По ту сторону нуля
Шрифт:
– Если так, то, считай, проблемы нет. Разместим вас в Огарево, обеспечив охраной и всем необходимым, – поторопился заверить Бондарев, казалось, и сам засомневавшийся, управляет ли страной его работодатель.
Костиков уважительно кивнул, соглашаясь с озвученным.
Глава 4
Посольство Израиля в Москве, 16:00 в тот же день
Объявленный офицером по безопасности тест на лояльность напомнил о себе распахнутой в 16.00 дверью. Однако в дверном проеме не резидент, а один из охранников, с которым Алекс уже пересекался, похоже, в столовой, куда был
Дуэт воспроизводил приметный эпизод годичной давности в аэропорту «Бен-Гурион», открывший Алексу Энди, к которому он после своего чудодейственного вызволения в Берлине эмоционально прикипел. Впрочем, Энди воссоздался не только ассоциативно, но и вживую: поздоровавшись, англосакс достал свой мобильный и активировал некий канал связи. Вскоре гаджет затрещал, обозначая будто знакомые черты. Едва абонент подал голос, как Алекс узнал Энди, судя по футболке, в некоей неформальной обстановке.
– Рад тебя видеть, Алекс, и это не знак вежливости, – приветствовал Алекса цэрэушник.
– Как ни парадоксально, взаимно и, боюсь, считанный в судьбе раз, – признался, застенчиво пожимая плечами, Алекс.
– Выглядишь неплохо, наперекор событию…
– Ты тоже в форме. Так держать! Ведь не рвани ты тогда в Берлин, я бы коптился в немецкой предвариловке до сих пор. Вот и сейчас, когда очередной хищник дышит мне в спину, ты снова на горизонте. Надеюсь, придумал нечто из ряда вон, как тогда, год назад, – отдавал должное то ли коллеге, то ли опекуну Алекс.
– Не преувеличивай, без тебя проект накрылся бы медным тазом. А так, все сработало, при мизерных шансах на успех… Чего только твое сальто в Москву стоит! – нахваливал Алекса Энди, казалось, совершенно искренне. Продолжил: – Ладно, дай бог свидимся – тогда и поболтаем. Теперь о деле. С тобой переговорит Чарли, скажем так, человек, который о тебе многое знает. В том числе о твоей недоговороспособности, когда оправданной, когда совершенно нет…
– Не совсем так! – возразил Алекс. – Кое-что расскажу, и весьма существенное. Пока я тут куковал в одиночестве, допер, что помимо ряда деталей скрывать, в общем-то, нечего. Пусть это не многим более, рассказанного моссадовцу утром…
– Тогда вперед, удачи!– Энди поднял руку, должно быть, прощаясь. И разъединился.
Своей неспешной обстоятельностью рассказ Алекса, перемежаемый авторскими отступлениями, расположил Чарли. Поэтому он перебивал только когда не понимал смысл того или иного термина. Говорили-то они на болтушке русского и английского с вкраплением французских и немецких слов – присущий полиглотам эпатаж, не только не способствующий общению, но и тормозящий его.
Тридцатиминутный монолог свелся к нескольким четко сформулированным тезисам: проблему транзита власти ВВП пока не рассматривает как первоочередную, находя ее решение преждевременным; Алекс Куршин – по-прежнему авторитетный для президента аналитик, чье мнение при выработке тех или иных подходов учитывается; президент продолжает держать кандидата в конфиденты на расстоянии, так отмежевываясь от чреватого осложнениями иностранца и устанавливая приличествующую его высокой должности дистанцию.
– Послушай, Алекс, – открыл свой вопросник Чарли, – с твоей версией кое-что не вяжется, причем от слова «совсем». Как понять твою жесткую критику режима, звучащую в твоей колонке на Каспаров.ру, и якобы работу, как ты утверждаешь, на ВВП? В какой-то момент мы даже засомневались, в Москве ли ты…
– В том-то и дело, Чарли! Даже я, отчасти симпатизант президента, не предполагал, насколько он цепок интеллектуально и силен оптимальностью решений. Ситуация перед ним-то не из простых. Во-первых, он понимал, что мне полезно осмотреться, задышать российскими реалиями. До тех
– Алекс, ты сам хоть веришь в то, что говоришь? – вклинился Чарли. – Оговорюсь: твоего злого умысла я здесь не вижу, классическое заблуждение или самовнушение…
– Думай, что хочешь, – возражал Алекс, – но внушительная сумма на моем российском счету – лучшая тому иллюстрация. Хочешь сказать, это гонорар за мои романы, которые, не исключено, изданы десятком экземпляров каждый?..
– Сколько? – потребовал конкретизации Чарли.
– Сумма внушительная даже для американского публициста с именем, но, сколько не скажу, – приоткрывал изнанку своей годичной изоляции Алекс. – Свой модус я обрисовал, считаю, емко и точно. Сделал это потому, что вы, Лэнгли, часть комбинации по обретению ВВП европейского убежища, решись он на такое. Но детали моего местонахождения, включая инфраструктуры, меня обслуживающей, уволь. О неразглашении русские не предупреждали, но оное подразумевается хотя бы из соображений здравого смысла. О правилах хорошего тона промолчу…
– Гибридный режим и правила, ну-ну… – указал на прореху в том самом смысле Чарли. – Ты, Алекс, то ли идеалист, то ли интеллектуал, чье мышление нам, сирым, не по зубам. Глубоко вздохнув, встал и заходил по комнате. Вскоре спросил: – Все же, что это было? Попытка твоего похищения… Ты ж на своей шкуре прочувствовал… Что системное мышление аналитика говорит?
– В том-то и дело, что оно помалкивает, – Алекс застучал пальцами по столу, – ибо малейших предпосылок к событию не было, принимая в расчет, что в российских новостном ряду и аналитике я большую часть дня. Думается, сюрприз и для вас. Ведь российская властная вертикаль еще недавно казалась заговоро-непроницаемой. Мой же инцидент – бесспорный элемент мятежа, нацеленного на дискредитацию ВВП. Как и ясно то, что покушение – дело рук ближнего круга, умудрившегося разнюхать тайну из тайн монарха, в которую для начала надо еще врубиться…
– Ладно, Алекс, – Чарли вновь уселся, – что… ты… намерен… делать? Лично я твой следующий шаг не представляю, ведь ты одним махом вылетел из всех классификаций! Трудно представить интересанта, которому ты при новом раскладе понадобишься…
– Это и проверим, Чарли! – лучезарно заулыбался Алекс, воодушевившись неким открытием. – Мне нужен телефон. Какой – подбери сам, в вопросах технической безопасности я почти профан.
– Ты издеваешься, Алекс? – возмутился цэрэушник. – Кому ты собрался звонить – заговорщикам, вымаливая для себя вольную?
– Гипербола так себе, Чарли, – ответствовал с горчинкой в голосе Алекс. – Я позвоню Саше, моей телохранительнице и партнеру по спорту, к слову, на сегодня моему единственному в этой стране другу. Как минимум, для того, чтобы справиться о ее здоровье после ранения. Как максимум, разобраться, впрямь ли я вышиблен из всех табелей о рангах, как ты говоришь. Надеюсь, ты понимаешь, что мои координаты давным-давно отслежены, так что косить под пропавшего без вести проку нет… Больше того, если я Лэнгли какой-либо интерес и представляю, то не дома, а на российском берегу. Кстати, и в стане заговорщиков сойдет…