По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России

Случевский Константин Константинович

Здесь не место упоминать более подробно о том, как разделилось польское протестантство на партии лютеран, гуситов, кальвинистов, ариан, антитринитариев; как развеялся в прах искусственный союз протестантов со шляхтой против Рима, на том основании, что идея освобождения церкви в государстве была для шляхты идеей господства шляхты в церкви, чего протестантское нововерие не хотело никоим образом; как искали протестанты союза с православными на синоде в Торне 1595 и на соборе в Бресте 1596 года; как силен был в Польше даже подрывающий христианство в корне, подрывающий Св. Троицу, антитринитаризм, потому что на синоде 1563 года целых сорок два проповедника подписали исповедание веры, отвергавшее учение о тройственности

Божества! Здесь не место вспоминать подробно, как свил себе в местечке Ракове гнездо социнианизм, благодаря личному присутствию здесь знаменитого Социна, отвергавшего божественность Спасителя, и признававшего Святой Дух не лицом, а силой, что и изложено в известном «Раковском катехизисе»; как, наконец, в самом Несвиже имелся центр польских антитринитариев, сбивавших с толку православных людей. Все это быстро развилось, но еще быстрее отошло в ничтожество. Началось с подавления самых крайних, с антитринитариев; кончилось уничтожением всего протестантизма, а орудием этого были — иезуиты. Один из польских епископов, Гозий, заседавший на тридентском соборе, в качестве папского легата, и бывший центром строго католической преданности папе, призвал их в Польшу для борьбы с ересью; они явились сюда только 25 лет спустя после основания их черной фаланги Игнатием Лойолой, и явились людьми, уже очень искушенными и опытными.

Как именно вели свое дело иезуиты, видно, хотя бы, в одном Несвиже. Николай Радзивилл Черный, протестант, один из ближайших людей короля Сигизмунда-Августа, послал сына своего, прозванного Сироткой, в молодых годах, за границу для утверждения в кальвинизме, и последний не замедлил, во время ночных оргий, одевать своих слуг в католические священные облачения. но уже в 1572 году этот Сиротка делается отчаянным папистом: возвращает костелы католикам, отдает школы и типографии иезуитам, сжигает в Вильне, на рынке, протестантские книги; десять лет спустя он предпринимает пилигримство в Палестину, по чистым четвергам омывает нищим ноги и т. п. Братья его становятся тоже рьяными папистами. Подобно тому, как иезуиты обратили тогдашних Радзивиллов, обратили они одновременно с ними и множество других польско-литовских семейств.

Вступление на польский престол Стефана Батория было победой иезуитов, а король Сигизмунд III был уже сам иезуит, их воспитанник, а этим сказано все. Если, согласно донесению папского нунция, во второй половине XVI века из всей Польши одна только Мазовия оставалась истинно католической, подобно Испании, то при Сигизмунде III к началу XVII в. вся Польша, целиком, проделав реформацию и пройдя сквозь нее, как сквозь сон, была не менее католической, чем Испания. и справедливо замечает профессор Кареев, что она, Польша эта, «одно из самых громадных завоеваний, занесенных в летописи общества иезуитов».

Вся история протестантства в Польше, о которой пришлось напомнить в беглом очерке, ясно свидетельствует о том, что исключительной прирожденности Польши и Литвы к папскому католичеству, — прирожденности, о которой так много говорят поляки и держат на знамени, вовсе не существует. Интересы гораздо более земные обусловливают этот говор, необходимый, как вечное противодействие православной России. Может быт, и даже вероятно, так же призрачно и раздуто в аксиому и вечное смотрение польской интеллигенции на Краков и Львов — смотрение, постоянно поддерживающее смуту в крае при несокрушимом условии полной принадлежности Польши и Литвы к единодержавной православной России.

Никогда никому не приходило, конечно, в голову посягнуть на католичество в Польше, но зато не может прийти кому-либо в голову ставить наши Императорские регалии в зависимость от Рима. До тех пор, пока папский Рим будет протягивать свои длинные руки досюда, пока польская интеллигенция не воскресит, пожалуй, с помощью русской власти, мыслей своих лучших и дальновиднейших предков XVI

века, из которых многие выше названы, — мыслей о необходимости народной, совершенно независимой от Рима католической польской церкви, — пока Рим будет усиленно снабжать Польшу антирусскими посланиями, как это было еще недавно, не может быть никакого сердечного единения.

Минск.

Городской собор. Былое Минска. Время императоров Павла I и Александра I. Древность православия. Туров и Изяславль. Владимир и Рогнеда. История древнейших храмов. Значение для края еврейства. История еврейства в Польше. Нечто о русском землевладении в западном крае.

Около семи часов пополудни, 25 июня, поезд подошел к минскому вокзалу; сильная гроза, разразившаяся над городом за час до прихода поезда, прибила пыль, освежила воздух и дала вздохнуть деревьям: долгая засуха совсем обессилила их.

Городской собор в Минске — в три света, с 58 окнами, под четырехскатным высоким куполом с шестнадцатью окнами и изображениями пророков; в соборе — три алтаря, иконостас красный с золотом, в четыре яруса, на стенах фресковые изображения; икона Минской Богоматери из Десятинной церкви св. Владимира, явившаяся в Минске в 1550 году; вероятно, что собор построен около 1616 года; он испытал в свое время католическое и униатское богослужение и стал православным только в 1795 г. В общем он благолепен.

Былое города Минска не лишено очень любопытных страниц. Еще недавно входила Минская губерния в состав генерал-губернаторства графа Муравьева и играла не последнюю роль в последнем польском восстании.

Если коснуться первоначальной истории края, то придется вспомнить даже о кривичах: Минск, как Смоленск, как Полоцк, был их городом; если верить характерному заявлению летописи, то он, стольный город Глеба, вначале был весь заселен рабами. Первое упоминание о нем имеется под 1066 годом; входил он в удел князей Полоцких, неоднократно терпел от татар, шведов, русских и поляков. религиозная уния придушила в нем православие настолько, что, в конце концов, православным в городе остался только один Петропавловский мужской монастырь.

В 1793 году, по первому разделу Польши, Минск присоединен был к России, и образована Минская губерния; в 1812 году Наполеон I, которому так горячо сочувствовало местное польское дворянство, учредил здесь минское интендантство и ввел французские законы, но это длилось не долго: город был взят обратно графом Ламбертом.

Что местное польское дворянство отнесется к Наполеону I вполне сочувственно, можно было, конечно, предвидеть. Когда с 1796 года по 1806 губернаторствовал тут Корнеев, местное дворянство, чрез предводителя своего Хоминского, подало императору Павлу I адрес с ходатайством о восстановлении польского управления, о передаче католикам костелов, по возвращении бывших униатов из православия.

Минск. Вид собора и соборной площади

Хотя Хоминский и был послан из Петербурга в Минск обратно арестованным, но все-таки продолжал, под арестом, оставаться в течение нескольких лет предводителем дворянства. Может быть, поданый им адрес был причиной того, что Павел I приказал Корнееву объехать губернию и убедиться в том, действительно ли обращения униатов в православие были насильственны? Вслед за этим объездом, в 1797 г., последовал указ о том, чтобы как со стороны православных, так и со стороны католиков никаких насилий в деле веры не происходило. Год спустя сам император Павел I посетил Минск, наградил Корнеева и повелел открыть римско-католическую минскую епархию.