По сложной прямой
Шрифт:
Что же, тогда нужен план. Бегать как курица с отрубленной головой незачем, для начала выясним диспозицию сил в общаге. Кто, куда, как, зачем, сколько вешать в граммах, кто виноват и что делать.
Сказано-сделано. Короткая разведка показала, что обитатели «Жасминной тени» во всем их многобезобразии… к празднику здесь не готовятся. Определенное движение, конечно, было, но также было и пронзительно ясно, что мои соседи сумки и авоськи волокут домой только на передержку, а потом унесут в другие места, где и будет, собственно, всё хорошее. Да и проявляемая активность вызывала уныние. Расспрашивать народ, с которым я был относительно мало знаком, не хотелось. Девчонки тут парней не любят — это раз, а меня недолюбливает большая часть общаги за то, что живу с Юлькой, нашей всесоюзной поп-дивой. И творю с ней, наверняка, разное. А престарелая баба Цао меня покрывает. Вот такие пироги с котятами.
Пофиг, пляшем.
Если хочешь информации, то нужно идти туда, где она фонтанирует. Этим местом, безусловно, был магазин алкогольной продукции «Вина и воды», расположенный в двух шагах от Коморской. Очередь там была такая, что у меня уши шапку приподняли, но, тем не менее, встал в конец, начав терпеливо дожидаться. Между делом слушал молодёжь, из которой эта очередь состояла.
Какие страсти там стояли! Какие схемы! Какие идеи по получению дополнительных средств на празднование, которых не хватало буквально всем, стоящим в этой самой очереди! Они же сюда не просто деньги принесли, а последние совсем деньги, оставшиеся после покупок разных глупых овощей, колбас, картохи и проклинаемого мужским населением дорогого (относительно) шампанского, без которого девчонки праздника не мыслят!
…семь. Целых семь раз! …ко мне подходили разные хитрожопые товарищи, привлеченные видом как совершенно новых шмоток, в которые я был одет, так и нашивкой «К» на рукаве! Семь раз! Их подкаты, иначе и не скажешь, разнились от робкого и вполне себе культурного вопроса насчет того, куда идёт такой модный, красивый и определенно очень симпатичный парень как я, до бодрого и наглого наезда из серии «О, какие люди! Ты теперь с нами!». Первых я тактично сбривал, говоря, что всё у меня хорошо, но спасибо за приглашение, а вот наглеца, решившего развести лоха напором, не менее бодро послал на три буквы, с указанием маршрута и пожеланием, чтобы его там на месте еще и белые медведи посношали. Наглец насупился и попытался полезть в бутылку, но я, как настоящий супергерой, оттянул на груди свитер, продемонстрировав ему свой суперкостюм-ограничитель. Бычок увял и слинял.
— Ух! — слегка дёрнулась при виде меня уставшая как ломовая лошадь продавщица, замучавшаяся считать копейки и металлические рубли выкладывающей последнее молодежи, — Так, красавец, тебе чего?
— Десять бутылок водки «Морозная», шесть бутылок шампанского «Советское», две упаковки двухлитровок газировки. Дюшес и яблочный, — перечислил давно готовый к этому сладостному моменту я, доставая из своего большого баула, освобожденного по случаю праздника, еще один большой баул, — А еще три банки персикового сока, пожалуйста.
Нет, достопочтенная публика, никаких стонов зависти из-за спины нет и не может быть. Общий фон тревоги «а вдруг нам не хватит?» — да. Страх на лице местного грузчика, определенно боящегося, что его гикнет инфаркт от нагрузок? Да. Но не более. Студентота Стакомска — это вам не совсем уж нищеброды, водку отсюда выволакивают ящиками, и редко по одному, а её, родимой, я заказал слёзы. Неосапиантам нужно много. Мои покупки не мелочь, но определенно ничего, способного вызвать восхищение.
Домой я пёр всё набранное, уже понимая, что к чему. А именно — коморских точно держат за лохов и доноров на вечеринках. Ну и девчонок… тут всё понятно. Не осуждаю, юности свойственна жестокость и цинизм, а также желание самоутвердиться, но мне в эту игру играть не нужно. Сбросив алкоголь и запивку на базе, я рванул за тортами и конфетами. Что тут сказать? Очереди не было в принципе, а продавщица скучала, расплывшись по прилавку. Много кондитерских изделий я унести бы не смог, так что ограничился четырьмя большими тортами в коробках и парой кило удивительно разнообразных конфет.
Возле «Жасминной тени» меня ждал сюрприз. Тепло одетая баба Цао стояла перед входом, задумчиво глядя вверх. Правда, не на небо. Напротив стройной и сухой китаянки неловко мялась на одном месте слегка знакомая мне девочка, рядом с которой стояла пара больших чемоданов.
Нет, товарищи, Витя Изотов не так много девочек знает, чтобы угадывать их чуть ли не за 40 метров сквозь голые парковые кусты, но эта была особенной.
Трехметровой.
Глава 3. Мы рождены...
— Здравствуй жопа, Новый Год! — вырвалось у меня на автомате, как только я зашёл к себе домой, груженый тортами и мыслями. Ну а как тут иначе скажешь?
Итак, «призраки» — они безэмоциональны. Но рациональны. Итак, влетает, значит, Окалина Юлия Игоревна в родимую хату, да? В комнате своей ей сидеть незачем, потому что уединения это чудесное во всех смыслах создание не алчет. Ей для уединения достаточно просто забить на окружающий мир, что у летающей полупрозрачной девочки получается на «раз-два-тьфу». Ладно, не суть. Вот залетает она и… видит стратегически удобную точку для собственного пребывания. Новую.
…то есть канделябр с его пустыми тринадцатью подсвечниками. Почему точка удобна? Потому что можно залезть повыше, сесть понадежнее на это перекрестие, а потом, на манер совы, из-под потолка глядеть, как там внизу суетится презренное земноводное по имени Витя. Это-то, можно сказать, нормально. Ничего против не имею. Но, как уже сказал, «призраки» — логики. Поэтому Палатенцо у нас выключила свет, залезла на канделябр, а потом заставила свой зад сиять. Не совсем зад, конечно, а так, филей и ту свою часть, которая у нее вроде подола платья. Получилось такое наглухо мистическое зрелище пылающего призрачным белым пламенем, струящимся под неощутимым ветром, канделябра. Но мой пытливый разум тут же опознал и верхнюю половину Юли над этим непотребством, и её пылающую во всех смыслах задницу.
Пусть и оформленную сейчас как одетую.
На часах у меня значились цифры, обозначающие 18 00 раннего вечера и 93 очка социальной значимости. Откуда взялся рост с 82-ух? Ни малейшего понятия не имею и смотрю на эти очки… с большим сомнением. Думается мне, что эта система общественного контроля юных неосапиантов далеко не безгрешна и не точна, а показывает лишь то, что выгодно тем, кто из нас, чурок эдаких, пытается сотворить людей. Это как еще одна пионерия — отличников продвигаем, троечников угнетаем их несознательностью. Ну, то есть с паяльником у жопы. Плохо, что ли? Хорошо?