По следам Грааля
Шрифт:
[2] Тётушка (фр.)
[3] Замолчите!(чешск.)
[4] Отшельница (нем.)
Глава 2. Софья
Я вполне могла бы убежать, но брат занимался легкой атлетикой на протяжении долгих лет. Ему ничего не стоило догнать меня. Оставался только один вариант: сделать так, чтобы сбежал он.
— Неужели сам Милош вновь встретился на моем пути? Наверное, в прошлой жизни я держала сиротский приют, не меньше.
Он поморщился, но сделал шаг навстречу.
— Мне казалось, тебе не нравится это имя?
— Верно, оно меня бесит. Считаю своей святой обязанностью сделать так, чтобы ты воспылал к нему похожими чувствами.
— Смотрю, это доставляет тебе удовольствие: хамить, делать всё наперекор моим словам? Я думал, ты повзрослела. Но ты всё тот же ребенок.
Я вскинула голову в надежде испепелить Мирослава взглядом.
— Ты потерял право учить меня и говорить что делать, когда сел на самолет в один конец.
Он вздрогнул, словно я внезапно напугала его или больно ущипнула. Лицо брата побледнело.Хорошо. Я хотела причинить ему боль. Хотела, чтобы он страдал. Но почему у всего этого такой отвратительный привкус?
— Прошу тебя, — он мягко перехватил мою ладонь, переплетая наши пальцы вместе, — давай просто поговорим.
Появилось ощущение будто я переела, и теперь мой желудок заполнился желчью. Нечто противоречивое поселилось в голове. Нечто, желающее вцепиться в тёплую ладонь брата и больше не отпускать ее. Но это нечто не поможет достичь цели. Нечто не вернёт мне ковен и не проучит Маренку.
— Я тоже просила тебя однажды, — я старалась не смотреть ему в лицо. — Всего доброго, Милош.
Я уходила с прямой спиной, ни разу не обернувшись.
???
Теплый воздух ударил по лицу. Староместкая площадь заполнилась людьми. Со всех сторон разносилось: «Nechodte kolem![1]», «Jen u nas! Skutecne kouzelne zrcadlo![2]». Среди потока слов, я смогла распознать лишь одно — «зеркало».
К зеркалам не стоит относиться так легкомысленно. Особенно бездумно их продавать. Мало ли кто из него может появиться? И всё же любопытство не унять. Оно зарождалось тягучим комком, подмывая подойти ближе и посмотреть.
Грузный мужчина с широкой улыбкой не скупился на похвалу собственного товара. Тут тебе и чудо-трава, и целебные зелья, и, конечно же, заколдованное зеркало. Идеально чистое, в чёрной оправе, покрытое замысловатыми узорами, создающими налёт мистики.
Повинуясь странному порыву, я осторожно схватилась за ручку предмета и поднесла к лицу. Я долго и пристально всматривалась в загадочную поверхность, но не увидела ничего нового. И всё же я словно попала в плен. Чем дольше я вглядывалась, тем сложнее было отвести взгляд. Отражение покрывалось дымкой. Вот она —магия зеркал. Им не нужна ведьма, они удивительны сами по себе.
Меня не покидало ощущение того, что кто-то, затаившийся по ту сторону, вот-вот появится. Слабый проблеск полыхнул и погас в глубине глаз. Это длилось всего секунду.
Тем временем людей становилось всё больше. Вереница запахов обрушилась на меня, из-за чего закружилась голова. Ускорив шаг, я направилась в сторону старенького, но уютного хостела.
???
Ровно три поворота ключа отделяло меня от долгожданного душа, свежих фруктов и мягкой узенькой кроватки. Сбросив обувь, я прошла к небольшому столику возле окна. Когда металлический браслет с лёгким стуком коснулся его поверхности, за спиной прозвучало тихое: «Bienvenue[3]».
Понадобилось приложить огромные усилия, чтобы не вскрикнуть. А ведь я знала, что эта встреча произойдет. До того как прилететь в Чехию, я делала расклад. Карта визитёра предупредила меня об этом. Но как бы не старалась выяснить кем окажется гость, всегда выпадал неизменный «Шут». Тот, кто не знаком с картами, мог бы подумать, что она выпадает только для легкомысленных и безответственных людей, однако всё гораздо сложнее. Шут лишь прячется за маской, не желая раскрывать личность. Он всеми силами оберегает своё хрупкое «я» ото всех. И даже от самого себя.
— Кажется, вы что-то перепутали. Обычно хозяин приветствует гостя, а не наоборот.
Отлично. Руки больше не дрожали. Я продолжила снимать с себя украшения, будто ничего не произошло.
— В наши дни сложно встретить человека с хорошими манерами, — и вновь в его тоне ни капли раскаяния.
Я узнала этот голос. Удивительно, что я не ощутила его присутствия сразу же, как вошла: комната была буквально пропитана свежим запахом с морскими оттенками. С каждым вдохом аромат щекотал лёгкие и бодрил куда сильнее, чем появление этого парня.
— Что вас сюда привело?
«И как ты сюда проник, засранец?»
Окна по-прежнему закрыты, дверь тоже была заперта. Он не мог её открыть, ведь я использовала ключ, созданный сильным артефактором —Мирославом. При всей моей «любви» к нему, я не могла не признавать его таланта. Так как же незнакомец сумел пробраться?
— Я пришёл кое-что обсудить. Думаю, что некоторые наши желания совпадают.
Пол скрипнул, намекая, что теперь незваный гость несколько ближе. Я не спешила оборачиваться, продолжая излучать отстраненность.
— Например?
— Мы оба хотим что-то значить. Однако и вы, и я выбираем сложные пути для этого.
Шут. Он вполне оправдывает эту карту. Пытается манипулировать моими мотивами, умело, не раскрывая своих в полной мере.
Верткий тип.
— Как вас зовут?
— Это действительно так необходимо сейчас?
— Должна же я знать имя человека, которого собираюсь послать в приятное путешествие по Франции.
— Я думал, вы хотите найти Грааль.
— А я думала, никто кроме меня не может знать, о чём я думаю.
— Некоторое время назад вы показались мне достаточно благоразумной, — в его голосе зазвучала неприкрытая скука. — Что ж, видимо я ошибся. Приятного вечера.
Он ушёл бесшумно, оставив после себя шлейф сладковатого парфюма.
???
Контрастный душ охладил разум. Теперь я могла трезво оценить произошедшее. Начнём с самого начала. Моя главная цель — восстановить российский ковен. Для этого нужно либо переманить на свою сторону влиятельных людей, делая при этом не самые приятные вещи, либо добиться авторитета своими усилиями: тогда, важные персоны уже по собственной воле присоединятся ко мне. Второй вариант — наилучший и в то же время самый трудный из всех. Никто из присутствующих ко мне не расположен. И как не прискорбно я сама поспособствовала этому: из года в год, отказываясь вступить в их ковен. Но я не могла поступать иначе. Гнев и боль утраты слишком надёжно удерживали меня в колючих объятьях.