По краю Вечности
Шрифт:
— Скажи-ка, — я встала и прошлась по палатке, — это с его рождением ты потерял семью? То, о чем ты говорил, помнишь… Лихорадка? А лихорадка ли? — тьма, почему я раньше не сообразила свести все факты в одно целое… — Или как-то поутру в доме просто не проснулись люди, доселе совершенно здоровые и полные сил?
— Откуда ты знаешь? — вздрогнул Джаль, тоже встав. — Да, верно. Выжили дед… и я.
— Рождение темного несет смерть всему роду. Ты выжил благодаря свету — очень сильному свету… и остальным жертвам. Дед — тоже сильный светлый? Ну, вот… Свет — основа
Мой собеседник молча и тяжело сел на стул. Я устроилась на краю стола.
— Что еще непонятно?
— Получается, что остальные пути ему даны… для разнообразия? — нерешительно спросил Джаль. — И настоящего успеха он добьется только… во тьме? — сказал, как выплюнул.
Вот как, друг мой… Оказывается, ты ненавидишь ту силу, которая столько раз нас выручала и была частью меня…
— Да. Я вижу сокрытое. И вижу основу истинной силы, а она есть даже у Перекрестков. У Эраша это мрак.
Он же источник тьмы, зараза, кем же ему еще быть?.. Знал ли об источниковой сущности дядя? Непонятно. И я решила ничего о ней не говорить. Пока. И так… расстроился.
Джаль надолго замолчал, бездумно перебирая разбросанные на столе находки. Я, походив по палатке, села на лежак и тихо заметила:
— Быть темным — не самая ужасная участь.
— Да, я видел, — кинув на меня выразительный взгляд, невесело усмехнулся мой собеседник.
— А еще большего — не заметил, — буркнула я.
— Что?
— Да так… ничего.
— Ладно, — он встал. — Пойду, пожалуй…
— Доброй ночи.
Или — спокойного бдения до светлых сумерек, ведь понятно, что этой ночью мало кто уснет.
Джаль вышел, а я снова вернулась к столу. Рассортировала находки, с третьей попытки сочинила ненавистный отчет и положила его в сообщающуюся шкатулку вместе с материалами об изученных летописях и окаменелостях. Закрыла резную деревянную крышку и дождалась, когда над ней зажжется и растворится во мраке крохотный узелок метки. Все, послания отправлены и ждут прочтения в шкатулке совета Старших. А я, пожалуй, пойду спать. Сегодня обойдемся без сказки, я вчера три штуки настрочила. Имею право выспаться. Или хотя бы подремать.
Но перед сном вынула из сумки два флисса с Забытых островов. На всякий случай пополню запас сил. Мало ли. Ночи нынче… неспокойные.
(9)
* * *
— Рейсан?..
Я не реагировала.
— Рейсан! — прохладная ладонь крепко сжала мою руку, лежащую на подушке.
Я сонно приподнялась на локте. У лежака на корточках сидел Джаль и внимательно на меня смотрел. Я плюхнулась на спину, прячась под одеяло, и выразительно закатила глаза:
— Ну, что еще? Опять кто-то исчез?
— Нет, появился, — серьезно ответил он.
— В смысле? — я зевнула.
— Пойдем, покажу кое-что, — он встал и снял со спинки стула мой плащ. — Рейсан, поверь, это очень важно. Вставай.
— Джаль, у тебя совесть есть? Я вторую ночь из-за тебя поспать нормально не могу!
— Раньше и больше не спала, — весело ухмыльнулся он.
Я сухо поджала губы:
— А до рассветных сумерек подождать нельзя?
— Потом сама на свой вопрос ответишь, — отозвался Джаль и красноречиво распахнул мой плащ. — И мне кажется, что лучше этого никому, кроме нас, не видеть. Вставай.
— Мрак тебя забери, — проворчала я, неохотно выбираясь из-под теплого одеяла. — Выйди, я оденусь. Да, ты не все у меня видел. Выходи… не то никуда не пойду.
Джаль фыркнул, но вышел, прихватив мой плащ. По палатке расползлась пронзительно-ледяная сырость мглистых сумерек. Я, дрожа, быстро натянула штаны и теплую тунику и села на лежак, обуваясь. Предрассветный холод бодрил лучше ведра колодезной воды.
— Показывай, — я надела предложенный плащ, спросонья не с первого раза попав в рукава.
Мы молча прошли вдоль тревожно вздрагивающих рядов освещенных палаток. Да, похоже, этой ночью лишь я уснула беспробудным сном, пока остальные испуганно бдели, попрятавшись по углам и вооружившись светляками… И неприятную тишину, окутывающую лагерь, нарушал только беспокойный шепот моросящего дождя. Я надвинула на глаза капюшон и на ходу надела перчатки.
Мы вышли за защитное кольцо, пересекли первый периметр и отошли от лагеря, когда из-за облаков робко выглянул голубоватый лунный луч. Влажный черный песок заискрился, и вокруг нас заплясали огоньки, то сливаясь в снопы серебристого света, то распадаясь на крохотные осколки. Я невольно залюбовалась чудесным явлением, когда рядом со мной предупредительно ухнул Молчун, а Джаль остановился и посторонился, молча пропуская меня вперед.
— Тьма…
Я присела на корточки. Сердце пропустило удар и тревожно забилось. Закусив губу, я посмотрела в потухшие янтарные глаза черного барса. Вот и главное действующее лицо, почти успевшее к началу представления… Длинное сильное тело существа навсегда замерло в могучем прыжке, по бархатно-черной шерсти, серебрясь, скользил лунный луч, на усатой морде застыл, ощерившись, страшный оскал, на острых клыках еще сверкала ядовитая слюна.
Похоже, все случилось недавно…
— Как ты его нашел? — резко спросила я.
— Мне не спалось, и я вышел побродить на периметр, — неохотно отозвался мой спутник. — Поиски успокаивают.
— Джаль, ты в своем уме? — я осуждающе посмотрела на него снизу вверх, а он лишь неопределенно пожал плечами. — А если бы барс был жив? Ты не смог справиться со мной, а сильнейшее создание изначального мрака тебя растоптало бы и не заметило!
Да уж… Надо было замыкать пропускную защиту кольца только на себе. Что дядя, что племянник — два сапога пара…
— Да, сглупил, — признал Джаль, присаживаясь на корточки рядом со мной. — Понесла нелегкая… Но что с этим?.. — и он кивнул на барса.