Плюсик в Чарму
Шрифт:
А мне говорили, что она – круглая отличница! Без единой четверки!
– Я больше не донашиваю вещи и мужиков сестры, - отозвалась я, хмуро глядя на отблески свечей на застежках мантии.
– Ничего серьезного. Пару раз поцеловались и все, - произнес Физалис.
– О, я за вас очень рада! – закивала я, нервно гладя Блу. Она положила свою лазурную голову мне на грудь и прикрыла глаза.
– Она хотела, чтобы Филиус поревновал, - послышался насмешливый голос. – Твоя сестра встречалась с Филиусом. Он был на один курс старше. Он учился вместе
Я резко подняла голову, глядя на красивый профиль. И улыбку.
– Не знала? – на меня смотрели внимательные глаза.
– То есть, - прокашлялась я. – Ректор и моя сестра…
В ответ мне просто улыбнулись.
– И все-таки жаль, что ты немаг, - послышался вздох.
Да плевать, маг я или как! Я смотрела на фотографию Никиты, висящую на стене. Светлые волосы и подозрительно знакомые глаза. Как же я раньше не заметила!
«Однажды папа сказал: «Проваливай к своему папке!», - послышался в ушах детский голос.
Если я правильно все понимаю, то есть вероятность, что Никита – сын ректора. И, возможно, именно поэтому Филиус явился сюда лично.
– Я хотел спросить тебя одну вещь, - послышался голос, отрывая меня от игры в Дашу Следопыта. – Бывало ли у тебя такое, что ты смотришь на племянника. И понимаешь, что это скорее ответственность, чем … любовь?
– Бывало, - задумчиво ответила я. – Может, просто мы их мало знаем? И еще не успели полюбить?
– Просто не могу отделаться от этого чувства, - продолжал Физалис.
– А что случилось с родителями Пенелопы? – спросила я, глядя на фотографию Никиты. Интересно, а можно ли узнать наверняка? Может, я подала бы на алименты?
– Примерно тоже, что и с Лорелей, - задумчиво ответили мне.
Я вспоминала девочку и сверкающие заколки в темных волосах.
– Вы ее балуете, - усмехнулась я. – Вы пытаетесь компенсировать ваше внимание подарками. Попросту откупаетесь от ребенка.
– В детстве нас растили в строгости. И не разрешали почти ничего, - на меня смотрели задумчивыми глазами.
– Я помню себя. Поэтому не вижу смысла в чем-то отказывать ребенку. Запретный плод всегда сладок. Ребенок найдет возможность узнать. Но втайне от тебя. А это уже чревато.
Одна свечка согнулась и потухла. Меня тут учат, как правильно воспитывать детей!
– Не надо меня учить, как воспитывать ребенка!
– нахохлилась я злобным воробьем.
– Ты спросила. Я ответил, - послышался голос. От него повеяло холодком.
Несите клей и скотч! У нас тут разговор никак не клеится.
– Почему молчишь? – спросили у меня.
– Не могу избавиться от чувства, что меня считают ниже себя, - ответила я, почесывая Блу. – Это как-то неприятненько.
– Я ничего не могу с собой поделать, - с улыбкой ответили мне. И улыбка стала таять. – К сожалению. Так к тебе будет относиться каждый чистокровный маг. Нас так учили. И пересилить это сложно. Даже Лорелей всегда говорила, что у нее есть магически-отсталая сестра. И поэтому ее не стали отправлять в
Отлично! Я еще и магически-отсталая! Здорово! Просто прелестно!
– Что это? – послышался голос, когда я поглаживала разомлевшую Блу.
Я подняла глаза. И увидела загоревшуюся лампочку.
– Свет дали!!! – обрадовалась я, подлетая с кресла. Одной рукой я загружала ноутбук, а второй снимала с себя Блу.
– Дракону беззубому девку мягкую! – ругался преподаватель. – И ведь знаете, сволочи, что я не имею права применять магию в этом мире! А так бы испепелил!
– Я вас выпущу, если вы согласитесь посмотреть кое-что, - отозвалась я, припав к двери.
– Хорошо! – злобно ответил старикашка. Я щелкнула защелкой. Дверь распахнулась. И оттуда вышел насквозь мокрый преподаватель.
– Я еще не допел, - стал жаловаться общительный унитаз.
– Показывайте! И побыстрее! – буркнул дед, стирая капли воды с очков.
Я подтащила его к ноутбуку. Глаза деда расшились.
– Не может быть! – прищурился он. – Это какая-то магия?
– Нет, это техника, - пожала плечами я.
– А ну-ка!– спросил дед, прищурившись в футбольный матч. Прямая трансляция. – Эх, какие смешные. Красные и белые!
Пока я объясняла правила игры в футбол, дед безотрывно смотрел на экран. Он гладил окладистую бородку и кивал.
– А давайте я вам покажу, что такое гироскутер? – улыбнулась я.
– Не-не-не! – возразил дед, ерзая на стуле. – Мне не видно! Все кричат, а мне не видно!
Никогда не думала, что старик будет с таким воодушевлением смотреть футбол. Я сделала ему чай. И накрыла одеялом.
– Нет, ну надо же! – всплеснул руками дед. – Ай-я-яй! Ну как же мог пропустить! Неповоротливый, как беременный дракон! Ну может наверстают?
Я терпеливо ждала, когда матч окончится. Дед вскакивал, а потом садился снова.
– Эх! Мандрагора у них в штанах! Да что ж такое! – возмутился старикан. – У него руки кривые!
Когда матч закончился, я показала гироскутер.
– Вот ловкач! – усмехнулся старый маг. – А какие фортеля вытворяет!
Он усмехнулся, стряхивая остатки воды.
– Ваши дети заслужили пятерки. Теперь я в этом убедился. Давненько я не был в мире немагов. И как ни прискорбно, я был неправ, - заметил преподаватель. – У вас красивые дети. Девочка в папу явно. А мальчик… эм… видимо, в какого-нибудь очень дальнего родственника.
В этот момент я выдала струю чая. Она попала прямиком в «отца». Реакция подвела и его.
– А с чего вы решили, что это наши совместные дети?
– осторожно начал Физалис. Сначала я кашляла, как Офелия, которую выловили из пруда. Потом, как гном с сорокалетним стажем урановых рудников.
– Ну, вы просто вместе всегда, - пожал плечами дед.
– Вот я и подумал…
Я прокашлялась, глядя осоловевшими глазами на лужу и на мантию. С нее стряхивали капли чая.
– Ладно, я еще раз перечитаю работы и пересмотрю оценки, - покивал старикан. Он направился к порталу.