По ту сторону реки. Ярилина рукопись
Шрифт:
Полина кивнула и тоже уставилась на реку. Прохладный утренний ветер пускал по воде рябь.
– Рассказать тебе еще что-нибудь? Или с остальным ты сама разобралась?
– Руны отличия… Как их получить?
– Летом, перед Купальской ночью. Совет наставников решает, какие руны заслужил колдун после года, проведенного в Заречье. Ради этих рун юные колдуны читают много книг, изучают природу и собственные возможности. А мы оцениваем друг друга по этим рунам, даже если после Посвящения прошло несколько десятков лет.
Вдруг наставница хитро сверкнула глазами и сказала:
– Дай-ка мне руки.
Полина послушно протянула руки наставнице и вдруг со
Полина открыла глаза и вдохнула еще раз. Бархатные темные водоросли опутывали камни на дне, среди них мелькнуло что-то, совсем не похожее на рыбу. Руки наставницы, сжимавшие плечи Полины, ослабили хватку, и Водяная Колдунья вынырнула.
Лиса стояла перед ней по пояс в воде и улыбалась так же странно. Ее плащ пытался сорваться с плеч и уплыть с течением, но она крепко держала его одной рукой. Полина тяжело дышала и, трясясь от страха и холода, не могла вымолвить ни слова.
– На этом наша встреча сегодня закончена, – наконец произнесла наставница. – Я должна была показать тебе, что твоя стихия не может сделать тебе зла.
– Но… почему вы просто не сказали мне об этом? – спросила Полина, выбираясь вслед за колдуньей на берег.
– Ты бы не поверила. Ты бы побоялась проверить это, разве не так?
– Да, ведь я могла захлебнуться!
– Вот видишь… Об этом я и говорю. Если ты что-то делаешь со страхом, то вряд сможешь сделать это хорошо. Зато теперь ты точно знаешь, что кое-чему можешь доверять полностью – воде.
Полина кивнула.
– Но не мне, – с веселой улыбкой проговорила Дарья Сергеевна.
– Да, я постараюсь запомнить, – девочке стало не по себе.
* * *
Душный шатер Кассандры Степановны, наполненный сладкими ароматами свечей и эфирных масел, казался Анисье местом пытки. Ей с трудом удавалось выносить этот тяжелый запах, и приходилось то и дело выходить на свежий воздух. Наконец утомительное исследование звездных домов закончилось, и девочка, схватив свою сумку, выскочила на улицу, услышав сзади смешки Аси Звездинки. Василиса почему-то еще долго копошилась, и Анисье, которая ждала ее у шелестящей занавески, загораживающей вход, пришлось вытерпеть еще и перешептывания Звездинки и Синеглазки за своей спиной. Через пару минут Василиса вышла из шатра вместе с Маргаритой и Полиной.
– Не обращай внимания на Звездинку, – улыбнулась Василиса, и девочки направились к улице с избушками. – Она же глупенькая.
– Ты слышала, какую чушь она несла на Снадобьях сегодня утром? Мы с Полиной на ее фоне кажемся не самыми тупыми в Заречье, правда, Поль? – сказала Маргарита.
– Мне вот интересно, может быть, ее родители настраивают против Муромцев? – предположила вслух Полина. – Я заметила, как злорадно она усмехается, едва завидит Анисью.
«А может быть, дело, опять же, в Севе?» – подумала Водяная Колдунья, вспомнив, что вчера Синеглазка как раз расспрашивала одну из Анисьиных подруг об отношениях этого молодого человека и белокурой красавицы.
– Кстати, где там у нас находится Ярмик сегодня? – вспомнила Маргарита. – В гороскопе, который мы составляли, вышло, что Скорпионам стоит провести день в хорошей компании. Поэтому предлагаю пойти к нам с Полиной и попить чаю.
– Твой Знак Зодиака – Скорпион?
– Да, – кивнула Маргарита.
– Значит, у тебя скоро день рождения?
– Да, третьего ноября. Так вы идете к нам в гости? – с улыбкой ответила Василиса.
– А ты? – спросила Маргарита у светловолосой колдуньи. Сначала Анисья думала отказаться от приглашения, но почему-то, в последний момент изменив свое решение, она дружелюбно кивнула Маргарите.
– Вот и отлично. Можем вместе поискать в книгах ту странную схему, про которую говорил Густав Вениаминович.
– Я ее еще вчера нашла, – сказала Полина.
– Еще лучше. Тогда можем все вместе воспользоваться Полининой находкой и попробовать исцелить кого-нибудь от чего-нибудь, – засмеялась Маргарита.
Но путь до избушек оказался не таким уж безоблачным. Анисья еще издалека заметила темноволосую колдунью с двумя длинными косичками, к которой четыре дня назад Сева пересел в столовой, и что-то в облике девушки показалось Анисье странным. Она была взволнованной и немного огорченной, но, как только поравнялась с четырьмя колдуньями, глаза ее злобно сощурились.
– Анисья, – позвала она голосом, не предвещавшим ничего хорошего. – Ты не могла бы уделить мне пару минут?
Девочки переглянулись, и Анисья, постаравшаяся придать своему голосу спокойствие, ответила:
– Конечно же, могла бы.
– Мы должны поговорить наедине.
– Ладно, Нись, мы ждем тебя дома, – кивнула Василиса и, взяв под руки Полину с Маргаритой, повела их прочь.
– Избушка номер девятнадцать! – напомнила Маргарита.
Анисья ворвалась в избушку двадцатью минутами позже со странным выражением лица: не то улыбаясь, не то яростно поджимая губы. Маргарита тут же отвлеклась – до этого она пыталась нагреть силой мысли чай. Благодаря тренировкам с Ульяной ей уже удавалось изменить температуру небольших предметов, но на целый чайник ее сил пока что не хватало. Василиса, с интересом листавшая «Историю Магических Народов. Четыре года до Посвящения» и внимательно разглядывавшая картинки, тоже подняла голову, заложив книгу на странице, где было изображено существо с длинными волосами и рыбьим хвостом вместо ног. Полина только что успела захлопнуть крышку большой хрустальной амагили, где настаивалось по очередному заданию Яги ужасно пахнущее зелье, и поэтому, брезгливо водрузив сосуд обратно на подоконник, повернулась и также уставилась на вошедшую девочку.
– Ну? Поговорили?
– Естественно! – возмущенно бросила Анисья и упала в кресло, даже не оглядев толком незнакомую комнату потусторонних, полную необычных для колдунов предметов.
– И разговор был не из приятных? – уточнила Полина.
– Разумеется!
Маргарита с Полиной вопросительно переглянулись, не понимая, собиралась Анисья делиться подробностями беседы с Варварой или нет.
– Что же она тебе сказала? – Василиса отложила книгу в сторону.
– Спрашивала, какие отношения связывают меня с ним… – На лице Анисьи теперь появилось что-то вроде улыбки, но какой-то неясной, задумчивой.