По следам дзёро-гумо

Китай, о.Хайнань, г.Санья, отель «HuayuResort SpaYalongBaySanya 5*»

Ни для кого не секрет, что семейное счастье – это невероятно хрупкая субстанция, в любой момент способная разлететься вдребезги, но Амина была уверена, что уж в ближайшие несколько лет светлые горизонты ее будущего не омрачит ни одна, даже самая крошечная тучка. И вот, на душе мрак и слякоть, так же, как и снаружи: хляби небесные разверзлись за окнами, будто по заказу, – дождь хлынул именно в тот момент, когда на глаза ей попалась эта ужасная записка! Трудно поверить, что записка от Кирилла, но это точно его почерк, без сомнений. Как может человек, который всегда смотрел на тебя с безграничным обожанием, написать такие мерзкие бесчеловечные вещи?

«Сегодня я понял, что никогда тебя не любил и точно не полюблю. Извини, что не оправдал твоих надежд. Не

Кирилл»

Так просто! А ничего, что они только что поженились? Как это вообще понимать?! Слинял, как последний трус, пока она спала! Испарился беззвучно, словно привидение! Спасибо хоть, что не сбежал прямо из-за банкетного стола, на забаву трем сотням гостей. Пощадил честь невесты, дотерпел до свадебного путешествия и даже целую неделю рядом продержался. Сила воли – кремень, ничего не скажешь!

А эта его «настоящая любовь» – кто она? Неужели та замухрышка из кредитного отдела, которая носила ему кофе в кабинет? Имя у нее пафосное такое – Камилла! Она что, прилетела за ним на Хайнань? Вряд ли Кирилл успел закрутить здесь роман с какой-то туристкой, он и Амина все время были вместе, почти не отходили друг от друга. Амина напрягла память, вспоминая, пропадал ли ее новоиспеченный муж из поля зрения хотя бы ненадолго, и к своему удивлению, насчитала немало таких моментов, но тогда все они не вызвали у нее подозрения: в ресторанах и барах Кирилл отлучался в туалет, на пляже отходил к торговым палаткам за соком и фруктами, пару раз плавал в море один, потому что ей не хотелось лезть в воду, но при этом он почти все время оставался на виду. Правда, она за ним не наблюдала. Так, посматривала иногда. Но даже если она не видела его на протяжении получаса, то это ничего не значит. За такое короткое время нереально склеить новую подружку, а если подобные ловкачи и бывают, то им самое место в Книге рекордов Гиннеса! Кирилла же трудно назвать ловкачом, он каждый шаг взвешивает, никогда не совершает спонтанных поступков. Он не способен найти «настоящую любовь» всего лишь за неделю, даже на спор, но все же это произошло, если верить его словам. Амина всегда придерживалась принципа «доверяй, но проверяй», и потянулась к телефону, лежащему на прикроватной тумбочке.

На экране высветилось местное время, в курортной Санье тринадцать ноль-ноль. Разница с Москвой – пять часов. Значит, там сейчас восемь утра, и рабочий день уже начался. Банк «Русский Старт» откроется еще только через час, но работники уже должны сидеть на своих местах, за исключением руководителей отделов, которые начинают свой день с планерного совещания в кабинете директора – отца Амины. Камилла не входит в число руководителей, она обычный операционист, и сейчас самое время позвонить ей и поинтересоваться ее планами на день. Амина не рассчитывала услышать правду, – вряд ли Камилла признается, что находится на Хайнане рядом с Кириллом, – но по голосу можно распознать ложь, да и окружающий шумовой фон подскажет: офисный унылый гул трудно спутать с оживленным бурлением туристической Саньи.

«Камилла, не ты ли увела Кирилла?» – с мрачной веселостью пробормотала Амина, выбирая нужный номер в списке контактов.

Удивленный голос предполагаемой соперницы прозвучал после второго гудка:

– Амина Зафировна?..

