По следам магии
Шрифт:
– Какие у вас к нам вопросы, господа? – напряженно поинтересовался Тим, проговаривая слова буквально по слогам. Касандра слегка отодвинулась назад, то ли стараясь укрыться за спиной своего спутника, то ли желая эту спину прикрыть.
– Это вы убили Наргтиса? – поинтересовался мужчина.
– Кого? – подала голос Касандра.
– Военного в харчевне, – терпеливо пояснил мужчина. Он вообще вел себя как-то уж очень спокойно.
– Всего лишь ударили по голове кувшином, – пожал плечами Тим, благополучно умолчав о том, что бил не он.
– Что ж, позвольте Вас поблагодарить, молодой человек. Вы оказали многим отличную услугу. Наргтис был тем еще проходимцем, но умело пользовался своим положением. Многие желали ему смерти, но не могли совершить задуманное. Честное слово, Вашей даме очень повезло, – с улыбкой выдал военный, глядя на ошарашенные лица путников.
– Честно сказать, впервые получаю такую странную благодарность, – задумчиво выдала Касандра. По нестройным рядам военных прошелся смешок, а потом они и вовсе дружно захохотали.
– Я тоже, – слегка смущенно буркнул Тимериус.
– Едемте с нами, – выкрикнул кто-то из молодых вояк, беззастенчиво разглядывая Касандру.
– И, правда. Мы держим путь к западным границам этих земель. Вместе и путь легче, да и в дороге веселее, – кивнул командир.
– Почему бы и нет? – усмехнулся Тим, глянув на свою спутницу, которая беззаботно пожала плечами, всецело полагаясь на его мнение.
– Значит, вперед! – скомандовал мужчина, и отряд нестройной толпой двинулся дальше по дороге. Не успели кони и десяток раз ударить копытами о земную твердь, как кто-то затянул песню, а остальные с удовольствием подхватили. Ведь этот мотив и слова знал всякий, кому доводилось отправляться в дальний путь.
Путь-дорога ты моя,
Ямки да овраги.
И ровнее мы тебя
В жизни не видали.
Ты петляешь меж полями
И лесами круто,
Заставляешь нас встречать
Ты вне дома утро…
Интерлюдия 1
Взглянув на исписанные листы, я сладко потянулся, хрустнув затекшей спиной. За окном был подозрительно яркий и солнечный день, хотя еще относительно недавно из-за гор двигались грузные черные тучи. Не иначе моя водница постаралась, желая почитать в саду. Эта привычка появилась у нее относительно недавно. Пользуясь моими разработками, эта наглая синеглазка тащила разнообразные книги из всех сопредельных миров. Затем, переводила при помощи магии и с огромным удовольствием читала в недрах роскошного сада. Я бесчисленное количество раз просил жену не использовать межмировые порталы в одиночку, но ее интерес к новым произведениям превышал всякий здравый смысл. Отчасти я понимал ее почти маниакальную страсть. В созданном мной мирке было до ужаса скучно, но понимание не умаляло волнения за любимую.
При первом испытании межмирового портала я и сам едва не погиб. Но я-то универсал, потому имею практически неограниченный запас сил, да и мои плетения куда прочнее, нежели у обычного стихийного мага. К сожалению, мои доводы так и не возымели необходимого эффекта.
– Ты, наконец, оторвался от своих рукописей, – с легким укором сказала водница, стоило мне появиться в саду. Девушка даже не оторвала глаза от книги. Она удобно устроилась на широкой качели, подвешенной между двумя деревьями.
– Злишься? – поинтересовался я, усаживаясь радом и создавая яблоко прямо из воздуха.
– Хотела бы, но не могу, – усмехнулась водница, выхватывая из моих рук красный плод и с хрустом вгрызаясь в сочную мякоть.
– Эй, – шутливо возмутился я.
– В отличие от тебя, я не могу создавать продукты из воздуха, – улыбнулась моя синеглазка. А затем показала мне язык, словно шкодливая девчонка. Время будто сделало шаг в прошлое, переместив нас на сто восемьдесят лет назад.
Глава 3
На грани войны
Путь до западной границы занял восемь дней. К счастью это время нельзя было назвать скучным или потраченным впустую. Путешествовать огромной компанией в любом случае весело и интересно. Больше всего везло Касандре, как единственной девушке в отряде. Казалось, что каждый вояка поставил для себя цель хотя бы попытаться поухаживать за девушкой. Тимериус смотрел на эти попытки с затаенным интересом. Его здорово забавляло, как Касандра избавлялась от ухажеров, но не позволяла им уж совсем отчаяться. Видимо, для девушки это было своеобразной игрой, которую она вела с превеликим удовольствием.
– Стой, кто едет! – раздался громкий крик. Весь отряд тут же замер, схватившись за оружие, но командир поднял руку, призывая всех к спокойствию.
– Я Винсент Самат согласно приказу главнокомандующего Илона Рога, следую вместе с вверенным мне отрядом к западной границе, – громко сказал мужчина, доставая из седельной сумки сложенный в несколько раз гербовой лист.
Из-за кустов вышел бородатый, одетый в тяжелые доспехи арбалетчик. Свое оружие он без видимого труда закинул на плечо.
– Проезжайте, – махнул дозорный, лишь мельком взглянув на развернутый лист.
Больше задержек не было, вот только и дорога стала абсолютно пустой. Если раньше отряду то и дело попадались телеги купцов или другие всадники, да и пешие путники периодически встречались. Теперь же все будто вымерло. Даже пение птиц не тревожило уши путников.
– Здесь явно что-то не так, – поделился своими опасениями один из всадников, как бы невзначай подъезжая ближе к Касандре. Тимериус же наоборот слегка отстал, внимательно к чему-то прислушиваясь. Остальные нет-нет да тоже замолкали, тревожно оглядываясь по сторонам.
– Я ничего не слышу, – наконец, признался Винсент.
– Вот именно, а мы ведь должны быть совсем рядом с поселением, – сказал кто-то из военных. Нервозность наездников передалась и лошадям, которые зафыркали и перешли с размеренного шага на легкую рысь. Спустя каких-то пару минут небольшой лесок, по которому проходила дорога, кончился. И перед всадниками открылось ужасающее зрелище.
Несколько сотен домов медленно тлели. Точнее, это были уже не дома, а лишь обугленные скелеты построек. Если бы не ветер, который дул в противоположную от леса сторону, то всадники уже бы давно почувствовали едкий запах дыма. С такого расстояния, конечно, не было видно трупов. Вот только ни у кого не возникло даже тени сомнения в их наличии. Вряд ли жители собрали свои вещи и спокойно ушли, прежде чем сжечь свое поселение.