Плюсик в Чарму
Шрифт:
А потом мужики удивляются, почему «девчонки полюбили не меня».
Я уже почти успокоилась, понимая, что учеба вошла в свое русло, как вдруг в двенадцать часов ночи послышался голос: «М-м-м-милый, тебя хотят!». Обнаженная красавица трясла меня и телесами.
– Что случилось? – спросонья выдохнула я, хлопая глазами, как совенок.
– Тебя хотят! – красотка облизала губы и причмокнула. Она ползла по мне и дышала очень страстно.
– С такой отдышкой, - отмахнулась я, садясь на кровати. – Тебе не секс. Тебе доктор нужен! Принять вызов!
– Тетя!!! Тетечка! – послышался голос Никиты. – Наконец-то я до тебя дофеился! Блин! Я не знаю, что делать!!! Тетечка! Ну пожалуйста!!!
Нельзя так тетю пугать! Можно остаться круглым сиротой.
– Что? Что случилось? – запаниковала я, осматривая Никиту. – Опять феи? Подрался? Нужен еще дракон? Воскрес темный властелин?
– Нет, - мотнул головой племянник. – Я забыл… Совсем забыл тебе сказать… Нам задали на уроке начальной некромантии…
Он смотрел на меня, как на экстрасенса. Урфин жалобно урчал на его плече.
– Что? Воскресить говяжий фарш? По куриной ноге восстановить генеалогической древо курицы от сотворения мира? Откопать прабабушку? – предполагала я, глядя на юного волшебника.
– Нет, - сглотнул Никита и отошел в сторону. Слабонервная тетя чуть не отошла в мир иной. На меня смотрела самая жуткая игрушка, напоминающая франкенштейна.
– Ну как? – спросил Никита, пока я грозила пальцем чуду – юду. На случай, если оно решит присниться мне в кошмарах.
Монстры, которые снились мне обычно, орали, что такую тварь не переживут. А один, самый страшный, от которого я регулярно во сне бегаю стометровку, вообще остался заикой. «Д-д-д-да не ну на-на-нафиг!», - икал он, тыча мохнатой лапой в этот ужас.
– Вот, - сглотнул Никита, ероша волосы. – Нам задали создать свое первое чудовище… Из тряпок и … ну ты поняла… А завтра нужно, чтобы он ожил… А он никак не оживает… Я уже и так его, и эдак… И заклинание читал… И ритуал проводил!
Мне в подтверждение показали кривой круг, нарисованный детской рукой.
– Ур! – выдала крылатая обезьянка, кивая.
– А он все никак! У меня ничего не получается! – всхлипнул Никита.
– Ну, не расстраивайся, - улыбнулась я, пытаясь подобрать слова. Я – не самая опытная тетя. Так что многие вещи мне даются тяжело. – Даже если ты получишь плохую оценку, я не буду тебя ругать! У всех ошибки. Тебе не нужно бояться ошибаться.
– Ректор взял наш класс на личный контроль, - всхлипнул Никита. – Те, кто не справятся с заданием не попадут на экскурсию! А я очень хочу на экскурсию! Что мне делать, тетечка?
В этот момент весь пафос «янемаг» быстро сошел на нет. Я дула щеки, нервно теребила волосы, понимая, что мало чем смогу помочь ребенку. А ему действительно нужна помощь!
– Ладно, показывай круг. Сейчас будем проверять, - выдохнула я, включая свет и чайник. Иллюзия перемещалась вместе со мной. – Давай по-порядку! Что нужно нарисовать?
Я присела на стульчик и взяла ручку. В дрожащих детских рука трясся листок с корявым кругом. Судя по всему, он был вырван из тетрадки.
– Понятно! Тут какая-то хреновина с ушком, тут ерундовина похожая на попу, потом… - перерисовывала я неведомые символы. Урфин летал по комнате. И тоже очень переживал.
– Это символ управления, - пояснил Никита. А я им чуть-чуть погордилась. Все-таки учится!
– Понятно, попа – это символ управления, - кивнула я, рисуя стрелки. – Так, неприличный огуречик и … поднеси поближе!
Я щурилась на детские каракули.
– Ага! – выдохнула я, сделав кофе. – А теперь показывай, что ты нарисовал!
Никита отошел, а его фея подлетела к полу, чтобы я получше могла разглядеть.
– Сверяемся! – торжественно произнесла я, пробегая глазами каждый символ.
Я надеялась найти ошибку еще на этом этапе. Но пока что все сходилось.
– Эм… Подправь вон ту … эм… зюзю хвостатую, - ткнула пальцем я в неведомый символ. – Хвостик покороче!
– Какую? – прищурился Никита. Урфин сидел у него на голове и искал блох. Милая обезьянка.
– Вон ту, похожую на муху с хоботом! – надула щеки я, нервно выдыхая.
– Ага! – Никита побежал перерисовывать.
Я потребовала нарисовать круг ровнее. Это все, что я могла сделать! Пока что… Видно было очень плохо, но я щурилась и надеялась, что все получится. Огромное чудовище лежало в центре круга. Никита закатал рукава рубашки и выдал такую скороговорку, что я причмокнула от досады. Если я повторю ее – ищите меня в травматологии с переломом языка!
– Мы пока учимся проговаривать заклинания! - смутился Никита, выставив руки вперед. Из его пальцев вылетели серебристые лучи и…
– Ну? – я даже привстала, потеряв тапок, честь и совесть.
– Никак, - поник Никита.
Я сдувала непослушную прядь. И чесала ручкой в волосах. Черт возьми! Ну нельзя же так!
– Слушай, - внезапно произнес Никита. – А ты можешь переместится ко мне?
– Не знаю, - прищурилась я, понимая, что на месте разбираться намного сподручней.
– А если через общий портал! Они же открывали портал в комнате? Давай я сбегаю в портальный зал, поставлю наш адрес, и тебя перенесет в Академию? – предложил Никита, загоревшись мыслью. – И ты посмотришь?
У меня были соображения на счет помощи. Я кусала губу и наматывала прядь на палец. Гордость сражалась с «позязя!». Битва была ни на жизнь, а на совесть.
– Я еще раз попробую! – вздохнул Никита и ударил заклинанием игрушку. И тут она развалилась на части. «О-оу!», - побледнел Никита, делая шаг в сторону.
– Ты сможешь сшить ее заново? У меня нитки кончились! И попросить не у кого! – горестно выдал племянник. – Просто я ее шил четыре дня! Это – домашняя контрольная работа! Завтра на первом уроке мы должны ее показать! Преподаватель очень строгий!