Раздался скребущий звук отодвигаемого стула, – похоже, Камилла встала из-за стола, ошарашенная неожиданным звонком. Она всегда вставала, когда Амина подходила и заговаривала с ней в офисе банка, а еще обращалась к Амине по имени и отчеству, хотя они были одного возраста, им обеим исполнилось по двадцать два года минувшей весной, Амине в апреле, а Камилле в мае.

Деловая этика вытеснила намечавшуюся дружбу, а разница в служебном положении пролегла пропастью между ними, когда по окончании вуза девушки устроились на работу в один банк, директором в котором был отец Амины. Собственно, поэтому Амине досталась неплохая должность кредитного эксперта, а через полгода ее повысили до управляющего кредитным отделом в центральном офисе. Наверное, Камилле было обидно получить самую простую и низкооплачиваемую работу, ведь ее диплом ничем не отличался от диплома Амины, – они оба были «красными», но что поделать, такова жизнь, хороших должностей на всех не хватает, и если бы Амина не попросила отца взять в банк ее сокурсницу, та могла бы до сих пор скитаться в поисках подходящих вакансий. Так что Камилле еще повезло. Только вот, похоже, она этого не поняла и всем своим поведением демонстративно подчеркивала, что теперь находится в подчинении у Амины. Деловая этика ни при чем, это был своеобразный протест, Амина нисколько не сомневалась. И когда в офисе появился Кирилл, Камилла начала крутиться вокруг него только потому, что Амина обратила на него внимание. Бывшая сокурсница мстила ей за неравенство, в котором Амина была не виновата.

– Привет! Не знаешь, отец на работе? Дозвониться до него не могу, – соврала Амина, чтобы окончательно убедиться, что Камилла находится в Москве, в офисе банка.

– Зафир Каримович на месте. Что ему передать? – От безупречно вежливого голоса Камиллы настроение Амины еще больше испортилось, хотя ей казалось, что хуже уже быть не может.

– Ничего не передавай, я перезвоню ему позже. – Амина отключилась. Наверное, это было грубо. Конечно, стоило перекинуться с Камиллой парой фраз и хотя бы сделать вид, что между ними еще сохранились приятельские отношения, несмотря на разницу в служебном положении. В другое время Амина так и поступила бы, она не любила открытых конфликтов, предпочитая сглаживать острые углы, но сейчас у нее не хватило на это сил. К тому же, все ее умственные возможности были задействованы в разрешении только что возникшего в голове вопроса: «Если разлучница – не Камилла, то кто же тогда?». Однако сосредоточиться никак не получалось, мысли ворочались в мозгу, как ленивые улитки. Пора бы принять прохладный душ, это должно помочь взбодриться.

Амина выпуталась из простыней, сбившихся в кокон во время ее истеричных метаний по кровати, и, придерживаясь за стены, побрела в ванную. Голова кружилась после нескольких часов рыданий, а лицо казалось тяжелым, будто на нем лежал толстый слой косметической маски из глины, еще не успевшей затвердеть. В ванной обнаружилась полуголая китаянка, и Амина взвизгнула от неожиданности, а потом зашлась гомерическим хохотом, тыча пальцем в свое отражение в зеркале. Теперь ее было не отличить от коренной жительницы Поднебесной: европейский разрез глаз исчез под отекшими веками, а точеный носик, которым она втайне гордилась, распух и стал шире как минимум вдвое. Темные прямые волосы, доставшиеся ей от отца, идеально дополняли азиатский образ. Может быть, в таком виде она бы больше понравилась Кириллу? Вдруг его очаровала одна из местных прелестниц? Но, боже мой, о чем он думал? На что он собирается жить? Один звонок Амины отцу, и все банковские карты Кирилла будут заблокированы. Какой же безудержной должна быть вспыхнувшая любовь, если бывший муж решил пожертвовать своим благополучием? Ведь, как только отец узнает об этом, тотчас лишит нерадивого зятя и денег, и должности! Перед свадьбой он назначил Кирилла своим первым заместителем, подняв с уровня офисного планктона. Теперь же ни в одном банке Кирилла на работу не примут: Амина была уверена, что отец придет в ярость и занесет его в «черный список» неблагонадежных сотрудников, так что о банковской карьере неверному муженьку придется забыть. Но, судя по всему, его это не пугает. Так кто же эта разлучница, затмившая Кириллу белый свет и укравшая счастье Амины?

