По таёжным тропам. Записки геолога
Шрифт:
Полевая работа окончилась. Начались поселковые будни.
Рождение Аркагалы
Снова в путь
В верховьях Колымы, в бассейне речки Эмтегей, находится Аркагалинское каменноугольное месторождение, играющее исключительно важную роль в производственной жизни обширного приискового района. Здесь бьется энергетическое сердце «золотой
Месторождение это было открыто в 1935 году. Мне хочется рассказать, как и при каких условиях оно было найдено.
В настоящее время геолог, отправляющийся на полевые работы, отчетливо представляет себе границы своего района. В его распоряжении имеются точные карты и отпечатки аэрофотосъемки, дающие не только полную картину морфологии района, но и позволяющие еще до выезда в поле составить себе представление о геологии и тектонике территории, на которой приходится работать. Многочисленные отчеты предыдущих исследований знакомят его с районом работ и смежными с ними площадями.
В область предания отошло то далекое время, когда мы, геологи, отправлялись в поле, не представляя себе ни точных границ района работ, ни топографии его, ни даже схемы гидросети, не говоря уже о геологическом строении. Карт у нас не было, и только редкие астрономические пункты, разбросанные на необъятной пустынной территории, являлись опорными точками, к которым мы, да и то не всегда, могли привязать нашу работу. Отсутствие картографического материала сильно усложняло ведение геологической съемки, так как требовало параллельного составления глазомерной топоосновы.
В принципе глазомерная съемка должна была проводиться специальными коллекторами-съемщиками, придаваемыми каждой полевой партии. В основном это был полуграмотный народ, окончивший краткосрочные местные курсы, и их необходимо было все время поправлять и контролировать. В общем на составление топоосновы у геолога уходило минимум 30–35 процентов рабочего времени.
К месту работ, нередко за сотни километров, приходилось добираться по бездорожью, обычно поздней весной на измученных зимними грузоперевозками оленях, торя дорогу по снежной целине.
Все эти трудности окупались сознанием того, что ты первый ступаешь на новую, еще никем не исследованную территорию, что ты первый имеешь возможность ознакомиться с ней и поведать о ее богатствах другим. Именно это, ни с чем не сравнимое, ощущение первооткрывательства, давало нам возможность легко переносить трудности, которые в других условиях казались бы почти непреодолимыми.
Перелистывая сейчас пожелтевшие выцветшие страницы многочисленных дневников, я мысленно переношусь в далекое неповторимое прошлое, когда мы, молодые, здоровые, полные сил, энергии и энтузиазма, штурмовали тайгу, с каждым годом все глубже и глубже проникая в ее необозримые просторы.
Весной 1935 года я вернулся из отпуска в Магадан, который к этому времени стал уже большим поселком, даже с некоторыми претензиями на щегольство. Уже появилось около десятка двухэтажных домов стандартного типа, часть которых до сих пор сохранилась на ул. Коммуны. Грязь в нем, правда, стояла непролазная, но кто
По прибытии я был назначен начальником отдаленной Аян-Уряхской партии. Временно возглавляемая геологом И. Д. Гавриловым, она уже находилась на месте работ.
В Магадан мы прибыли 8 мая. Время было позднее, вот-вот должна была начаться весенняя распутица. До ее наступления надо было попасть в Горное управление, расположенное в среднем течении речки Оротукан. Здесь нам должны были выделить конный транспорт и обеспечить дальнейшее продвижение.
Из Магадана я взял с собой в качестве прораба своего старого знакомого Алексея Николаевича Успенского, также вернувшегося из отпуска. Высокий, слегка рыжеватый, невозмутимо покуривавший неизменную трубочку, спокойный, рассудительный и молчаливый, Алексей Николаевич отличался исключительной честностью и добросовестностью. Несмотря на недостаток образования, он был очень ценным работником, так как обладал той «искоркой», которая в сочетании с добросовестностью и любовью к своему делу полностью искупала все остальное.
На Колыме выросла целая плеяда таких малограмотных, но исключительно ценных прорабов-поисковиков, которые много сделали для открытия целого ряда крупных россыпных месторождений. К числу их, кроме Успенского, относятся Байчурин, Глазков, Глазов, Устименко, Темеров и многие другие. Это были неутомимые работники. Всегда можно было надеяться, что они не пропустят россыпь при самых неблагоприятных условиях опробования. Однако все они страдали одной, мягко выражаясь, слабостью — неимоверным пристрастием к спиртному. Во время полевых работ в тайге этот недостаток не чувствовался, зато по возвращении в жилые места начальнику партии приходилось испытывать большие неудобства от этой неискоренимой страсти своего подчиненного. Алексей Иванович в данном случае не являлся счастливым исключением.
Кроме меня, на полевые работы ехали геологи Котов и Лисовский, прибывшие в Магадан на одном пароходе со мной. Котов был назначен начальником партии в бассейн Кулу, Лисовский — в систему Берелеха.
12 мая на автомашине мы выехали из Магадана. С безоблачного неба сияло жаркое весеннее солнце, глаза слепила нестерпимая белизна снега, толстым слоем покрывали его подножья и склоны сопок. На этом сверкающем фоне резко выделялась грязная черная полоса автодороги. Одни участки дороги были уже закончены, другие сделаны только «начерно» и ехать по ним было трудненько. Все же за каких-нибудь двадцать часов мы проделали путь, на преодоление которого полтора года тому назад нам потребовалось бы целых 10 дней.
Автомашиной мы доехали до вновь возникшего поселка Стрелка, находящегося в 345 километрах от Магадана. Далее до Оротукана — центра Горного управления — дороги еще не было, намечался только первый черновой набросок ее.
Стокилометровое расстояние от Стрелки до Оротукана мы проделали на огромных санях, которые медленно, но неуклонно с гулким ритмичным тарахтеньем тащил за собой большой желтый трактор «Катерпиллер». Я преисполнился глубоким уважением к этой мощной серьезной машине, которая, невзирая на «объективные причины», как ни в чем не бывало ползла по грязи, воде и буеракам, таща за собой огромные сани, и честно делала положенные ей шесть километров в час.