По дороге в Дамаск

Соболев Сергей Викторович

Иван, устроившись полулежа, как падишах, на подушках на большом кожаном диване, лениво щелкал пультом от "сателлита", переключая каналы.

Греческую речь сменяла турецкая, турецкую - английская скороговорка ведущего ток шоу, инглиш сменял вязкий гортанный арабский говор...

На экране пятидесятидюймового экрана плазмы, занимающего часть противоположной стены, как в калейдоскопе, складываясь в узоры и распадаясь при каждом нажатии кнопки, менялись декорации студий, пейзажи и людские лица.

Сэконд и Юсуф, отъехавшие

куда то по делам сразу после того, как Майклу кто то позвонил на сотовый, на виллу пока не вернулись. Козак все это время фактически был предоставлен самому себе. Ему выделили гостевую комнату на втором этаже виллы, с отдельным санузлом. А вот сотовый телефон, выданный ему Оператором, у него отобрали (сказали, что "на время").

Кроме Джейн, а также зверюги по прозвищу "Ричи", на вилле в данный момент обреталась еще парочка субъектов. Мужики средних лет, крепкого сложения, оба немногословны. Один из них почти не покидал кресла в вестибюле. У него под мышкой носимая кобура, из которой видна рукоять пистолета. На поясе чехольчики с рацией и сотовым. Ребята смуглые, но они, скорее всего, не соплеменники Юсуфа. Возможно, этнические турки или же представители одной из средиземноморских народностей. Судя по повадкам и габаритам - охранники.

Одного из них коротко представил ему Майкл:

"Иван, если что то понадобится, ну, там поесть или еще что то в бытовом плане, спроси у Оскара..."

Этот крепыш в половине девятого утра вошел к нему в комнату без стука - принес поднос с завтраком.

На большой керамической тарелке едва теплая яичница с беконом, а еще тосты, стакан апельсинового сока и небольшой кофейник с крепчайшим кофе. Иван спросил у него на английском, может ли он выйти на свежий воздух. Но охранник проигнорировал его вопрос - то ли не понял, о чем его спрашивают, то ли не захотел отвечать.

Козак принял душ, после чего переоделся в найденные им в шкафу шорты и майку. Подойдя к двери, подергал за ручку - она оказалась заперта. Из коридора послышалось злобное ворчание: похоже, зверюга прямо у порога, караулил человека, которого вчера после полудня привезли на эту виллу.

Козак, потянувшись к низкому столику, взял с блюда финик и отправил его в рот. Скукотища. Окно закрыто ставнями снаружи; саму оконную ручку сняли. В комнате сухой кондиционированный воздух с примесью какого то восточного ароматизатора. "Ну вот, - подумалось ему, - опять посадили детку в клетку..."

Выкурил сигарету в душевой, затем вернулся в комнату и вновь стал щелкать пультом - за неимением альтернативы остается лишь тупо пялиться в телеэкран.

В коротких новостях часа сообщили о падении какого то небесного тела в районе Урала, под Челябинском... Не найдя в пространном списке свободного доступа российских каналов, переключился на CNN. Ждать сюжета пришлось не долго: в рубрике "брейкинг ньюс" показали короткий репортаж о главном событии дня: первые кадры пролета и разрушения некоего небесного тела, отснятые очевидцами в Челябинске.

"Бабахнуло", судя даже

по этим кадрам, не слабо. Но о жертвах и серьезных разрушениях пока сведений не было.

Иван посмотрел на пульсирующий теплым золотистым светом циферблат подаренных ему в Кабуле часов - двадцать минут первого.

Он находится в конкретной точке пространства, в статическом положении, фактически посаженный в клетку под замок. Но ощущение у него было такое, словно он перемещается с огромной - космической - скоростью.

Он чувствовал, как сгущается вокруг него пространство и время.

На него воздействуют, притягивая к себе и едва не разрывая на куски, другие тела, другие объекты.

И если не будет изменена траектория, по которой он сейчас движется, если она не будет скорректирована уже в самое ближайшее время, то с ним случится то же, что с падающим на землю метеоритом - вспышка, хлопок, затем полное разрушение.

Он повернул голову на звук отпираемой двери. Спустил ноги с дивана. В проеме открывшейся двери стоял уже знакомый ему крепыш со стволом под мышкой.

– Вас хочет видеть госпожа Джейн, - сказал "Оскар" на английском.
– Прямо сейчас.

– Зачем?
– спросил Иван.
– Зачем я понадобился "госпоже Джейн"?

Крепыш проигнорировал вопрос. Иван сунул ноги в шлепанцы. Взяв со столика пачку "кэмела" и зажигалку, прошел мимо посторонившегося охранника.

У лестницы обнаружился второй секьюрити. В сопровождении "Оскара" выбрался из виллы на свежий воздух. Но вышли они не через "парадный" вход, не через портик с колоннами, а через другую дверь, ведущую на тыльную часть участка.

Иван удивленно посматривал по сторонам. Эту часть усадьбы он еще не видел. Примерно треть территории за строением виллы занимал... бассейн. И не так, чтобы маленький - метров пятнадцать в длину и не менее шести в ширину. Должно быть, воду для него качают из скважины. Или проложили под землей трубу, отводя воду из протекающей поблизости речушки, в чьей долине и расположен этот небольшой городок.

Искусственный водоем выложен изнутри лазурного цвета плиткой, из за чего смахивает на фрагмент местного небосвода. По периметру бассейн окружен двухметровой полосой из теплой светло коричневой плитки. Он достаточно глубок, свидетельством чему служит подкидной мостик. Между небесного цвета озерцом и стеной туй, обозначающей границу усадьбы, лежит ровное зеленое сукно лужайки.

Идиллическая картинка. Особенно, если принять во внимание такие детали, как наличие сидящей в шезлонге у бортика бассейна полуобнаженной женщины, у ног которой уселся огромный пес...

Джейн сидела вполоборота к появившимся из дома мужчинам. На ней короткий атласный халатик ярко синего цвета, глаза закрыты солнцезащитными очками. Она сделала легкий жест рукой, подзывая одного из вышедших только что из дома мужчин.

– Hi, Ivan! How are you?

– Хреново, Жанна, - сказал Козак.
– Это первое. И второе - предлагаю говорить на языке родных осин.