По лезвию ножа, или в погоне за истиной
Шрифт:
— Не бери на понт, начальник! — Елена состроила презрительную физиономию. — Никаких камер в нашей квартире не было и нет.
— Вам, Силина, очень не идет этот жаргон. Кроме того, право пользоваться им еще надо заслужить. Но, думаю, такую возможность я вам предоставлю, — терпение Соколова подходило к концу. — Ваш покойный муж владел маленькой однокомнатной квартиркой этажом выше. Она была оформлена на подставное лицо. Из этой квартирки потайная дверь вела в соседнюю квартиру, относящуюся к другому подъезду, выход из которого располагался с другой стороны дома. Это очень предусмотрительно, учитывая род занятий Федота. Да, так вот, в этой маленькой квартирке и было установлено видеооборудование, связанное с камерами в вашем основном жилище и работавшее
— Фетишист поганый, небось смотрел кассетки и онанировал! Ублюдок!
— Однако… Образ убитой горем вдовы вам удается слишком хорошо, — сарказму следователя не было предела. — Но мы отвлеклись. Камеры, установленные в вашей квартире, зафиксировали время, когда вы явились домой — 2.30. Это время подтвердила консьержка. Так где же мы катались столько времени?
— А с каких пор у нас запрещено ездить ночью по городу на автомобиле? — с вызовом ответила Силина.
— Это не запрещено, но вы лгали в ходе предыдущего допроса, угрозами заставили лгать другого человека. Кроме того, у вас напрочь исчезает алиби, и остается вопрос — где вы провели этот час.
— У меня колесо спустило, я долго стояла на дороге, потом остановился какой-то мужик, который помог мне поставить запаску.
— Номер машины, на которой подъехал мужчина запомнили?
— Это был прохожий.
— Колесо проколотое уже починили?
— Да.
— Не подскажете в каком шиномонтаже.
— Не помню!
— Ах, какая забывчивость! Хорошо, я так и запишу. А теперь распишитесь здесь.
Силина, с опаской глядя на следователя, подписала свои показания.
— Мы что, уже закончили? — удивленно спросила она.
— Да что вы, милочка, мы только начали! Сейчас будет самое интересное, — жестом фокусника Соколов вытащил документ из папки: — Вот такая бумажка вам знакома? — Силина побледнела, но все же не сдавалась:
— Что это?
— Это протокол об административном правонарушении. Гаишник попался принципиальный, да? Вы же, как сами заявили, прилично выпили и за руль сели, да… Примечательно, что поймали вас при выезде с арбатских переулков, и время интересное — 2.00 ночи.
— И что? — глаза Силиной смотрели с вызовом. — Я каталась по городу после того, как колесо проколола, нельзя что ли?
— Угу, только катались вы как раз недалеко от тела убитого мужа, вот в чем закавыка. А вы из машины не выходили?
— Нет, не выходила!
— О’кей! Расписываемся снова, — Соколов радостно потирал руки, а Елена в растерянности долго не могла подписать показания, но все же решилась.
— Идем дальше! — На столе появилась новая бумага. — Это показания жильца дома в одном арбатском переулке, которому не спалось, вот он и смотрел в окно. После 1.30 ночи он увидел, как совсем недалеко от окна его квартиры, расположенной на первом этаже, остановилась машина, откуда вышла красивая молодая дама. Дедушка у нас ветеран НКВД, так что он сразу записал номер авто, поскольку поведение девушки показалось ему подозрительным. Девушка вернулась бегом минут через 5, она была очень взволнована, села в машину и уехала. Лицо незнакомки дедушка разглядел очень хорошо, благодаря ярко горящему во дворе фонарю. Он профессионально составил словесный портрет, который полностью вам подходит, а номер машины, как сами понимаете, соответствует вашему автомобилю. Примечательно то, что тело вашего супруга нашли буквально метрах в двадцати от того места, где вы парковали машину и именно в том направлении, куда вы изволили прогуливаться. Комментарии будут? — повисла напряженная пауза, было слышно тиканье настенных кварцевых часов. Наконец Силина очнулась:
— Я просто гуляла, ничего не видела, никого не убивала, все! — она плотно сжала губы и опустила голову вниз.
