По дороге на Оюту. Наперегонки со временем
Шрифт:
– И что ты собрался делать на этой койке?
– поймав кисточку его хвоста, сжала ее.
– Ммм, ты задаёшь очень неприличные вопросы, малышка Криста.
– И всё же?
– Ну, раз уж ты настаиваешь, то сейчас расскажу, а лучше покажу.
Я вдруг оказалась лежать под ним на той самой койке. Оперевшись на локтях,
Сунир склонился ниже, обжигая своим дыханием висок. Мягкие губы проделали дорожку к моей шее. Неожиданно для себя я немного смутилась и осторожно положила руки на его грудь.
– Что такое, детка?
–
– Тебе нужно научиться расслабляться, моя красивая. Как только наша мелкая проказа чуть поправится, я отвезу вас туда, где мы все сможем отдохнуть.
Скользнув по его груди подушечками пальцев, я сжала подол его обтягивающей тёмной рубахи и потянула её наверх. Он понял меня без слов, приподнявшись, медленно стянул с себя вещь, демонстрируя крепкую мускулатуру.
У меня в горле пересохло. Он практически оседлал меня. Уперевшись ладонями в матрас, снова склонился, хвост смешно выглядывал за его головой.
– Я никуда не хочу больше лететь, - обняв моего миранца за шею, притянула к себе.
– Я, наконец-то, хочу прилететь. Чтобы дом, покой и уют. Тепло и чувство защищённости.
– Я дам тебе всё, что ты хочешь.
– Ты уже мне это дал, Сунир. Всё что я хочу - это здоровье для Юлы, и ещё я желаю тебя. Всего и только для себя. Я безумно тебя люблю.
Он улыбнулся и впился жадным поцелуем в мои губы, словно выпивая всю без остатка.
– Я безумно тебя люблю, Криста. С первого взгляда, с первой твоей улыбки, с того самого танца в клетке, от которого я не мог отойти ещё несколько часов. Я никогда так сильно не хотел женщину, и не только тело. Я хочу твою душу. Хочу твою любовь. Хочу, чтобы ты танцевала только для меня, ходила по дому в моих рубашках, рожала мне детей. Я хочу тебя всю навсегда.
– Иногда я думаю, чтобы с нами было, не попади мы на твой корабль, - тихо призналась я. Опустившись на локти, он снова накрыл меня собой.
– Я не желаю об этом думать. Просто благодарю Вселенную за то, что она свела наши нити жизни. Надеюсь, ты тоже.
Ответить мне никто не дал. Закрыв мне рот удушающим поцелуем, он быстро избавил меня от лишних на его взгляд вещей. Магнитные заклёпки тихо зашуршали и туника была отброшена на пол, спустя пару мгновений к ней присоединился и мой бюстик.
– Ты весьма умело раздеваешь, - шепнула я.
Он снова сел, сжимая между своих ног мои бёдра. На лице моего ушастого супруга появилось весьма проказливое выражение.
– Что?
– не поняла я.
– Я рос в борделе, детка, - его горячие ладони легли на мой живот.
– Я очень много чего умею, моя невинная красавица. Ухватившись за свой ремень, он вытащил его из штанов и, не предупреждая, поймал мои запястья.
– Сунир?
– я не сообразила, что он собрался делать.
– Помнишь, я говорил, что ты ответишь мне за каждый стояк. За каждый, детка! А их у меня было так много, что мстить я тебе буду до
И он мстил, да так, что сил после хватало, только чтобы поесть и связаться с нашей малышкой по визору.
Это была самая жаркая неделя в моей жизни.
***
В день прилёта я волновалась, как никогда. Наша с Суниром медовая неделя подошла к концу, и на экране показалось яркое изображение жёлтой звезды, очень похожей на наше Солнце, только оно, казалось, больше. Юла шла на поправку. Она ещё сама не сидела, но уже вполне через трубочку поглощала натуральные овощные бульоны.
Мне очень хотелось попасть к ней и обнять, но пока это было невозможно.
Медицинский блок отстыковали и транспортировали в центральную больницу. Там наша девочка пролежит под наблюдением три дня, и только после этого возможно мне разрешат к ней пройти. Но всё это были уже такие мелочи, ведь Юла жива и здорова.
– Вот и закончилась наша дорога на Оюту, - шепнул Сунир, лежа рядом со мной на тесной койке, - полетишь ещё со мной на закуп?
– А Юла?
– тут же спохватилась я.
– А у Юлы теперь, кроме мамы и папы, есть дядя, тетя, деда афор, бабуля, у которой дочери её ровесницы. Так что будет кому за ней приглядеть.
– Всё равно надолго улетать и оставлять ребёнка, - я поморщилась.
– Ну, разок-то можно.
– Сунир, давай поживем и поглядим.
– Я думал, ты авантюристка, Криста.
– На самом деле нет. Я не люблю необдуманные поступки.
– Правда? Представь, сколько планет мы можем посетить, сколько станций.
– Да, мне как-то Трепе и той ледяной хватило, впечатлений полный зад. А ещё ведь зрение восстанавливать, ноготь на мизинце отращивать. Столько дел.
– Вот. Считай, это было боевое крещение. Что, правда, не полетишь?
Привстав, я положила руку на его обнажённую грудь и призадумалась. Мой взгляд упал на шелковый сарафан.
– А ты много знаешь станций, где можно вполне легально достать за дешёво хороший товар?
– Хм, - он облизнулся, его рука скользнула по моему бедру сжимая, - достаточно, чтобы можно было развернуться со своим магазином.
– А накладные? Ведь нужно будет объяснить, откуда у нас груз.
– Умельцы не задорого такие нарисуют, что от оригинала не отличишь.
– Уверен?
– Уже проверил.
Я не удержалась, уголки моих губ поползли вверх.
– Ты ведь не стала очень честной девочкой, Криста? Моя детка ещё со мной?
– Куда бы ей деваться, но только без риска.
– Нет, теперь будем умнее. Гнать ведь нам больше не нужно. Свою гонку мы уже выиграли.
– Давай, попробуем с овощей, - предложила я, устраивая подбородок на его плече.
– Ты думаешь про свою базу? Связи у тебя там остались, это даже на руку, - он стал серьезнее.
– Да, - я кивнула.
– В общем, уговорил. Я полечу с тобой на закуп.