По следам Марко Поло
Шрифт:
Везде следы отчаянной борьбы человека с природой. Поверхность земли покрыта ямами и рубцами и похожа на лунный пейзаж; кажется, что земля истерзана упорными бомбардировками. Эти линии выбоин, часто протягивающихся на мили, отмечают направление подводных каналов, или канаатов, которые рыли мотыгой, воротом и черпаком. Канааты — отчаянная реакция общин, осужденных жить в виду постепенного исчезновения водных ресурсов. На отдаленных холмах крестьяне отыскивают маленькие источники и роют подземные тоннели, чтобы провести на поля драгоценную влагу. Каждый источник окружен земляным валом. Земля пронизана целой сетью подземных галерей, проведенных на разных уровнях много футов ниже поверхности. Принимая во внимание человеческие усилия, цена каждой тоненькой подземной струйки огромна, ибо песчаная почва легко приходит в запустение. Такова, однако, цена выживания, и не будет неуместным заметить, что повсюду в Иране обитатели Йезда и Кермана
Быть может, принимая во внимание климатические изменения, крестьяне времен Поло были счастливее по сравнению с современными земледельцами. Примечательно, что Марко упоминает о канаатах только раз и коротко описывает канаат как диковинку. Это «поток чистой воды, который течет под землей. В известных местах есть провалы, сделанные потоком, в которые можно видеть бегущую воду, после она опять внезапно исчезает».
Марко Поло наблюдал такой странный поток в течение ровно трех дней, выехав из Кермана и направляясь к северу. Сейчас, когда едешь из города в этом направлении, нет ничего, только выжженная солнцем поверхность Деште-Лут, Великой Соляной пустыни. Там, где когда-то шел караван Поло, сегодня во все стороны простирается пустыня. Последний караван верблюдов вышел из Кермана к северу очень, очень давно, и немногие помнят о караванных путях к Табасу и в области Хорасана.
Ввиду такого положения вещей Стэн и Майкл, приехав в Керман, весьма основательно решили, что ехать через ужасную Деште-Лут на утомленном мотоцикле было бы глупо. Сверх того, Майкл страдал желудком, вероятно, из-за скверной воды, которая, по словам Поло, «была так горька и противна, что, если вы выпьете хоть каплю ее, вас десять раз прослабит». Вместо этого они нанесли визит директору керманских рудников, чтобы узнать, не может ли он что-нибудь сказать относительно древнего керманского железного промысла, который описывал Поло. Директор охотно встретился с ними, но визит прошел впустую. В современном Кермане, увы, не было никаких следов знаменитых кузниц, где ковались великолепные клинки, которые, даже незаточенные, могли рассечь европейский шлем.
Оставив путь каравана, чтобы возвратиться к современной дороге, Стэн и Майкл поехали к юго-востоку, захватив участок белуджистанской пустыни, где мотоцикл гнали без остановок, так как боялись, что горючее в баке от ужасающей жары испарится. Проехав тысячу миль через Кветту и перевал Болан и вытерпев жару, песок, всевозможные лишения, прокалывая шины, они достигли Афганистана и в Кабуле остались ждать прибытия третьего участника проекта «Путь Марко Поло».
Глава 8. Райские яблоки
После отъезда Стэна и Майкла я провел еще несколько дней в Тегеране, занимаясь ногой и приготовлениями к поездке к Ормузскому проливу на самом юге страны. Это было все равно что организовывать новую экспедицию. Сейчас я всецело зависел от местного транспорта, ибо мои передвижения были жестко ограничены грубыми деревянными костылями, приобретенными на базаре. Купив рюкзак, я уложил в него спальный мешок, запасной свитер, новые носки и мой драгоценный экземпляр книги Марко Поло. Я также приобрел флягу для воды и устрашающий охотничий нож, который засунул его за голенище моего левого сапога. Другой сапог я положил на дно рюкзака в ожидании того дня, когда сниму гипс и пойду на обеих ногах.
