартета были кто во что горазд: женщина в вечернем платье, один из мужчин – в спортивном костюме, другой – в каких-то лохмотьях, а третий – во вполне приличном пиджаке. Потолок был бетонный, небеленый. На нем в свете лампочки без абажура, прилаженной к голой стене, мерцающими алмазами искрились капли конденсата.
Похоже, на Олега музыканты не обратили никакого внимания. Но не зря же он тащился в такую даль? А крысы… Подумаешь, крысы. Любого зверя можно приручить. Может, в подвале решили устроить концерт цирковые артисты.
– Репетируете?
Музыка оборвалась. Мужчина с альтом поднял глаза. Белков у него не наблюдалась, глаза были синими, глубокими, вроде бы невидящими, но в то же время очень цепкими. Олега даже дрожь пробрала.
– Это нам ни к чему. Играем. Ты тоже хочешь? К нам?
– Нет. Мне бы доктора…
И понял, что голова уже совершенно не болит. Наоборот, движения стали уверенными, словно он и пива не пил, и спал очень долго. Только жутковато было до дрожи.
– Доктора среди нас нет.
– Доктор тебе уже не поможет, – приятным, нежным голосом заявила женщина. Должно быть, она не только играла на кларнете, но и хорошо пела. – А ты иди своей дорогой. Не мешай. Или послушай, если хочешь.
– Может быть… – начал мужчина в лохмотьях.
– Не надо, – оборвал его музыкант в спортивном костюме. – Пусть идет. Давай, двигай отсюда!
Действительно, что ему теперь может понадобиться от этих странных людей? Доктора они вызвать не могли, слушать странную музыку Олег совсем не хотел. Он поспешил наверх, к солнцу. Подниматься было гораздо легче, чем спускаться.
Улица была такой пустынной, такой свежей, безлюдной… Тишина, покой и умиротворенность. Только со стороны шестнадцатиэтажной «свечки» цокали каблучки. Не слишком красивая, но миловидная, круглолицая, очень домашняя девушка в длинной, с глубоким разрезом юбке и шелковой блузочке, иногда ежась от прохладного утреннего ветра, спешила куда-то по своим делам. Волосы у нее были темными, гладкими, длинными. Глаза – слегка раскосые, с азиатским разрезом. И очень приятная фигурка.
Олег сразу понял, что именно такая девушка ему и нужна. Не то что выдра Ленка. И пусть штаны его еще слегка мокрые, а голова, наверное, в крови – он собирался с ней познакомиться. Во что бы то ни стало. Такую девушку просто нельзя упускать!
– Сударыня, вы разрешите…
Что разрешите, Олег еще не придумал.
– Милая, я вполне порядочный человек! – уже раздраженно закричал Олег. – Только у меня была тяжелая ночь! А тут где-то бродят подонки, которые меня трубой по голове приложили! Позвольте…
Лицо девушки неуловимо изменилось, словно что-то ее встревожило. Она оглянулась по сторонам, взглянула сквозь Олега и слегка ускорила шаг. Создавалось впечатление, что незнакомка его просто не заметила.
Два торопливых шага, и каблук подломился, девушка едва не потеряла равновесие, взмахнула руками. Олег попытался подхватить ее:
– Извините…
Помочь девушке не получилось. Незнакомка прошла сквозь него!
Волосы на голове Олега встали дыбом, он дико закричал. Девушка побледнела и, спотыкаясь, побежала прочь – к входу в метро.
– Она… Она… – бормотал Олег, порываясь побежать в другую сторону. Не каждое утро сталкиваешься с призраком! Пусть даже и миловидным.
– Не она, а ты, – заявил музыкант в лохмотьях. Каким-то образом он уже успел подняться из подвала и теперь стоял рядом с Олегом.
– Что я?
– Не она прошла сквозь тебя, а ты – сквозь нее. Улавливаешь мысль?
– Дело во мне? – Олег всегда соображал быстро.
– Именно.
Шока не было. Боли не было. Разочарования – тоже. Олег даже не удивился. Только радость, всеобъемлющая радость заполнила сознание. Он мыслит, следовательно, существует! Что бы ни случилось, как бы там ни было – он осознает себя! Видит солнце и ощущает мир вокруг себя! Как хорошо!
Только людей вокруг почему-то очень мало. И живых, и… Таких, как этот музыкант.
Четверо в подвале, он, девушка, и три типа у входа в метро. Девушка их не видела, а Олег чувствовал – они там. И среди них – тот самый, что ударил его трубой. Нехитрое оружие и сейчас было у него в руках.
– Они ведь и ее… – тихо сказал Олег музыканту.
– Тебе-то что? – усмехнулся тот.
– Жалко.
– Зато тогда она, возможно, будет с тобой. А сядет сейчас в такси – уедет, и больше ты ее никогда не увидишь. Да и увидишь, что толку? Видит око, да зуб неймет!
– А если пойдет в метро – трубой по голове в переходе?
– По всему видно, так. Жизнь – непредсказуемая штука! Впрочем, как и смерть.
Солнце светило все ярче, и навстречу своей судьбе бежала оправившаяся от внезапного и непонятного испуга девчонка. Она уже смеялась над своими недавними страхами – чего бояться ранним утром, когда солнце уже встало, и весь день впереди? Из-за поворота появилась разбитая зеленая машина.
– Это неправильно… Я не хочу так! – заявил Олег. – Пусть живет. Она еще молодая. Что я могу сделать?
Музыкант лишь улыбнулся.