По черепам
Шрифт:
Ночевать в лесу я не хотел. По ночам на охоту выходят самые опасные монстры, потому у меня было два варианта: либо идти в Топкое, самое ближнее село, либо остановиться на ночевку на ближайшей стоянке караванов. И я выбрал стоянку — бежать до Топкого не хотелось. Вообще, если честно, я потратил столько сил, что мне ничего уже не хотелось. Лишь есть и спать.
Но осторожности я не утратил, и практически весь путь до стоянки проделал по лесу. Когда подошел почти к самой стоянке, замедлился, перешел на аккуратный и тихий шаг. Шумного голема оставил за две сотни метров от лагеря.
За исключением городов, голема я могу украсть
Искать меня по дорогам и стоянкам вряд ли будут, а если станут, то в подземелье или окрестностях Оклорда, потому на стоянке даже переночевать можно, если компания окажется подходящей.
Судя по треску огня, да по звукам голосов, на стоянке встал на привал караван. Тем не менее, сразу выходить к людям я не стал: по дорогам бродили как нормальные люди, так и упомянутые работорговцы, приятные в общении, обходительные и в целом классные ребята, с которыми можно и в карты в городе сыграть, и в трактире выпить. Но стоило этим положительным людям выйти за ворота города, в которых вожжи закона держала стража, как они мигом становились совершенно другими. И непонятно, как незнакомые люди отреагируют на мальца, который спокойно бродит по лесам. Могут и к костру пригласить, а могут и в клетку попробовать загнать или сотворить что-то иное, столь же нехорошее.
Как только расстояние уменьшилось настолько, что стало возможным без проблем разбирать слова, я прислушался к беседе.
— А он мне говорит: «а нету у меня денежек, Растор. Хоть режь, нету!». Ну, я подумал-подумал, достал нож и вогнал ему в ладонь, к столу пришпилил. Если берешь в долг, пусть даже это меди горсть, то отдавай, растудыть ее в качель. А если разрешаешь резать — будь готов к тому, что стану.
— И че?
— И нашлись деньги! Продал свой кинжал, и отдал долг, это самое!
— Вот оно как! — воскликнул кто-то. С поляны донесся дружный смех минимум троих человек.
В принципе, понятно — люди там собрались не слишком законопослушные, но и особо плохого я не услышал. За долг, если ты не желал его отдавать, в тех же Вяжских трущобах тебя могли прирезать, забрать с тела тот самый кинжал и решить финансовую проблему, а тут человек помог должнику принять верное решение.
Тем не менее, я решил послушать еще рассказы, прежде чем выходить к людям. Вдруг это самая светлая история из арсенала рассказчика, которую он вспоминает лишь в кругу очень близких людей, которые точно не осудят его за мягкотелость, и каждый раз дивится своей доброте.
— А меня вот никто обманывать не пытается. Хотя, была у меня недавно одна ситуация, которую не могу забыть. Когда я вез ценный товар, на меня напали грабители. Хитрецы дождались ночи и разомкнули контур сигнального амулета так, что ни я, ни охрана не заметили. Грабители хотели украсть наш товар прямо из каравана, но был нюанс…
У костра хохотнули, догадываясь о природе «нюанса».
— Да не томи ты, продолжай!
— Он про псов своих сказал. Не видел, что ли?
— Видел, бегали где-то рядом. Чего-то их давно не видно, они у тебя не сбежали?
— Да не должны. Маор! Борза! Ко мне! Фью-ить!
Ну, в целом, можно выходить. Как я понимаю, пересеклись два или три каравана. Судя по историям, люди вроде бы адекватные,
Из-за костра донеслась непонятная ругань, кто-то вскрикнул. Я замер, так и не поднявшись.
— А ты чего расскажешь, Растор? Молчишь сидишь. Давай-ка что-нибудь из своего!
Сознание царапнула неправильность. Растор ведь только что рассказывал историю. У них там пара Расторов сидит?
— Короче, задолжал мне денег один негодяй, и свинтил в другой город. Он у многих занял, прежде, чем уехать: как мне сказал один из трущобных, у них это называется «паразитированием на доверии», но для истории оно и не важно…
Закольцованный рассказ. Сейчас Растор расскажет, как пришпилил руку заемщика к столешнице, все рассмеются.
И точно так и произошло. Интонация была той же, слова были теми же. Ощущение, что я смотрю кусочек фильма, поставленный на повтор. По шее прошел мороз из-за осознания, что рядом со мной притаилась какая-то хитрая дрянь, которая заманивает людей к себе на обед. Было бы менее крипово, если бы голоса взятых под контроль людей, которые слишком поздно заметили отсутствие собак, не сквозили беззаботным весельем.
Глава 10
Я аккуратно выбрался на дорогу, и пошёл вперёд по утоптанной земле. У меня были догадки, что произошло с караванщиками, но для подтверждения этих догадок нужно увидеть, что именно сейчас происходит на стоянке каравана. Конечно, можно было просто уйти прочь, не обращая внимания на людей и происходящую крипоту, но, если я прав, и происходящее — дело лиан чароцвета, людей ещё можно спасти. А если же здесь постарался какой-то иной монстр, о котором я прежде не слышал, то придётся действовать по обстоятельствам. Скорее всего — очень быстро убегать. Я далеко не герой, и на амбразуру ради трёх незнакомых караванщиков не полезу.
Пока я шёл, старался не приближаться к траве, что росла на обочине. Если я прав в определении монстра, среди этой травы сейчас змеятся тончайшие прозрачные жгутики, принадлежащие хищному растению.
Голем шёл за мной. Этому опасаться нечего — металлического воина не захватит никто, кроме такого же големостроителя, как я. В этом плюс всех механизмов — им плевать на контроль. Монстр может подчинить ваш разум, может подчинить разум ваших друзей, вот только с медным болваном сделать ничего не сможет. С големами очень удобно проходить нижние этажи подземелья, когда там резвятся существа, умеющие внушать видения и даже перехватывать контроль над телом. Отдаёшь им команду крошить всех, кроме тебя и других людей, если они не причиняют тебе вреда, и идешь, собираешь лут. Утрирую, конечно, в жизни немножко не так. Но суть та же. Железяки в каком-то плане надёжнее людей. С другой стороны, контроль над людьми городскому совету не передашь…
Я наконец дошёл до поворота на стоянку. В тридцати метрах от меня располагалась небольшая полянка. Когда-то здесь росли те же самые сосны и ели, что и везде. Потом деревья вырубили, кто-то сложил в середине широкой полянки камни, организовав место для костра. На краю поставили аккуратную уютную беседку. Мне всегда нравились эти уютные стоянки, но, чувствую, сегодня моя симпатия к ним изрядно пошатнётся.
В траву я по-прежнему не наступал, и правильно. Узкий съезд на поляну сейчас зарос мелким пыреем. Несмотря на отпечатавшиеся на земле следы тележных колёс, пырей стоял нетронутый. Но выросшая на дороге трава была самым слабым испытанием для моей психики. Картина, что мне открылась, была куда ужаснее.