По особо важным телам
Шрифт:
– Я из пятой опергруппы. На усиление. Где террорист, которого взяли?
– Дежурный устало поднял глаза.
– Да хрен его знает. Брали ж не мы, а харьковские.
– Куда его отвезли?
– Сюда уж точно не привозили!
– Как не привозили? Привозили!
– неожиданно вмешался второй.
– Это же за ним же автозак приезжал…
– Не знаешь - молчи! Этот автозак к нам приехал, но не по адресу. Почти сразу прозвонили с прокуратуры, я его туда и направил… В прокуратуре твой террорист…
– Как туда позвонить?
– Все номера на столе, под стеклом…
Ричер склонился над списком, провел пальцем, нашел нужный номер и набрал его, используя внутренний телефон. Дождался ответа, представился…
– Да был такой, - ответил прокурорский дежурный.
– С ним провели следственные действия, потом сразу же увезли.
– Куда?
– Я не в курсе. Работал ваш киевский прокурор. Тоже убыл, почти сразу.
– Андрей? Калюжный?
– Нет. Другой. Представился как Таращенко…
– Ой блин! Опять все в главке попутали. Этого я не знаю… А мне нужно срочно вещдоки ему передать и документы… Телефончик не дашь?
– Записывай.
Этот Таращенко работал с Шульгой! Наконец-то появилась хоть какая-то ниточка. Ричер тут же набрал продиктованный номер, прикидывая на ходу, что будет парить этому прокурорскому… Телефон вне зоны… Они что, сговорились, бл*?!!
Он тут же перезвонил в прокуратуру, уточнил номер — все правильно, и другого киевский гость не оставлял. Куда уехал — тоже никому не сказал. Одна зацепка — он из генеральной прокуратуры. Но при отсутствии связи с киевским начальством этой информации грош цена!
Итак, что же у нас есть? Фамилия, номер телефона и… автозак.
– А номер ты случайно, не зафиксировал?
– поинтересовался он у дежурного.
– Охрану на въезде спроси. Они всех, кто вовнутрь въезжает, в своем журнале отмечают. Ну и камера там стоит…
Ричер метнулся на пост, списал из журнала номер. Ну уже что-то… Он связался с базой, дал запрос на пробивку, а заодно и на геобиллинг прокурорского телефона. Глядишь, что и выплывет. Дальше будет нужна разведка…
– Варяг!
– На дроте!
– Короче, я пробил. Моего Шульгу, судя по всему, из прокуратуры вывезли автозаком.
– Куда?
– А вот хрен знает! Нужно искать.
– Выехали когда?
– Час-полтора назад.
– Номер машины есть?
– Да, я записал…
– Ну вот, это уже нормуль. Вот что, греби на базу, бери в охапку своих. Я дам еще пару моих ребят, резко объезжайте все блокпосты вокруг города. Они ж не по воздуху улетели, а ментовские передвижки у нас не каждый день проезжают, хоть кто-нибудь, да запомнил. Узнаешь, по какой дороге поехали - маякуй. Догоним - решим вопрос…
7. Изюмский шлях
Изюмский блокпост. Суббота 29 июля 12:15
Шульга откровенно стебался, так что видеоинтервью у следователя по особо важным делам Барыгина явно не получилось. По крайней мере такое, как он хотел. Однако следак был тертый. Переобулся на бегу, выключил камеру и приступил к стандартной разводке.
– Ну что, пожизненное ты уже заработал, - сказал он, дружески улыбаясь.
– Сам понимаешь, в обвинении полный букет. Доказуха железная. Экспертизу ДНК подопрем очняками, и тебя даже Страсбургский суд по правам человека не оправдает. Так что я все же предлагаю сотрудничать…
– Сотрудничать — это как?
– Да все так же, ничего лишнего. Наговоришь чистосердечное под видеофиксацию, чтоб не съехал потом. Расскажешь, что входил в состав группы киллеров, дашь показания на подельников, сдашь заказчика. Потом все на бумагу положим. Напишем, что ты лично никого не убивал и готов свидетельствовать в суде…
– Если так, что потом?
– Все просто. У меня в машине все твое дело и вещдоки, в том числе экспертиза ДНК. Оригинал акта и образец тканей. После того, как ты все подпишешь, я вещдоки сжигаю. Прокурор, который дело ведет, получит взыскание за халатность и утерю улик, а тебя отпустим за отсутствием доказательств…
Серо-голубые глаза Барыгина смотрели так честно, что Шульга ему почти что поверил…
– Это все хорошо. Кроме одной мелочи. Тебе не интересно, как я в Краме вдруг оказался?
– Вот честно — ну ни капли! И это, кстати, вторая часть сделки. По протоколу тебя задержали в маршрутке, здесь же, на блок-посту при проверке документов. А бывшего президента задерживало СБУ. Так что ты тут — никаким боком... В общем давай, не тяни время, тебе отдыхать нужно, а мне работать… Ну что, я камеру включаю?
– А если нет?
Барыгин начал терять терпение.
– Я же сказал, пойдешь на пожизненное так, что аж гай шумит. Да к тому же и дожить до него нужно. До пожизненного …
– Угрожаешь?
– Предупреждаю…
– В общем я решил. Иди на*уй!
Глаза Барыгина сузились. Он ударил кулаком по ладони.
– Ты дурак, Велецкий! Твои подельники уже дают показания, так что тебе решать, пойдешь паровозом или прицепом!
Развод был тупой, как сибирский валенок, но на арестованных, уставших и морально надломленных людей, как правило, действовал безотказно. Однако Шульга надломлен ни разу не был...
– И какие же это подельники?
– Летчики! Уже накатали по пять листов каждый, колются — остановить не можем.
– Ага, колются. От плеча до яиц… Они за бабло работали, не знали кого везут… А по Киеву так и вообще не при делах…
Барыгин понял, что вариант не работает, и в третий раз сменил тактику. Теперь он не договаривался и не пугал. Угрожал.
– Хрен с тобой, летуны действительно не в теме. Но мужик раненый и девка у нас. Она смазливая, смотри, попортят в камере, пока мы тут дискутируем…