По осколкам разбитого мира
Шрифт:
Дерек побледнел как смерть. Он даже взгляд на Шелану поднять боялся.
— Соврал, — прошипела она.
— Я лишь хотел… Я люблю тебя, любил все это время… А ты даже не смотрела на меня. Я хотел признаться, а нечаянно подслушал твой разговор, понял, что ты ищешь Венетри. Это был мой единственный шанс!
Шелана едва удерживалась от того, чтобы не выпустить наружу клокотавшую внутри ярость. Она потратила столько времени, и все зря! Этот влюбленный щенок просто провел ее, солгал, чтобы добиться ее расположения! Немыслимо, совершенно немыслимо…
— Так значит,
— Нет, он бывал в их лаборатории! — пролепетал Дерек. — Там, в Бездне, он целитель, и довольно сильный. Но, боюсь, его слово… не имеет веса.
Шелана медленно выдохнула, потерла тонкими пальцами виски, заставляя себя успокоиться. Быть может, еще не все потеряно?
— Значит, он слышал их разговоры, и, разумеется, не мог не поделиться информацией с тобой. Мне нужны имена. Кто из Тарлеона вхож в Венетри?
— Я не… — начал Дерек, но Шелана остановила его пренебрежительным жестом.
— Советую не врать мне… снова. — Она опустилась на кровать рядом с любовником. Провела по его щеке пальцем, увенчанным кольцом с рубином. Произнесла, смягчая голос: — Ну же, скажи мне. Ты ведь знаешь, как это важно для меня.
Дерек вздохнул, сдаваясь. У него изначально не было ни единого шанса. Никто не мог устоять против чар Шеланы Вескерли.
— Отец говорил о двоих, но имени второго я не запомнил.
— А первый? — нетерпеливо спросила Шелана. — Мне нужно имя главы Венетри в Тарлеоне. Ты не можешь этого не знать.
— Лорд Тревор Таррел.
Шелана задумалась на мгновение — ей хорошо было знакомо это имя. В памяти всплыли черные как смоль волосы и глаза — словно сама тьма коснулась лорда Таррела при рождении.
— Вот видишь, это было совсем просто. Если бы ты сказал мне сразу…
«То я бы не тратила драгоценное время на тебя».
Дерек просиял. Из глаз его ушла тревога — опасность в лице Шеланы Вескерли на этот раз его миновала.
— Думаю, нам нужно это отметить. — Шелана прошла к резному столику, налила вина в два высоких бокала. Тихий мелодичный звон — ее кольцо с роскошным изумрудом в огранке стукнулось о край бокала.
Дерек взял из ее рук бокал, сказал, очаровательно смущаясь:
— За нас.
Посмеиваясь, Шелана подняла бокал и пригубила ароматный напиток. Не прошло и минуты, как Дерек захрипел, хватаясь за горло.
— Что… — просипел он, царапая ногтями шею.
— Знаешь, — задумчиво протянула Шелана, — я ненавижу Бездну — за то, что она сотворила со мной. За то, что она сотворила с моим мужем. Но и у Бездны, и у Слияния есть очевидное преимущество.
Бокал со звоном упал на пол из ослабевшей руки и раскололся на части. Дерек побелел, вцепился в шелковые простыни.
— Никто не хватится человека, если он вдруг неожиданно исчезнет, — продолжала Шелана с едва заметной улыбкой на губах. — Ведь всем известно — Бездна не оставляет тел.
Пока Дерек умирал, она сидела, не шелохнувшись, и медленно потягивала вино.
Глава седьмая
Полночь. Алексия чувствовала ее приближение — как и любая другая невольная жертва Слияния.
— Скоро, да? — тихо спросила Эбби.
Алексия кивнула, позабыв об окружающей их темноте, разбавляемой лишь слабым огоньком света, порхающим на ее ладони.
— Скоро.
Слава Безымянным Богам, они находились за пределами Асхаранжа — пустыня оказалась не такой уж и необъятной. И все же, если бы не отцовские карты, так быстро выбраться за ее пределы им вряд ли бы удалось.
Завтрашний день целиком зависел от Метаморфозы — пощадит ли она сестер и оставит там, где они сейчас находились, забросит в другой край Бездны или же и вовсе раскидает Алексию с Эбби по разным сторонам. Все, что так или иначе связано с Бездной, с предсказуемостью не имело ничего общего.
Алексия остановилась и, управляя огоньком, внимательно оглядела свой наряд. Показываться в Альграссе и непосредственно в Тарлеоне в таком диковатом виде — верх неприличия. Ночь принадлежала живым. Смерть, оружие, кровь и раны должны оставаться в прошлом. Или, если быть точным, должны быть похоронены в Бездне — до следующего нелегкого дня.
— Ладно, пора привести себя в порядок, — пробормотала Алексия себе под нос.
Призвала магию и приказала ей смыть грязь с кожи и залатать царапины. Очистила платье Абигайл от крови скорпиона, свое привела в первоначальный вид. Распустила темно-русые волосы по плечам и расчесала их пальцами как гребнем. Оглядев их обеих, с улыбкой сказала:
— Другое дело. Хоть сейчас на бал!
Абигайл рассмеялась. Напряжение очередного безумного дня отступало, сменяясь облегчением. Они выжили. Как приятно осознавать, что Бездна, распахнув свою алчущую крови и плоти пасть, опять оказалась ни с чем. Во всяком случае, их двоих она не заполучила.
— Чувствуешь? — прошептала Абигайл.
Алексия чувствовала, еще как. Слабость накатывала волнами — прибой из некоей магической энергии, именуемой Слиянием, грозил забрать сестер в невидимое бушующее море и забросить на берег — в Альграссу. Домой, домой.
Забвение разрушилось с одним лишь взмахом ресниц. Алексия обнаружила себя стоящей посреди бальной залы. Музыка не играла, но люди уже понемногу приходили в себя. Алексия скользила взглядом по лицам, отыскивая знакомые. По застывшей толпе из обряженных в роскошные наряды дам и щеголеватых господ пробежали шепотки: «Кто исчез?», «Кого нет?», «Вы в порядке?», «А лорд… вы его видели?».
Один из них пошевелился, и словно по мановению руки невидимого дирижера весь зал пришел в движение. Уставшие после схватки с Бездной, люди расходились по домам, чтобы там, лежа в своих холодных кроватях, осознать: они все еще живы. Судьба дала им еще один шанс. Кто-то из них уснет сразу, провалится в черную пропасть сна. Кто-то будет долго ворочаться и вглядываться в темноту за окном, всматриваться в отбрасываемые предметами тени. Кто-то будет оплакивать потерянных близких. Но и забвение, и страх, и скорбь не могут длиться вечно. С рассветом колесо судьбы вновь придет в движение.