По приказу президента
Шрифт:
– Я вернусь примерно через час, - пообещала она Тине.
– Тогда мы сможем поработать над стратегией.
– Буду ждать. – Из уст Тины обещание прозвучало как угроза.
Лиз закончила разговор и вошла в лифт, мысленно уже обдумывая проблемы, которые ей предстоит решить. Она не знала, есть ли тут хорошее решение. Именно поэтому существовало правило не смешивать работу и удовольствие. Она не могла думать о Заке хладнокровно. Она любила его и слишком долго притворялась в обратном. Отказаться от него сейчас было бы почти невозможно.
Она подаст заявление на увольнение, но что в этом хорошего? На ее
Раздался звонок и лифт открылся. Решительно настроенная не терять духа Лиз направилась к своей квартире. В конце концов, ее окружали одни из самых умных людей в мире. Вместе они найдут выход. Им просто нужно немного больше времени. Как только они разберутся с шантажом, у них появится передышка, чтобы решить, как действовать дальше. Возможно, если Зак объявит, что решил все-таки не баллотироваться на второй срок, это может раз и навсегда пресечь это безобразие.
Но Зак не хотел уходить.
Вставив ключ в замок и впервые за неделю войдя к себе домой, она положила сумочку, телефон и ключи на тумбочку, мысленно составляя список вещей, которые нужно собрать. Одежда. Шампунь и прочее, потому что Зак не верил в действие кондиционера. У нее еще остались сексуальные ночнушки или она все выбросила? Она быстро оглядела небольшую прихожую, которая вела в гостиную и кухню, в которой она никогда не готовила.
Это была милая квартира. С мебелью. Когда она подписывала договор аренды, это было бонусом. Сейчас? Ничто в этом месте не было похоже на дом. И она никогда не ощущала себя здесь как дома, несмотря на то что мечтала осесть на одном месте, после долгих разъездов и проведения кампании.
У нее в голове пронеслась картинка их с Заком дома. Он бы захотел жилье поближе к Нью-Йорку, так что они выбрали бы штат Коннектикут и какое-нибудь местечко, где их бы не доставал пресса, где можно было бы посидеть вместе, выпить и понаблюдать за восходом солнца.
Местечко, где они могли бы вырастить детей.
Было слишком рано думать об этом, поэтому она отбросила эту картинку и направилась в спальню.
– Добрый вечер, мисс Мэтьюз.
Она застыла, а затем резко повернулась на неожиданный голос.
О Боже. Здесь был кто-то еще.
На ее диване, небрежно откинувшись на спинку, сидел мужчина, как будто просто ждал друга. Но глубокий русский акцент контрастировал с его кажущейся расслабленной позой и подсказал, что это не обычный взломщик или насильник.
Сердце Лиз забилось чаще. Внезапно она испугалась, что появится в новостях, но на этот раз в мешке для трупов.
– Кто вы?
– Ей удалось задать вопрос ровным тоном, что было хорошо, потому что она была до ужаса напугана.
Как этот мужчина попал в ее квартиру? Как долго он ждал ее?
– Кто я?
– Крупный мускулистый мужчина приподнял бровь, словно обдумывая какой-нибудь философский вопрос. Его темные волосы может и поседели на висках, но от этого он не выглядел менее угрожающим. Вообще-то, шрам на щеке указывал на то, что его жизнь была полна насилия.
– Это очень хороший вопрос. Допустим, я бизнесмен. Вы получили посылку, которую я оставил вам в Лондоне?
Лиз постаралась не показывать панику. Сколько шагов до двери? Может, она сможет побежать, схватить телефон и заорать как резаная. Остается надеяться, что кто-нибудь ее услышит и вызовет полицию. Вот только обычно днем здание пустовало. Все арендаторы работали в Вашингтоне и гораздо больше времени проводили на работе, чем дома.
– На вашем месте я бы не стал бежать, - вздохнул мужчина. В наше время никогда не знаешь, что ждет за углом. Для такой женщины, как вы, это может быть очень опасно. Кроме того, я здесь только для того, чтобы поговорить. Я подумал, что давно пора связаться с одним из самых близких… друзей президента. Последний, с кем я разговаривал, был не так красив, как вы. Обещаю отнестись к вам лучше, чем к нему.
О Боже. Она стояла в одной комнате с человеком, который до полусмерти избил Мэда.
– Вы Иван Крылов.
Его глаза были темными и серьезными, как у хищника, изучающего добычу. Он беззаботно отмахнулся от ее предположений.
– Я считаю, что в моем бизнесе имена бесполезны. Если я исчезну, мое место займет другой. Институты, однако, вечны. Так что не думайте, что можете решить эту проблему, просто избавившись от меня, мисс Мэтьюз. Это началось задолго до вашего рождения, и теперь, когда у нас есть то, что мы хотим, мы не позволим Закари Хейсу уйти просто потому, что он не желает исполнить свое предназначение.
Она почувствовала, как руки сжимаются в кулаки. Она не могла бороться с этим мужчиной физически, и от этого чувствовала себя чертовски уязвимой.
– Неважно, что у вас есть на Зака. Он не будет выполнять ваши приказы.
Он долго смотрел на нее.
– Какой позор. Я скорее думал, что это будет его позиция. Вот почему я здесь, разговариваю с его более разумной половиной. Позвольте мне преподать вам своего рода урок истории. Давным-давно в КГБ были люди, умные люди, которые поняли, что ваша демократия - не что иное, как иллюзия. Прекрасный мираж, который позволяет бедным поверить в то, что они имеют право голоса, в то время как на самом деле люди, находящиеся у власти, манипулируют ситуацией в своих интересах. Конечно, они прикладывают много усилий, чтобы воплотить в жизнь фантазию о том, что голосование важно, что Америка принадлежит всем гражданам, поэтому вы должны заботиться о ней. Вы же не стали бы уничтожать то, что принадлежит вам, верно? Думаю, это неплохая афера. Если бы мы подумали об этом, возможно, у нас не произошло бы революции. Но эти люди в России увидели, насколько на самом деле незначительно влияние вашего правительства, и поняли, что все, что нам нужно, - это кто-то внутри.
– Зак – не ваш «кто-то».
– Ох, но вообще-то так и есть, - не согласился Крылов.
– Мы надеялись, что его отец даст нам доступ, который мы искали. Его дед был верным человеком с русскими корнями. Их семья прекрасно здесь прижилась, они создали успешный бизнес, но никогда не забывали, что в душе они остаются русскими. Его дед знал, что иногда требуется время и терпение. Он построил империю, но его сын был слишком нетерпеливым и слабым, чтобы выиграть тот единственный приз, который нам требовался.