Подготовившись таким образом, я заковылял к центральному тегеранскому автовокзалу и сел в автобус междугороднего сообщения. Следующие два месяца я был обречен проводить большую часть времени в автобусах всех разновидностей и классов, начиная от больших «мерседесов» и заканчивая переоборудованными грузовиками. Из транспорта в Иране и Афганистане преобладают автобусы, потому что вне главных городов есть всего несколько железных дорог и частные машины. Бывают американские автобусы, германские, британские и русские. Каждая марка оценивается в известную сумму и имеет соответствующую репутацию. Доехать из Тегерана в Исфаган стоит примерно 18 шиллингов, хотя этот же путь на переделанном в автобус грузовике вы можете преодолеть всего за 3 шиллинга. У больших автобусных компаний с крупным парком фиксированная цена на билет, но маленькие фирмы, иногда обладающие одним автобусом, назначают цену по обстоятельствам. Если вы выглядите небогато и этим маршрутом сегодня едет немного пассажиров, билет будет стоит дешево; если пассажиров много и вид у вас процветающий, тогда вы можете заплатить вдвое и втрое больше. Сцена у центрального автобусного вокзала напоминает описание станций XIX века. Водители прогуливаются здесь и там с небрежно профессиональным видом, в это время подручные рекламируют достоинства их машин. Пока важный носильщик
Большинство водителей выезжают в пять утра, чтобы проехать возможно больше прежде, чем настанет самое жаркое время дня. Но перед тем как автобус отправится в путь, следует собрать плату с бедных пассажиров, прикрепить к багажнику на крыше багаж и всем сесть. Из рук в руки в проходе между сиденьями передают овец, кур, детей и козлов. В самом проходе тоже едут. Дороже всего стоит проезд в передней части автобуса, на втором месте — центр, самый дешевый проезд в проходе. Поднаторевшие пассажиры отходят на пару миль от города, за пределы полицейских постов, и здесь голосуют на обочине дороги. В таком случае пассажир платит водителю два или три шиллинга за незаконный проезд до другого городка или деревни и, не доезжая до полицейских постов, сходит. Водители охотно идут на это, ибо деньги, получаемые с таких пассажиров, они кладут себе в карман.
Профессия водителя пользуется уважением. У них должны быть специальные водительские права, за первым номером, которые выдаются только после трудного экзамена в полиции, теоретического и практического, включая умение ремонтировать автомобиль. Это неудивительно, принимая во внимание то, что водитель в этих пустынных областях больше напоминает капитана корабля. Его слово — закон, а его искусство может означать жизнь или смерть, если машина застрянет где-нибудь на полпути через пустыню. Эта профессия хорошо оплачивается, шоферы могут зарабатывать три-четыре фунта в день плюс проценты от тех денег, которые пассажиры оставляют в придорожных закусочных. Автобусные компании платят водителям в соответствии с их умением и опытом, а кроме того, за расстояние, которое они покрывают. Езда на дряхлых машинах по пустыне, по дорогам, покрытым гравием, оплачивается дороже, чем езда на новых дизельных автомашинах по гудрону. Каждый водитель берет с собой помощника и мальчишку, назначение которых — помогать ему и охранять автобус, и в этом нет ничего удивительного, потому что за восемнадцать часов пути водитель, конечно, чрезвычайно устает. Проколы, аварии, бандиты, наводнения, песчаные бури и вздорные пассажиры требуют, чтобы всякий водитель автобуса совмещал в себе механика, дипломата и психиатра.
Быть пассажиром в таком автобусе — особенный опыт. Начать с того, что автобусные компании хитроумно переделывают автобусы и ставят в них еще столько же дополнительных сидений, сколько было, когда приобретали машину. Это не значит, что местные жители тщедушны, просто так вмещается больше пассажиров, следовательно, прибыль больше. Принимая данное обстоятельство во внимание, ехать с ногой, закованной в гипс, не слишком удобно. Всякое ваше движение принуждает ближайшего соседа, со своей стороны, тоже двигаться, и он кончает обычно тем, что тяжело наступает на ваши босые пальцы, высовывающиеся из-под жесткого края гипса. Это продолжается бесконечно, так как автобус ползет с постоянными тридцатью пятью милями в час по бесконечной сельской местности. Через каждые два часа — остановка, чтобы выпить чая. Автобус останавливается у караван-сарая, и все карабкаются через головы друг друга, чтобы освежиться. После, перед отходом автобуса, каждое живое существо втискивается обратно на свое место, часто с распрями, если прежнее сиденье уже занято. Иногда ваш транспорт нагоняет другой автобус, принадлежащий конкурирующей компании. Тогда, как древние рыцари, водители начинают битву за проезд, и ваш водитель яростно летит миля за милей почти вплотную к автобусу врага. Одной рукой он жмет на хриплый сигнал, требуя пропустить, и, кажется, совершенно не замечает потока пыли, который льется во все окна и слепит и душит пассажиров. В другом случае водитель оказывается добрым знакомым, и содержимое двух автобусов изнемогает от жары, пока их водители обнимаются, как братья, не видавшие друг друга десять лет, даже если они встречались сегодня утром на автобусной станции.
Но путешествие автобусом дает и некоторые преимущества. Это может быть пыльно и очень, очень неудобно. Сквозь грязные окна виден маленький кусочек пейзажа, но путешествие автобусом — сравнительно дешевое, и вы общаетесь с людьми. Действительно, никто не может укрыться от доброжелательного внимания, в том числе и вы. Всех объединяют неудобства и удовольствие от путешествия. Одинокий европеец — естественный центр всеобщего любопытства и непрекращающегося потока сладостей, тыквенных семечек и других лакомств, которые выглядят в высшей степени подозрительно, когда их передают двадцатые руки. Однако нужно съесть угощение, ибо оскорбленные чувства заслуживают внимания гораздо больше, нежели расстроенный желудок, а с другой стороны, это делает путешествие не таким монотонным.