По осколкам
Шрифт:
– О чём говорить?
– О его дочке.
– Нет у него дочки. Это моя дочка.
– Дина, ну что ж Вы такая строгая? Пригласите меня, пожалуйста, на чай.
– В качестве кого?
– В качестве… не знаю… человека, который помог Вам с пакетом! – выстреливаю я первым пришедшим в голову поводом. – Я Вам ещё чем-нибудь помогу.
– Заходите.
Делает шаг внутрь.
– Заговорите о Егоре – выгоню.
Разуваюсь. В квартире тоже темно.
– Как Вас зовут?
– Меня зовут Павел, – мой голос подрагивает.
– М. Уваров.
– Да! Откуда Вы знаете?
– Арсенин рассказывал про ваши детские приключения.
– А я вот про Вас почти ничего не знаю.
– Неудивительно. Может, оговаривался когда, да Вы среди всех остальных и не упомнили, – фыркает она.
Мне хочется возмутиться, что Арс не такой на самом деле. И что очень её любит. И говорит только о ней. Но я обещал о нём не говорить.
– Постойте. Здесь игрушки на полу. Я дочь уложу и свечу найду.
Отходит, и я ощущаю, как меня немного расслабляет. Рядом с ней вытягиваюсь в струнку, как солдат на параде. Разминаю плечи.
Дина возвращается со свечой.
– Пойдёмте на кухню.
Зажигает газ. Блики от огня пляшут по её лицу. Губам…
Не для этого я здесь!
Захлопываю глаза. Встряхиваюсь. А для чего?… А?
– А как зовут дочку?
– Алиса зовут дочку, – вздыхает она.
– Алиса Егоровна… Красиво.
– Алиса Павловна, – поправляет она.
– Почему «Павловна»?
– По моему отцу отчество. Своего у неё нет.
– Дин… её отец очень хочет им быть.
– Даже чаю не попьёте? – ядовито.
– Понял. Молчу.
Пока она колдует над чаем, рассматриваю кухню. Маленькая, уютная…
Ставит на стол две чашки с чаем, открывает окно. Щелчок зажигалки.
– Можно, я с Вами? – достаю сигареты.
– Можно.
Рассматриваю тонкую сигарету в её пальцах.
– А сколько сейчас Алисе?
– Восемь.
– Простите за бестактный вопрос… Вы курите… Не кормите её грудью?
– К сожалению, не перепало моей дочке такого счастья.
– Почему? Можешь послать меня, если я…
– Да… – отмахивается она. – Преждевременные роды. Ребёнок в реанимации, я отдельно. Не удалось молоко сохранить. Стресс… Дура я была! Не смогла абстрагироваться.
Очень тяжело слушать это. Арс – мудак.
– Прости, Дин.
– Тебя-то за что? Пей свой чай, Павел.
В прихожей загорается свет. Техника оживает. Пиликание стиральной машинки, гул холодильника… Дина щёлкает включателем. Мы оба щуримся от слишком яркого света.
Из детской – плач.
Дина уходит. Возвращается с Алисой на руках.
– Всё, – короткая улыбка. – Проснулась. Теперь долго не уснёт.
– Привет, Алиса.
Малышка что-то лепечет, внимательно меня разглядывая. На Арса похожа. Нет, на Дину тоже. Но и на Арса…
– Хорошенькая, – улыбаюсь я. – В мамочку…
Дина сажает дочь на детский стульчик со столиком. Малышка тянет ручку к огню свечи. На всякий случай отодвигаю чуть дальше, чтобы не обожглась.
Я тоже хочу дочку.
Недовольно лепечет, стуча ладошкой по столу.
– Мама… – неуверенно.
Дина кладёт перед ней детские счёты с цветными пуговицами. Выбрасывает. Хныкая, тянет к ней ручки. Дина берёт её на руки, целуя в висок.
– Ну вот, Павел. Как-то так! – снова становится она прохладной. – Выпили чай?
– Уже гоните?
– У меня дел много.
– Каких? Я могу чем-то помочь?
– Нет.
Короткий звонок в дверь. Дина вздрагивает, оглядываясь. Пытается посадить Алису в стульчик, но та начинает плакать и сопротивляться.
– Дина, можно я подержу? Пожалуйста.
Протягиваю руки.
– Пойдёшь ко мне?
Малышка настороженно смотрит. Улыбаюсь ей.
Ещё один звонок.
– Ладно, – Дина протягивает её мне.
Забираю.
– Ну, привет… – хватает ручкой за двигающиеся губы, уворачиваюсь. – Хулиганка… В папку?
– Дай… дай… – вытягивает из кармана пиджака ручку.
– Нет, в рот нельзя. Так играй… – оттягиваю ото рта.
Слышу негромкий голос Дины. Расслышать, о чём говорят, не могу. Но второй – мужской. И это не Арс! В животе нарастает жгущее, болезненное чувство ревности. Кто это?…
Это не моё дело! Всё!
Зачем я здесь?? А вот для этого… Достаю свой телефон и делаю несколько фоток довольной Алисы, развлекающейся с моей ручкой.
Это для Арса. Да простит меня Дина!
– Нет! – становится громче голос Дины. – Я сказала – нет. Не сегодня. Не хочу я! Выйди. Выйди отсюда!
Может, это и нетактично, но я иду вместе с малышкой к двери.
– Какие-то проблемы, Дин?
В дверях мужчина. Тот самый, которому разбил лицо Арс.
– А это кто ещё? – прищуривается он.
– Мой мужчина, – открывает она дверь шире. – Сергей, уходи.
А меня распирает от этой её фразы. Как будто она может иметь хоть какое-то отношение к реальности.
– Ты не услышал, Сергей? – мне хочется сорваться на него точно так же, как Арс.
– Ладно, – стреляет он в неё мстительным взглядом. – Дура ты, Дина.
Уходит. Она захлопывает дверь, ложится на неё спиной и закрывает глаза. Истеричный смешок.
– Реально, дура…
– Что?
– Да так. Спасибо, Паш.