— Гражданка Силина, это самая что ни на есть страусиная политика. Так вы себе не поможете. Вы же взрослый человек и должны понимать, что надо или вообще ничего не говорить, или говорить складно. А вы врете так, что все шито белыми нитками. Вы только представьте себе, какое впечатление на судью произведут вот эти ваши показания! Я очень не завидую вашему адвокату, очень!
В этот момент к Соколову подошел Клюев, до сих пор руководивший обыском в доме Силиной, и, ехидно глядя на Елену, что-то прошептал на ухо следователю. Александр Иванович удивленно вскинул брови:
— Вот это да! Ну подожди пока. Оформляй, я тебя потом позову, — а сам продолжил, обращаясь к подследственной: — Что же, гражданка Силина, мне у вас осталось выяснить последний запутанный эпизод этого дела. Вам известен человек по имени Евгений Смирнов?
— Это тот наркоман, который работает у моего мужа? — она осеклась: — В смысле, бывшего мужа.
— Да, тот самый. Какие у вас с ним отношения?
— Да какие у меня могут быть отношения с этим доходягой? Он был довольно успешным замом Федора, но потом подсел на героин. Он еще имел наглость открыто обвинять в этом моего мужа! Якобы Силин сам предложил ему попробовать «дурь», которую они вместе перепродавали. Когда с ним стало совсем плохо, Федор перевел его в тот самый клуб, как говорится, старшим помощником младшего дворника. Вот и все.
— А зачем вы ему звонили несколько раз в ту роковую ночь?
— Я уже вам говорила неоднократно, — почти закричала Елена, — что никому и никуда в ту ночь не звонила, у меня дел было по горло! Так что допрашивайте наших милых одногруппников лучше!
— Хорошо-хорошо… Но вот какое дело. Господин Смирнов рассказал нам просто детективную историю! — Соколов театрально состроил удивленную физиономию. — Он поведал нам о том, что жена его босса Федора Силина, Елена, решила убить собственного мужа. С этой целью она и наняла его — Евгения Смирнова. Передала пистолет, велев касаться его только надев перчатки и стараясь не стереть имеющиеся отпечатки пальцев того лоха, которого она подставит под убийство. Смирнов должен был выстрелить в Силина в предбаннике VIP-кабинета, где они как раз и будут отдыхать с тем самым лохом, а потом бросить пистолет на пол и бежать звать охрану. За это Жене были обещаны деньги и хорошая должность в банке, который и возглавит после смерти Силина его безутешная вдова. И все бы хорошо, да вот наркоман Смирнов в тот день купил героин не у проверенного поставщика, а у незнакомого дилера. Товар оказался, по его словам, «бодяжный», вот он и потерял возможность что-либо соображать еще до приезда ожидаемой компании. Что скажете?
— А что я могу сказать? Наркоманский бред. У него же галлюцинации, — Силина почти смеялась.
— Понятно, однако его показания непременно будут учтены судом, имейте в виду, — Соколов был совершенно спокоен, главный козырь ждал своего часа.
— Что за человек не так давно появился среди ваших знакомых: не то колдун, не то экстрасенс? — это было меткое попадание. Впервые за весь допрос Силина ощутимо напряглась.
— Я не знаю, о ком идет речь, — жестко и на этот раз без улыбки ответила она. — У меня много знакомых, потрудитесь назвать имя человека, о котором хотите узнать, — на лице допрашиваемой мелькнула ехидная ухмылка. Она довольно быстро брала себя в руки.
— Мне неизвестно его имя, есть лишь словесный портрет, — спокойно ответил следователь.
— Вот и играйте сами в свои ментовские игры, а я решительно отказываюсь понимать, о ком вы меня спрашиваете, — Силина опять открыто издевалась.
— Ну что же, — «сдался» Соколов, — подпишите протокол, допрос окончен, сейчас мы вас покинем, извините за беспокойство, — следователь взял протокол и направился к Елене. Та ликовала, с ее плеч свалился огромный груз, она так легко смогла выпутаться из серьезных неприятностей. — Ой, подождите, — театрально хлопнул себя по лбу Александр Иванович, — совсем забыл о последней формальности, старею, — с ехидной улыбкой следователь вернулся в свое кресло. — Степан, что ты там хотел нам показать, мы ждем, — громко крикнул Соколов.