Собственное отражение в зеркале вызывало отвращение. Захотелось взять что-нибудь потяжелее да запустить в него с размаху. Амина положила ладонь на массивную керамическую мыльницу и представила, как зеркало разлетается на множество осколков, клиновидных и острых, как бритвы. Такие осколки – как раз то, что нужно, чтобы заглушить боль в сердце. Пусть они ранят ее, пусть вонзятся в тело и отвлекут от ужасных мыслей, это поможет ей вытерпеть сегодняшний день, а завтра, вероятно, к ней вернется желание жить дальше. Если же нет – что ж, в этом гостиничном номере еще много зеркал. В прихожей вообще зеркальный шкаф во всю стену. Амина уже так делала раньше: спасаясь от душевной боли, переключалась на боль от внешних ран. У нее было двенадцать длинных рубцов на правой ноге выше колена, тонких и белых, почти незаметных. Они появлялись по одному в день, начиная с того момента, когда Амина потеряла надежду на то, что мама вернется, а случилось это спустя месяц после ее исчезновения. Надежда растаяла, как только отец Амины привел в дом другую женщину. Быстро же он нашел маме замену, даже не зная, жива она или мертва! Одиннадцатилетняя Амина решила, что теперь-то уж мама точно не придет домой, раз ее место занято. Лишь повзрослев, она поняла: мама пришла бы за ней, если была бы жива, ведь матери не бросают своих детей. На такое способны только очень плохие матери, которые не умеют любить. Мама Амины не могла выразить свою любовь словами, потому что была немой, но она часто гладила Амину по голове и улыбалась ей так, как могут улыбаться только люди с горячо любящим сердцем.

Амина подняла мыльницу и уже собралась с духом для броска, но внезапно ее рука замерла в воздухе. Ей показалось, что ее отражение, так мало похожее сейчас на нее саму, напоминает ей кого-то другого: молодую девушку, китаянку, которую она видела совсем недавно. Мыльница выскользнула из пальцев и с громким стуком упала в раковину. Амина шагнула к зеркалу и присмотрелась. Откинула волосы со лба, собрала их в хвост, потом скрутила в тугой пучок, так, что уголки ее зареванных глаз приподнялись и устремились к вискам. Поджала губы, вскинула подбородок. Вспомнила! Вчера вечером девушка с похожей внешностью стояла во дворе этого отеля. Амина увидела ее, когда заинтересовалась, отчего Кирилл так долго пялится в окно в их номере, и подошла посмотреть, что он там увидел. Но тогда эта девушка не вызвала у нее интереса – бледная и невзрачная, в каком-то простом темном кимоно – Амина подумала, что она из обслуги, из тех, что работают снаружи, убирают территорию, ухаживают за клумбами, чистят пруды. Пруды здесь были восхитительные: обширные, утопающие в зелени, затянутые лотосом, с мостиками и каменными фигурками. Берега вплотную подступали к стенам здания. Увидев пруды впервые, в день заселения, Амина даже удивилась, как они еще не затопили отель, ведь вода уходила прямо под лоджии первого этажа. Но, видимо, устройство водоемов было достаточно надежным, потому что на этих лоджиях постояльцы с довольным видом попивали чаек, и никто из них не выказывал беспокойства. Алина порадовалась, что им с Кириллом достался номер на последнем, четвертом этаже, предпочитая любоваться прудами на расстоянии, все-таки от них шел запах тины, несло сыростью и летели какие-то мелкие мошки, безобидные, но надоедливые.